Онлайн книга «Наследница Кодекса Люцифера»
– Мы хотели покончить с ним побыстрее, но он оказался таким многословным, что я решил попросить вас выяснить, что он хочет сказать. – Это не швед, – ответил Эрик. – Он говорит на моем языке, но у него такой акцент, что волосы дыбом становятся. – Вот ведь идиот, – заметил драгун, сам изъяснявшийся по-французски с таким акцентом, что Эрику иногда казалось, будто баварский диалект в его исполнении он, пожалуй, поймет лучше. Эрик подошел к стоящему на коленях мужчине. – Jag er en Svensk officeren, – сказал он. – Vad har skedd? – О, min herre, о min herre, hjälp oss! [12] – зарыдал мужчина и обхватил колени Эрика. – Он не может быть местным, если просит о помощи шведа, – добродушно заметил драгун. – А я думаю, он все-таки местный, так как смертельно боится солдат императора, – бросил Эрик через плечо. – Да, да, – согласился драгун, – мы заставляем уважать себя. Мужчина бормотал что-то, чего Эрик почти не понимал. Он перехватил взгляд одной из женщин. Она гневно прищурилась и переводила взгляд с него на драгунского офицера. Женщина была вся забрызгана грязью, как после длительной поездки, и казалась обеспокоенной, но еще больше – сердитой. Она была настоящей красавицей. Посмотрев на нее внимательнее, Эрик с изумлением понял, что по возрасту она ему в матери годится. При свете свечи это не бросилось бы в глаза. – О min herre, о min herre… – стонал мужчина, все еще обвивавший руками колени Эрика. Женщина переглянулась со своей спутницей; они явно о чем-то договорились. Эрик понял, что они либо сестры, либо мать и дочь. – Что говорит эта тряпка? – спросил драгун, уже собравшись пнуть испуганного человека, чтобы подбодрить его. – Довольно, – заявила младшая из женщин, которых Эрик только что так пристально рассматривал. Ее французский был не хуже, чем у драгуна. – Вы оба – офицеры этого отряда? Драгунский офицер справился с изумлением быстрее, чем Эрик. Он снял шляпу и поклонился. – Чем могу служить вам, моя госпожа? Выпрямляясь и возвращая шляпу на голову, он бесцеремонно шарил взглядом по телу женщины, едва не облизываясь. – Молодой человек, – вздохнула женщина, – если вы до такой степени не можете владеть собой, что из глаз у вас вылезает член каждый раз, когда вы видите перед собой женщину, то вам следует отдать свой офицерский патент и присоединиться к солдатам, которые смазали дупло на дереве жиром и по очереди удовлетворили себя. Эрик прыснул. У драгуна отвисла челюсть. Один из солдат, который, по-видимому, немного понимал французский язык, засмеялся и засвистел, но, заметив убийственный взгляд начальника, испуганно умолк. Женщина рявкнула что-то на языке, которого Эрик не понимал, и мужчина на земле прекратил визжать и отпустил Эрика. Он неуклюже встал и спрятался за женщиной. Она переключила внимание на Эрика. – Вы шведский офицер? Что вы делаете у драгунов курфюрста Максимилиана Баварского? Вы перешли на другую сторону? – Нет… э… э… я пленник… – Ага! Ну и почему вы тогда ходите со шпагой, а не лежите на земле связанный? – Э… это всего лишь рапира… э… э… – Вздор! Почему вы полагаете, что меня это интересует? Разве с ее помощью можно нарезать хлеб? Можно ли ею вскрыть гнойную рану, чтобы вытек яд? Ну вот. Бесполезная детская игрушка, только и всего. Драгун и Эрик обменялись беспомощными взглядами. Драгун хотел было ответить, но вторая женщина опередила его. – Простите мою дочь, – произнесла она на таком же ломаном, но понятном французском языке. – Она нетерпелива, так как мы торопимся. Эрик и баварский офицер сказали первое, что пришло им в голову. – Нам очень жаль, – заикаясь, хором заявили они. – Если вы пленник, – спросила молодая женщина, – что вы делаете здесь? – Меня позвали, чтобы переводить… э… – Эрик указал на мужчину, который только что молил его о пощаде. – Он говорит по-шведски, но он не… – Нет. Это один из наших бухгалтеров. Мы взяли его с собой, так как он владеет шведским языком. Мы думали, что во время путешествия нам придется иметь дело преимущественно с армией шведской королевы, но, похоже, ваши полководцы уже перешли в другое место, чтобы обглодать нашу страну и там. А мальчишек они бросили здесь. Эрик почувствовал, что краснеет. – Я лейтенант Эрик Врангель из королевских шведских… – Да. Я Александра Рытирж из Праги. Это моя мать. Приятно познакомиться с вами обоими. Теперь мы должны идти дальше. – Э… – снова пролепетал Эрик. Ему показалось, что за последние несколько минут он произнес больше «э», чем за всю предыдущую жизнь. Офицер драгун указал на другого мужчину. – А это что за птица? – Местный, который показывает нам дорогу в Байройт. Не могу сказать, что вы и вам подобные оставили в живых много местных жителей. – Это война, мадемуазель… – начал было драгунский офицер. – Не мадемуазель, а мадам. Даже не пытайтесь подлизаться ко мне, юноша. Если бы ваши люди не задержали нас, сейчас мы были бы уже в четырех милях отсюда, а это огромное расстояние, при такой-то погоде. Или вы полагаете, у нас нет других занятий, кроме как тратить тут с вами время? – Но… – Тем не менее вы можете это исправить. – Женщина задумалась, как будто она находилась в булочной и собиралась сделать заказ на следующий день. – Нам нужно продовольствие и питье на два дня, тогда мы сможем не останавливаться на отдых и наверстаем потерянное время. А так как ваши люди отняли у нас лошадей, я считаю, что вам следует либо обменять их на лучшие, либо поручить кузнецу проверить, хорошо ли сидят подковы. Позже Эрик Врангель часто думал, что у них почти получилось. Однако драгунский офицер, наверное, был стреляный воробей и пришел в себя скорее, чем от него ожидали. Или это случилось из-за одного жалкого, нервного всхлипа, вырвавшегося у бухгалтера, плохо знающего шведский язык… – Не так быстро, дамы, – протяжно произнес драгун. – Вы хотите продолжить свой путь, мадам? Вы хотите получить продовольствие, мадам? Как вы думаете, где вы находитесь? Если вы хотите идти дальше, вы должны заплатить за это, а если у вас при себе недостаточно денег, то вы, конечно, согласитесь обеспечить мне и моим людям небольшое разнообразие к смазанному жиром дуплу, n'est-ce pas? [13] На лицо женщины набежала туча. На короткое мгновение Эрик разглядел в ее глазах понимание, которое было не чуждо и ему. Понимание того, что они оказались в самом сердце катастрофы и надежды на спасение нет. У него это понимание возникло, когда он увидел, как ротмистр катается по земле, а его людей выбивают выстрелами из седел. Это понимание вызвало у него приступ слепой паники. Женщина же, напротив, сделала решительное лицо. |