Онлайн книга «33 рассказа о китайском полицейском поручике Сорокине»
Светлана Николаевна смахнула воспоминания, услышала храп, увидела очищенные рыбу и картошку и вспомнила, что вчера в лавке Михаил Капитонович сказал, что почти не осталось соли. «Как я забыла?» – подумала Светлана Николаевна и поняла, что ей необходимо в лавку. Она быстро подмела пол, потому что мужчины могли в любой момент проснуться, и вышла из дома. В навесном замке-«собачке», которым была замкнута лавка, она увидела свёрнутую трубочкой бумажку. «Записка? – удивилась она. – От кого?» Она пожала плечами и развернула. «Как только сможешь, зайди ко мне. Ю.К.». Она прочитала, снова пожала плечами, вошла в лавку, быстро насыпала полкило соли и вышла. «Что-то случилось?» Записка её удивила, потому что с Юлией Константиновной, бывшей начальницей оперчасти зоны и начальницей её мужа, она почти не общалась. Она ждала, что та будет её спрашивать, куда делся муж, а через неделю после того, как он пропал, сама пришла к ней с этим вопросом. Но Юлия Константиновна пожала круглыми полными плечами и сказала, что, мол, не переживай, найдётся, в Советском Союзе никто пропасть не может. Потом в жизни Светланы Николаевны появился Михаил Капитонович, и она старалась Юлии Константиновне не попадаться на глаза, и та её не искала, и вдруг записка. Юлия Константиновна жила в доме офицерского состава, но, когда зону распустили, она переехала в самую ближнюю к речке освободившуюся избу, чтобы самой таскать воду было недалеко. Светлана Николаевна вошла, когда Юлия Константиновна закладывала в печку дрова. – А, явилась, – сказала та, с трудом распрямляя затёкшие ноги. – Садись, плохие новости. Светлана Николаевна не глядя взялась за спинку стула и села. У неё в голове пронеслась мысль о том, что, может быть, наконец-то пришла какая-то весть о её родителях. Она спрашивала о них у мужа, но тот говорил, что ничего узнать не может. Светлана Николаевна ему не верила и часто обижалась – это была вторая причина для их нечастых размолвок. Была и первая, но она об этом молчала, – это отсутствие ребёнка. Юлия Константиновна прошла рядом с ней и тяжело уселась за стол. – Твой муж Семён Николаевич Семягин погиб смертью храбрых. Я сегодня об этом получила телефонограмму. А тебе надо в Магадан, в управление. Светлана Николаевна не поняла, о ком говорила Юлия Константиновна, и смотрела, как та устраивается на стуле и сметает рукою со стола несуществующие крошки. – А ты связалась с этим… – Юлия Константиновна сказала это, никуда не глядя. – Как?.. – Светлана Николаевна помотала головой. – Он же пропал! – Пропал! – хмыкнула Юлия Константиновна. – Я говорила тебе, что у нас в Советском Союзе никто не может пропасть. Ты помнишь, о чём он говорил перед тем, как «пропасть»? – Помню! – ответила Светлана Николаевна. Она с трудом понимала, о чём идёт речь, и отвечала со страхом: – Он говорил, что, когда лагерь откроют, контингент его «порвёт»… Так и говорил. – Готовился! – Юлия Константиновна снова хмыкнула. – А ты, дурёха, не поняла! Меня же не «порвали»! Всё было секретно… Он погиб в перестрелке с бандитами, золотоискателями… где-то на севере, за Сусуманом, в тайге… – А почему ничего не сказал?.. Сказал бы хоть, что в командировку… – В командировку? На сколько? Они же не на старых разработках роют, их ещё надо найти! Потому и не сказал, что понимал, куда идёт, не хотел, чтобы ты, глупая, волновалась! А ты? Ладно, завтра или послезавтра на несколько дней сюда приедут инженеры, один уже приехал, смотреть, где тут можно поставить драгу, да и можно ли, она всё ж большая, а у нас золота немного, и вернутся в Магадан. Ты поедешь с ними и явишься в управление, там тебе назначат пенсию. – А?.. – А больше я ничего не знаю. Светлана Николаевна, как и все на большом Магадане, знала, что, когда открыли лагеря, многие бывшие зэки из уголовных занялись нелегальной добычей золота и часть бывшей охраны лагерей была переформирована в специальные отряды по их поимке. Светлана Николаевна сидела с открытым ртом. «За всё приходится платить!» – вдруг всплыло у неё в голове. – И что теперь? – Она ещё до конца не поняла того, что только что услышала. – Как – что? Получишь пенсию и живи, что же ещё? Только подумай с кем и как! – Юлия Константиновна плотно сидела на стуле со сложенными на груди полными руками. «За всё приходится платить!» – снова пронеслось в голове у Светланы Николаевны. – А что с моими родителями? – вдруг спросила она. – Семён тебе ничего не говорил? – Нет! – У неё наконец получилось что-то осмысленное. – Наверное, расскажут в управлении, только я знаю, что твоя мать отбывала в Караганде, а отец где-то на Урале… – А за что? – Светлана Николаевна начала чувствовать свои руки. – 58-я часть 10, а подробности расспросишь там… – И Юлия Константиновна куда-то показала головой, видимо в сторону управления. «За всё приходится платить!» – в третий раз промелькнуло в голове у Светланы Николаевны. Она встала. – Что, пойдёшь праздновать именины своего? – спросила Юлия Константиновна, и, как показалось Светлане Николаевне, её тон смягчился. – Я только помогаю… – Ладно, помогай! В общем, живи, что уж там… – Юлия Константиновна качнулась. – Всё, больше у меня для тебя ничего нет. Только как инженеры приедут, зайди ко мне в поселковый совет, я выпишу тебе бумагу и дам паспорт… В управление просто так не пустят. Светлана Николаевна вышла. Теперь фраза «за всё приходится платить» билась в её голове, как пойманная в мордушу рыба, и она обнаружила, что забыла у Юлии Константиновны соль. Уже от последнего забора она увидела, что в окне горит свет – когда она уходила, лампу она задула. «Проснулись», – подумала она. Когда она зашла в сени, распахнулась обитая брезентом дверь, и в проёме показался Михаил Капитонович. – А вот и Светлана Николаевна, – сказал он и шагнул в сторону, пропуская её в комнату. – Знакомьтесь, это Игорь Заболотный, Игорь Валентинович, он тоже… – Из Харбина́, я знаю, – сказала Светлана Николаевна и протянула ладошку вставшему ей навстречу мужчине. «Харбина́» она, так же как Михаил Капитонович, произнесла с ударением на последний слог. У неё даже получилось улыбнуться. – Игорь, – представился Игорь. – Спасибо вам, Светлана Николаевна… – А ещё его зовут Гога, – засунув руки в карманы заправленных в шерстяные носки брюк, сказал Михаил Капитонович. – А вы через неделю уедете? – спросила Гогу Светлана Николаевна. Михаил Капитонович сначала удивлённо посмотрел на Светлану Николаевну, потом на Гогу. |