Онлайн книга «На пути Орды»
|
– Но кто? Ты пробовал получить у звезд не точный ответ, а совет? – Да, мой повелитель! Звезды сказали, что у твоего воина обязательно будет момент, ведущий к его полной победе над русским. Он должен всего лишь не упустить его… Всего-навсего… – Я понял! – Чунгулай хлопнул в ладоши, призывая в шатер слуг и охрану. – Позвать ко мне рубаку Онгудая и старого лучника Еланду! * * * Закончив работу с сетями, женщины аккуратно сложили их под навес и уже собрались расходиться, – поздняя ночь. – Быстро вы! – похвалил подошедший Аверьянов. – Просто фантастика. Как вы все успеваете? – Встаем поранее, ложимся попозднее, – всего и делов! – А вот у нас, у баб, есть к тебе вопрос, Николай… – Сыпьте! – Что значит слово «валенки»? – То есть? – опешил Коля. – Как это – «что значит»? – Ну вот песня-то, твой ящик волшебный пел… Очень понравилось нам, – сразу мы запомнили: Суди люди, суди Бог, Как же я любила! По морозу босиком К милому ходила! – Да это ясно, – и «по морозу», и «босиком», – лучше и не скажешь! – Это всем бабам глубоко понятно! – А вот «валенки» – не поняли! Валенки – что такое? – Валенки, – Коля задумчиво почесал подбородок. – Это… Это как сапоги, но из войлока… Их валяют… В смысле делают… прямо целиком, на колодке. Зимой сунул ноги – просторные войлочные сапоги… Ни натягивать их не нужно – они свободные, ни застегивать, ни завязывать… А не знаете вы валенки, потому что, – вот сейчас я подумал, – что это татарская обувь, войлок ведь… Ну, еще узнаете… От татар ведь не только зло, много и хорошего будет… – Твоими устами да мед бы пить… Дождешься от них! – Татары тоже не знают ничего про валенки! Мы будили Бухэ, татарчонка-то этого, пьяненького, еле-еле проснулся, – тоже не знает! – Ну, значит, все еще впереди, – триста лет ига, все перемешается двадцать раз, – вместе с татарами, значит, валенки придумаете, – татарскую обувь из войлока для русской холодной и снежной зимы! Лет через тридцать – сто тридцать… – Была нужда ждать! Я уж и так все поняла, – заявила одна из женщин. – Сегодня же своему задание дам – мигом сваляет. – Да сейчас май на дворе, Ефимовна! – Готовь сани летом! …Сама носить буду и вам продавать! – Охо-хо! «Продавать» будет! Купчиха нашлась! – Пора по домам, девочки! – Ох! – спохватились все и стали расходиться. «Валенки, валенки…» – растеклось по ночной Берестихе. * * * В кузнице мужики под руководством Глухаря заканчивали производство арбалетов. – И кто бы подумать мог, что из железа лук сделать можно? – А что, Коля, крепка ли там Русь-матушка, – в веках-то? Рай там у вас, небось? – Хорошо люди живут! – Аки сыр в масле катаются! – Расскажи нам про жизнь, про грядущую. – Хоть за прапраправнуков мы порадуемся! – Сыты все, обуты, одеты, обучены грамоте? – В святой вере живут, в страхе Божьем? – Веселясь в трудах, жизни радуются? – Князья умные? О народе заботятся? – Пашни обильные? – Дети здоровые? – Старики, – в тепле, в холе, – до ста лет ведь живут? Аверьянов задумался, наклонив голову, чтобы при свете горна мужики не увидели его глаз. Врать не хотелось, а правду сказать было стыдно до ужаса. – Русь у нас кличут Россией… – Так… Много княжеств в ней? – Да. Самая большая страна, наверно, на всем на шарике! – Коля решил перевести разговор острой социальной темы к строению Земли и Солнечной системы. – На каком таком шарике? – Ну, да вы же не знаете, что Земля круглая! – Как не знаем?! И тебя выучим! Круглая! Блин! На трех китах. Известно! – Да не блин, а круглая, как шар… Ну, как яблоко! – Зачем ж вы так ее скатали? В колобок? – Никто не скатывал! Она всегда была такой. И сейчас такая. – Ну уж! Залезь на крышу да глаза разуй. – Хорошо. А киты тогда твои где? – Внизу. Копни как следует, увидишь! Аверьянов только рукой махнул… – Татары гонца прислали! – вбежал дозорный, запыхавшись. – Вызывают на единоборство поутру! Их богатырь – Онгудай! …Человека саблей… по длине… надвое разрубает! В кузне стало тихо… – Скажи гонцу: я принимаю бой, – кивнул Коля. – Ой! – вздохнул кто-то. – По длине… – А не надо «длину» подставлять, – пожал плечами Коля. – Чего ж проще-то! Глухарь сунул раскаленный металл в воду, и он зашипел, закаляясь… * * * Спешащая домой Олена чуть не споткнулась о сидящего на крыльце грустного Афанасича… – Ой, дедушка! – рассмеялась Олена. – Чуть не полетела! – Развеселилась… Быстренько. Это правильно! – Я вот что думаю… – Олена села рядом с дедом на крыльцо. – А может, вдовый? Ведь он про сына только говорил. – Где сын – там и жена! – Да как же, дедушка: у нас вот с Сенькой – ни отца, ни матери?! – У вас-то с Сенькой мать сосной задавило, отца медведь задрал! А там-то, через тыщщу лет, – какие там медведи? Как может через тыщщу лет человека задавить? Кто? Зачем? В уме ль ты, девица?! Там – рай, представь!!! – Кругом бананы! – кивнула Олена. Слезы блеснули у нее на щеках. – Ты успокойся перво-наперво, – погладил ее по голове Афанасич. – Он завтра поутру бой примет. С главным рубакой татарским схватится… Зарубит тот его, мы в рютинскую топь уйдем, так все забудется к зиме. И будет хорошо. – Что будет «хорошо»?! Да что ж ты говоришь?!?! – Сам не знаю, что язык мелет… – скорбно кивнул Афанасич. – У самого, внучка, сердце… Узлом завязано… * * * Последними кончили работу землекопы. Обтерев лопаты, прекрасный, ценный инструмент, – они понесли их убрать на склад. – Заперто! – один из мужиков потрогал замок. – Да положи в темницу! Там только щеколда наружняя. – В темнице Оглобля сидит. – Чего он, съест их, что ль, лопаты? …Он спит. Клади. Дверь темницы открылась и снова закрылась. Щеколда щелкнула, запирая Оглоблю с лопатами… |