Онлайн книга «Я - сталкер. Рождение Зоны»
– Нечисть? – предположил Пригоршня. Ильбар мотнул головой: – Они одичали и не используют технику. Наша земля заражена, и люди меняются. Может, шаттлы сбивали мутанты – никто не знает, а те, кто мог бы рассказать, мертвы. Так что будьте осторожны. Путь предстоит нелегкий, вы – наша последняя надежда. – Даже с командой не познакомились, – подумал Пригоршня с сожалением. Захотелось похлопать его по плечу и сказать, что еще успеем, но я вспомнил, что читаю его мысли, и прикусил язык. За Ильбаром мы двинулись по бесконечным коридорам, затем проехали на лифте и очутились на поверхности, где нас ждал гигантский летающий «утюг», в чернеющий вход которого вполне мог заехать автомобиль. За далеким лесом по-прежнему висела льдистая мгла, и, по-моему, она немного приблизилась. Ветер был стылым и пах смертью. Хотелось верить, что Искре с Маем удалось добраться домой. Я винил себя, что не остановил их, не заставил провести ночь в безопасности, чтобы идти уже посветлу. Но, в конце концов, они сами так решили – не мог же я удерживать взрослых людей силой. Было ясно, но солнце не жгло глаза – его слегка затянуло пеленой тумана, и на фоне неба наступающая с востока мгла смотрелась особенно зловеще. Поглядывая на светило, Ильбар улыбался, его бакенбарды трепал ветер. – Светло, – проговорил он благостно. – Сама Природа благоволит вам. У входа он остановился, отошел в сторону, пропуская нас, и пожелал, едва мы взобрались по стальному трапу: – Удачи вам. Возвращайтесь живыми. Пригоршня обернулся и помахал рукой. С легким свистом опустилась дверь, и мы очутились в уже знакомом салоне. Рядок стульев занимали люди в синих куртках со стальными вставками, на их головах были шапки, отдаленно напоминающие тюрбаны. Все вояки глазели на нас, одетых в пятнистые камуфляжи. «Миелофон», к которому я прикоснулся, поведал, что им не сказали, кто мы такие, велели слушаться нас и защищать. Если мы погибнем, их казнят. Из-за обилия чужих мыслей кружилась голова, и я закрыл «миелофон» в контейнере. В голове сразу же стало гулко и пусто. – Всем долгого лета, – поздоровался я и занял одно из сидений, расположенное за чернобровым пилотом. Давно я не чувствовал себя таким дураком. Что делать с этими молчаливыми людьми? В полумраке с трудом можно было разглядеть их лица. Вроде, все молодые, здоровые, в основном бледнокожие… Справа от меня сидели две женщины: узколицая носатенькая блондинка с ниткой рта и миловидная девушка лет двадцати. Веснушки усеивали ее нос и щеки, а из-под тюрбана выбивались огненно-рыжие кудри. На этот раз чернобровому пилоту выделили штурмана, который долго, минут пятнадцать, устанавливал курс: на черном мониторе соединял синие, красные и зеленые точки. Следуя за его пальцем, они оставляли за собой хвосты, как маленькие болиды. За все время горожане, манекенами замершие в креслах, не проронили ни слова. Лица у них были каменные, ледяные, будто жестокий мир выкачал из них жизнь. Даже девушки, которым самой природой назначено быть эмоциональными, казались высеченными из мрамора. Из их обрывочных мыслей я заключил, что они – подобие местного спецназа, перед каждым новым заданием они традиционно готовятся к смерти и, возвращаясь живыми, празднуют – благодарят судьбу. Здесь все военные такие, а еще они – потомственные гемоды. Это – целая каста людей более выносливых, быстрых, ловких. Если бы у них не так часто рождались уроды, гемоды заменили бы обычных людей. Да, и здоровяка Пригоршню они приняли за своего. Наконец шаттл вздрогнул, стартуя, и я невольно сжал подлокотники, ожидая перегрузки, но ее не последовало. Огромный «утюг» бороздил воздушное пространство, и даже турбулентность была ему нипочем. Жалко, что иллюминаторов нет: хоть вниз бы смотрели, отвлекались. Находясь рядом со спецназовцами, мы невольно напрягались, аж плечи сводило. Черт, и ведь с этими людьми нам придется провести несколько дней бок о бок! От них будут зависеть наши жизни. Пригоршня не выдержал напряжения, перегнулся через меня и обратился к девушкам: – Красавицы, давайте знакомиться. Меня Никитой зовут. Улыбка сползла с его лица: девушки одновременно повернули головы и одарили его стылыми взглядами механических кукол. – Химик, потрогай их, – проговорил он. – Они точно теплые, живые или это роботы? – Вроде, люди, – ответил я без уверенности. – Почему вы решили, что мы роботы? – поинтересовалась рыженькая, сидящая возле меня. У нее был низкий, богатый обертонами голос. С таким бы на телевидении работать или на радио. – Мы обычные солдаты. Вы ведете себя очень странно, и мне кажетесь сумасшедшими. Или психически неуравновешенными. Но у меня приказ вас защищать. – Меня будет защищать женщина? Пригоршня расхохотался, приготовился присесть ей на уши, но я наступил ему на ногу. Он успокоился – вспомнил, что нас просили не болтать лишнего: эти люди, скорее всего, даже не знают, ради чего идут умирать. А если узнают, легче им не станет. – У кого из вас карта и схемы? – спросил я, обращаясь к команде. – Вы все узнаете на месте, – ответил кто-то из позади сидящих. – Просто следуйте за проводником. Из мыслей этого человека я понял, что команду предупредили о том, что им придется сопровождать людей со странностями. Теперь же они уверились в этом окончательно: мы не знаем, с их точки зрения, элементарного, и они предполагают, что мы сельские жители, владеющие важной информацией. Убаюкивая, жужжали механизмы. Пригоршня задремал, надвинув шляпу на лицо, а я мысленно считал, за сколько мы преодолеем восемьдесят километров. Если «утюг» летит хотя бы со скоростью автомобиля, то за час. Примерно так и получилось – «утюг» покачнулся, на экране штурмана светящиеся точки разбежались, спецназовцы встали и направились к глухой стене без мониторов. Стена отъехала в сторону, и они принялись надевать подобия разгрузок, наколенники. Затем вытащили рюкзаки со снарягой и взяли ружья размером с АК с укороченными стволами и раздутым металлическим цевьем. Когда спецназовцы выстроились посреди помещения, люк в полу открылся, и они по железному трапу вышли наружу. Мы замыкали шествие, и только ступили на темно-серую, почти черную скальную породу, как трап втянулся в «утюг», зависший в паре метров над землей. Набирая скорость, аппарат устремился в неприветливое небо и вскоре превратился в едва различимую точку. Мы стояли на плоском уступе. Справа и слева громоздились изрытые оврагами черные скалы, похожие на бесконечный гребень дракона. Их верхушки терялись в низких облаках. Нам предстояло идти по ущелью, зажатому горами. Метрах в десяти под уступом оно было широким – запросто могли бы разъехаться два грузовика. Дальше сужалось; можно было различить завалы камней, через которые нам предстояло перелезать. |