Онлайн книга «Тварь непобедимая»
Судя по гипертрофированному дружелюбию на лицах, все трое были иностранцами. – Познакомься, Григорий, – сказала Татьяна по-английски. – Это доктор Дебо, а это господин Жюли и господин Нурье. Французская медицинская академия. Шамановский просил, чтобы ты показал им свои методики. Она подошла на пару шагов и добавила шепотом: – Гриша, избавь меня от них! Этот маленький меня скоро съест глазами... – Токтохр Пшенитцын? – улыбнулся толстяк, протягивая руку. – Добри дьен. Григорий предложил французам одноразовые костюмы и повел их по кабинетам, толкая перед собой столик с приборами. Он проводил процедуры, комментируя их по-английски. Слушатели сдержанно кивали, щелкали фотоаппаратами, водили перьями по экранам карманных компьютеров. В коридоре произошла шумная встреча с профессором Соломоновым. Оказалось, он знаком с толстым доктором Дебо. Состоялся очень эмоциональный диалог на французском языке. Гриша понял только, что на вечер друзья запланировали встречу в гостиничном ресторане. Гости посетили пять палат. В шестую Гриша решил их не вести. Там находился какой-то ирландец и всегда присутствовал его охранник. Ничего хорошего не произойдет, если угрюмый детина начнет вертеть французских ученых и хлопать их по карманам. Григорий предложил завершить экскурсию. Еще с полчаса он сидел с французами в холле и отвечал на вопросы. Более всего их интересовало, нельзя ли приобрести несколько установок для нужд французского здравоохранения. Гриша ответил, что вопрос с авторскими правами на разработку еще не решен и вообще технология формально находится в стадии испытания. Французы упорствовали, предлагая разные варианты. Гриша согласился лишь на один: в конце осени провести дополнительные испытания во Франции – на базе филиала Медицинской академии в Блуа. После обеда, закончив плановые процедуры, Григорий отдыхал в кабинете, листая журналы. Именно тогда к нему и заглянул профессор Соломонов. – Э-э... Григорий, – смущенно проговорил он. – Я должен вам кое-что сказать. Вернее, признаться... – Что случилось? – удивился Гриша. – Нет, не случилось. Просто Франсуа – я имею в виду, доктор Дебо... Он сейчас проявил необычный интерес к вашим лазерам. – Я заметил. – Да нет... Вы просто не знаете Франсуа. Он – один из самых консервативных специалистов, которых я знаю. И вдруг – такой интерес к новой и почти не опробованной методике... – И чем мне это грозит? – Нет, ничем не грозит. Просто сегодня я, как честный человек, обязан снять перед вами шляпу. Нет, не думайте, что я иду на поводу у авторитета. У меня было и свое мнение. Но Франсуа... Его учебники переизданы в пятнадцати странах. Его цитируют в университетах... – Одним словом, мы больше не будем спорить по поводу излучения? – понял Гриша. – Да! Вы правы, Григорий. Наверно, я должен даже извиниться. – Ну, это ни к чему, – рассмеялся Гриша. – Вы мне не мешали. – Не скажите. Недоверие – это уже помеха. Надеюсь, вы дадите мне шанс оправдаться. Будет время – угощу вас в каком-нибудь заманчивом местечке. Обещаю, вам это понравится. – Заранее благодарен, – сказал Григорий, хотя плохо представлял, чем им заниматься в ресторане, если и так каждый день видятся на работе. Он вдруг вспомнил про приглашение, которое по-прежнему лежало между страницами перекидного календаря. Вытащил открытку, развернул. «Городская администрация и Горздравотдел приглашают Вас...» Это было куда интереснее ресторанных посиделок с начальством: появиться наконец среди своих, узнать новости, рассказать о себе. Приглашение было на двоих. Гриша уже решил, кого бы он хотел видеть с собой на празднике. Он не знал только, будет ли это желание взаимным. Он встал, начал ходить по кабинету. Казалось бы, чего проще – взять трубку, сказать несколько совершенно обычных слов... Но почему-то на деле все выглядело не так просто. Что-то мешало остановиться наконец у телефона и набрать номер. «Как школьник...» – с досадой подумал Григорий. Он еще долго ходил взад-вперед, садился за стол, снимал трубку, потом опять вставал и начинал мерить кабинет шагами. И, только устав от этой бесцельной ходьбы, измучив себя раздумьями и возненавидев за нерешительность, он собрал наконец всю свою волю в кулак и набрал номер. – Алло, Светлана? Это Григорий. Помните?.. * * * – Вот они стоят, – сказал Кича, останавливая машину через дорогу от обменного пункта. – В серой рубахе – Сохатый, видишь его? – Вижу, – сказал Ганс. – Его первым вырубать? – Как получится. Вообще, наглухо вырубать не обязательно. Гена-банкир просил только пугнуть. Геной-банкиром Кича называл приятеля и партнера Мустафы. Он только недавно открыл здесь обменник, и валютчики тут же облюбовали его для себя. Перехватывали клиентов, мешали кассе нормально работать и давать объем. – Ты все понял? Не перепутаешь? – А чего тут путать? – Ладно, иди к ребятам. Ганс выбрался из машины и перебрался в другую, полную резких, нетерпеливых и сильных бойцов из молодняка. – Ну?! – воскликнул Шиза – порывистый парень с рыжими всклокоченными волосами. – Бросайте сигареты – разувайте гляделки, – ответил Ганс. – Сейчас все будет. – Их больше, – заметил Кот, повернув к Гансу свое угреватое, грубое, как заношенный башмак, лицо. – Зато мы веселее. Ладно, ша, начинается представление. Кича переехал на противоположную сторону улицы и не спеша приблизился к менялам. Поздоровался за руку с Сохатым, перекинулся с ним парой слов. – Говорит, что им здесь не работать, – прокомментировал Ганс. – Напоминает. Они с этим пацаном знакомы – раньше вместе вот так стояли. – Ну и что, – проговорил из-за руля Шах. – Думает, они прямо так и уйдут? – Уйдут не уйдут, а без звонка долбить не положено. Надо все по понятиям делать. Кича тем временем направился обратно к машине. – Подкатывай, – скомандовал Ганс. – Только спокойно, без скрипа. Он первым вышел и направился к обменнику. Кто-то из менял встал у него на пути. – Сдаешь доллары, парень? – Ага, щас сдам, – сказал Ганс и с ходу врезал валютчику между ног. Тот вскрикнул и согнулся, присев на корточки. Его приятели на мгновение оцепенели, но затем очухались и бросились к Гансу. И в тот же момент их встретили ураганом ударов ребята из бригады. Особого шума не было. Только слышалось, как бьются о челюсти костяшки пальцев, как вскрикивают пострадавшие, как проскакивают между ударами негромкие, но яростные ругательства. |