Онлайн книга «Хозяин колодцев»
Доминика невольно взялась за ключ на своей груди. Лив усмехнулся: – А вы уверены, что он вам нужен – живой? Что тот человек, открывшийся вам в письмах, сможет точно так же открыться, глядя вам в глаза? Вы не боитесь разочарования? – При чем тут мое разочарование? Я хочу, чтобы он жил… У нижней ступеньки крыльца Рерт воткнул лопату в землю. Оперся на нее, как на посох. – Все. – Не все, – мягко напомнил Лив. Рерт поднял некоторое время разглядывал стоящих на ступеньках Лива и Доминику. – Ты обязан этой женщине жизнью, – сказал он наконец. – Я знаю. – Я тоже обязан ей… Хоть она понятия не имеет, чем рисковала. И что бы с ней сейчас было, если бы Соарен… Он запнулся. Вытер губы, будто желая очистить их от только что произнесенного имени; по Доминикиной спине пробежали крупные холодные мурашки – от поясницы к затылку. – У этого ключа есть скважина, – тихо сказал Рерт. – Теперь я знаю точно. Она есть. – Где? – быстро спросила Доминика. Рерт зажмурился, будто что-то припоминая; запекшийся уголок его рта дрогнул – и снова начал кровоточить. Рерт перевел дыхание, открыл глаза, промокнул губы и бороду мятым зеленым платком. – У него есть цель. Ты создала ее. Или увидела заново. – Где его скважина? – Там. – Рерт махнул рукой. – Та, которую ты изберешь… Ты придала его жизни смысл – ты найдешь ему скважину. – Спасибо, друг, – тихо сказал Лив. Доминика недоуменно оглянулась на него: – Он издевается! – Нет. – Он… – Пойдемте, Доминика. Мы и так злоупотребили гостеприимством нашего хозяина… Идемте. Я объясню. * * * – Госпожа! – причитала Нижа, и на ее крики в минуту сбежались все слуги и постояльцы гостиницы. – Вернувшись! Святая добродетель, мы уж не чаяли! Исхудали-то как! А осунулись! А где же… Проталкиваясь сквозь толпу любопытных, Доминика прошла в дом, поднялась в знакомую комнату на втором этаже – и повалилась на кровать, как умерщвленное лесорубами дерево. Рука ее сжимала ключ, висящий на шее, на цепочке. * * * Ветер ходил по полю, гоняя темно-зеленые и светло-зеленые волны. На дорожном указателе, криво приколоченном к столбу, сидела ворона. – Я боюсь, – призналась Доминика. – Понимаю. – Я не знаю, что ему говорить… – Он будет не в себе в первые дни. Лучше, если вокруг окажется спокойная привычная обстановка, знакомые лица… Кстати, что скажут родичи при виде его возвращения? – Обрадуются… наверное. – Даже если не обрадуются – ничего страшного. Привыкнут. Карета, на козлах коротой сидел Сыр, укатилась далеко вперед и теперь поджидала хозяйку у моста, на другой стороне поля. – Лив, я боюсь. Мне хочется найти первую попавшуюся скважину – и… – Вы можете это сделать хоть сейчас. Правда, потом придется везти домой совсем беспомощного человека… Но у вас ведь экипаж. – Нет. Я просто хочу попробовать, Лив. Просто увериться, что Рерт не лгал, и теперь любая скважина… – Рерт не лжет мне. Он же не сумасшедший. Доминика нервно рассмеялась: – А я вам солгала. – Я даже догадываюсь, зачем. – Для правдоподобия. Скажи я правду – кто бы мне поверил? – Я. Доминика отвела глаза: – Мизеракль. – Да. Я сам не всегда понимаю, Доминика, что мною движет. Одно могу сказать совершенно точно: ничего в своей жизни я не совершил из жалости. – Я вас обидела? – Ну что вы. – Вы ведь тоже солгали мне, Лив. И были правы. Если бы вы признались тогда, что хотите мне помочь, – я только уверилась бы, что это ловушка. – А почему, собственно? Доминика сцепила пальцы: – Действовать, не преследуя выгоду, – противоестественно. Зато разбойник, у которого слишком мало сил, чтобы напасть в открытую, прежде всего предложит помощь – и проводит до ближайшей рощицы… Разве не так? – Так. – И нормальный человек скорее поверит в наследство, чем в стопку писем, от которых к тому же ничего не осталось, кроме горстки пепла. – Вы помните их наизусть. – С чего вы взяли? Лив чуть заметно усмехнулся: – Знаете что? Не говорите никому, что это вы его спасли. Придумайте что-нибудь. Груз так называемой благодарности способен погубить что угодно, тем более – такой груз… – Но ведь это выего спасли. Это я вамблагодарна. Лив хмыкнул. Вытянул откуда-то покореженную, закопченную шпильку: – Узнаете? – Еще бы… Лив бросил шпильку в траву. Земля разошлась с негромким треском; на месте, где упала шпилька, поднялся, как змеиная головка, росток. Секунда – и молодое дерево неизвестной породы стояло, покачиваясь на ветру, поводя клейкими листочками, удивляясь само себе. – На память, – сказал Лив. – Почему здесь? – Здесь раздорожье. Место, где мы разойдемся. – Погодите, Лив… Что заставило вас сесть с ним… с этим… за эту доску? Кто? Почему он показывал пальцем… вверх, в потолок? – Кто его знает. – Лив беспечно улыбнулся. – Он суетился, он размахивал руками… Как мы теперь догадаемся, что он имел в виду? Ворона смотрела с дорожного указателя – насмешливо, как представлялось Доминике. Время шло; каждая уходящая секунда трогала волосы на голове – как ветер или как сильный страх. – О чем еще вы хотите меня спросить? Доминика оглянулась на карету в отдалении. Сыр не маячил больше на козлах – видимо, спустился вниз поболтать с Нижей. Тогда она поднялась на цыпочки и крепко обняла своего спутника. И снова поразилась, обнаружив, что он почти ничем не пахнет. Разве что древесным соком и небом после молнии – чуть-чуть. – Куда вы теперь? – Я ведь бродяга, Доминика, вы помните. Дорога – мой дом… Он осторожно высвободился. Церемонно поцеловал ей руку: – Прощайте, моя госпожа. Берегитесь сомнительных портных и никогда не говорите вашему Денизу, что произошло с ним на самом деле. – Я еще увижу вас… когда-нибудь? * * * Этот вопрос она задавала себе потом – много раз. |