Онлайн книга «Если судьба выбирает нас...»
|
Тройной Казимирский еще раз деловым тоном повторил, как мы должны идти, по каким ходам сообщения проходить из линии в линию, как выходить в поле и кто кого замещает в случае чего. Накануне у всех офицеров и унтер-офицеров часы были выверены минута в минуту. В полтретьего, под грохот непрекращающегося артобстрела, на позицию тронулись расчеты двух траншейных пушек и минометные команды. Без пятнадцати три пошла девятая рота, а за ней в обгорелый лесок вошли и четыре наших взвода. Дождавшись, пока передовая рота втянется в ходы сообщения, Казимирский махнул рукой, подавая сигнал к движению. Переходы извилистые и узкие, так что идти можно только цепочкой. Я во главе четвертого взвода иду по крайне правому на нашем участке. Правее нас, через несколько сот метров, уже участок наступления соседей — Сибирского 9-го гренадерского полка. На полста метров левее, по соседнему ходу сообщения, идет третий взвод унтер-офицера Зайцева. Еще левее, по двум соседним ходам, движутся первый и второй взводы, с Казимирским во главе. Сразу за мной по траншее топает Савка, с ним — мои связные: Жигун и Палатов. За нами поспевает старший унтер-офицер Шмелев со своим взводом. Наконец доходим до второй линии окопов и рассредоточиваемся. К нам присоединяются четыре пулеметных расчета со своими «максимами» под командованием тощего чернявого унтера по фамилии Смирняга. Смотрю на часы — без четверти четыре. Еще пятнадцать минут. Ждем-с. Солдаты проверяют оружие, гранаты. Я тоже вынимаю автомат из чехла, осматриваю, вставляю магазин. Передергиваю затвор. Ту же операцию проделываю с пистолетом, ставлю его на предохранитель и убираю в кобуру. Еще раз проверяю гранаты в сумке. Ну все, я готов! Стрелка на швейцарских наручных часах со светящимся циферблатом показывает без трех минут четыре… Без двух минут… Время ползет необычайно медленно. 16-00!!! Звук артиллерийской канонады изменяется. Тяжелые удары становятся глуше — теперь тяжелая артиллерия бьет по немецким тылам. Громче и звонче звучат разрывы у немецких траншей — это наши трехдюймовки создают огневую завесу. Еще минута — и послышались первые выстрелы винтовок, затрещали пулеметы. Солдаты вокруг меня снимали каски и крестились. Я последовал их примеру. — Господи, спаси и сохрани! — Надел каску и скомандовал: — Гренадерство! Штыки примкнуть! Со всех сторон защелкало. — Па-а-ашли!!! По прямой до первой линии окопов было около ста шагов. Но по извилистым ходам — раза в три больше. Стрельба нарастала, сквозь артиллерийскую канонаду и пулеметно-винтовочную пальбу слышались звонкие хлопки ручных гранат. Доносился и отрывистый треск автоматов. Беглым шагом, пригнувшись, подходим к передовой траншее. Там пусто. Значит, девятая рота вышла. Бегу влево, мое место — на стыке взводов. Останавливаюсь у деревянной лесенки, выходящей наверх — в поле. — Выходим! Выходим! На бруствер вылезает шустрый Жигун и подает мне руку. Выбираюсь наверх, вслед за ним, помогаю вылезти Савке. За ним лезет Палатов и остальные. Перебегаю чуть вперед, встаю на одно колено — и что есть сил диким голосом ору, начисто забыв про свисток: — Десятая, выходи! Вперед! В ата-а-ку-у-уу! Гренадеры хлынули из окопов. Кучка здесь, кучка там. Впереди пулеметчики и гранатометчики. Наконец вышла вся полурота. Группируемся у прикрывающего нас бугорка. И вперед — на затянутое дымом и изрытое воронками открытое пространство. — Ура-а-а-а-а-а-а-а!!! Полурота пошла! Небольшими группами, перебежками от воронки к воронке… Перед тем как бежать следом, успеваю увидеть, как артиллеристы по деревянным мосткам выкатывают траншейные пушки. Выскакиваю из-за бугра, пробегаю пару десятков шагов и спрыгиваю в глубокую воронку, за мной ныряют ординарец и связные. Выглядываю — рота продвигается вперед. Командую: — За мной! Пригибаясь, бежим дальше, до следующей подходящей воронки. Ныряем. Судя по всему, авангард батальона уже занял первую линию немецких окопов. Густой дым закрывает видимость. Обращаю внимание, что активного огня по нам почему-то не ведется. Ни пулеметного, ни артиллерийского. В следующей воронке встречаем раненых из девятой роты. Двое тяжелораненых лежат на дне. Один — без сознания, второй, раненный в бедро, громко стонет. Оба довольно грамотно перевязаны. С ними трое легкораненых, в том числе ефрейтор с простреленной рукой. — Что тут у вас? — спрашиваю его. — Да пулемет германский, вашбродь! Откуда-то справа бьет, прямо наскрозь дым! Нас и подранило. Мы тяжелых-то в воронку стащили, а троих — наповал. — Ясно! Из десятой проходил кто? — Были. Дальше пошли! Из ваших вроде никого не зацепило! — Это хорошо! Подползаю к краю воронки, выглядываю: уже видны остатки немецкого проволочного заграждения. Колючка в восемь колов снесена практически начисто — на немногих уцелевших столбиках лишь жалкие обрывки. Знатно наши пушкари поработали. Впереди, шагах в десяти, лежат убитые. Не повезло мужикам. Передаю автомат Савке и пытаюсь в бинокль разглядеть, откуда ведут огонь. Облом. Все скрыто дымом и пылью. Хотя, если рассуждать логически, пулемет может быть только между участками наступления — нашего и соседнего. Причем ближе к нам, иначе стрелял бы по сибирцам. — Ладно! Пошли! — Забираю у ординарца оружие. Первым выскакивает Жигун, за ним — мы. Перебегаем до следующего укрытия. Здесь уже наши. В двух соседних воронках расположились младший унтер-офицер Рябинин и шестеро солдат. На дне нашей воронки — убитый. Лежит навзничь, широко раскинув руки, на груди несколько темных пятен. Лицо закрыто каской. — Кто? — вместо приветствия спрашиваю у унтера, кивая на труп. — Орехов… — просто и коротко отвечает он. — Другие потери есть? — Никак нет! Там, у кольев, в воронке еще пятеро наших. Успели добежать, а нас накрыло. Пулемет-то с перерывами бьет. — Рябинин вздохнул. Глядя на его вытянутую унылую физиономию, почему-то вспомнил ослика Иа. Жалкое, душераздирающее зрелище. Вот не повезло человеку с внешностью, хоть и служака он отменный. Спокойный, расчетливый. — Что думаешь делать? — Обождем, пока он по нас пулять перестанет, и поползем, по трое. Тем временем над нашими головами засвистели пули, сбивая с развороченного края воронки комья земли. |