Онлайн книга «Хазарский словарь. Женская версия»
— А какова цель охоты на сны? — спросил Масуди. — Цель ловца снов — понять, что любое пробуждение — это лишь ступень в процессе освобождения от сна. Тот, кто поймет, что его день — это всего лишь чужая ночь, что два его глаза — это то же самое, что чей-то один, тот будет стремиться к настоящему дню, дню, который принесет истинное пробуждение из собственной яви, когда все станет куда более явственным, чем наяву. И тогда человек наконец увидит, что он одноглаз по сравнению с теми, у кого два глаза, и что он слеп по сравнению со зрячими… И тогда старик доверил Масуди Повесть об Адаме Рухани Если соединить вместе все сны человечества, получится один огромный человек, существо размером с континент. И это не просто огромный человек, это Адам Рухани, небесный Адам, ангельский предок человека, о котором рассказывают имамы. Этот Адам до Адама был третьим разумом мира в начале, однако он настолько погрузился в себя, что заплутал, а когда очнулся от этого заблуждения, то сбросил в ад всех своих попутчиков — Иблиса и Ахримана — и вернулся к Небу, но теперь ему досталось быть там не третьим, а лишь десятым умом, потому что семь небесных херувимов за это время уже заняли места в небесной лестнице над ним. Так Адам-предтеча отстал: семь ступеней лестницы — это степень его отставания от самого себя, и так родилось время. Потому что время — это только та часть вечности, которая опаздывает. Этот ангельский Адам, или Праадам, который был и мужчиной и женщиной одновременно, этот третий ангел, который стал десятым ангелом, вечно стремится достичь себя самого, и в отдельные мгновения это ему удается, но он постоянно падает вновь так, что и по сей день блуждает между десятой и второй ступенью разума. Таким образом, человеческие сны — это та часть природы человека, которая берет начало в Адаме-предтече, небесном ангеле, потому что он думал так же, как мы видим сны. Он так же быстр, как мы бываем быстры только во сне, а говоря точнее, наши сны созданы из его ангельской быстроты. И говорил он таким же образом, как мы говорим во сне, без настоящего и прошедшего времени, в одном только будущем. И так же, как мы, во сне он не мог убить или оплодотворить. Поэтому ловцы снов блуждают по чужим снам и извлекают из них по кусочкам существо Адама-предтечи, складывая из них так называемые хазарские словари для того, чтобы все эти книги, составленные вместе, воплотили на земле огромное тело Адама Рухани. Если мы следим за нашим ангельским предком в тот момент, когда он поднимается по небесной лестнице, мы и сами приближаемся к Богу, а если имеем несчастье сопровождать его, когда он падает, мы удаляемся от Бога, но ни того ни другого осознать нам не дано. Мы опираемся на удачу, всегда надеясь, что соприкоснемся с ним в тот момент, когда он находится в пути ко второй ступени лестницы разума и, значит, поможет и нам подняться наверх, ближе к Истине. 
Так что наша профессия ловцов снов чревата как невиданными удачами, так и огромными бедами. Но от нас это не зависит. Наше дело пытаться. Остальное — вопрос техники. И под конец еще одно замечание. Иногда пути, пролегающие по чужим снам, намекают на некоторые признаки, по которым можно заключить, находится ли сейчас Адам-предтеча на подъеме своей стези или падает вниз. Этими признаками являются люди, видящие друг друга во сне. Поэтому конечная цель каждого ловца на сны — добраться до такой пары и как можно лучше с ними познакомиться. Дело в том, что два таких человека всегда представляют собой частички тела Адама, находящиеся в различных фазах и, значит, на разных ступенях лестницы разума. Кроме, разумеется, высшей ступени, где Бог плюнул Адаму в рот и облек его язык четырьмя видами слюны. Поэтому, как только найдешь двоих, которые видят друг друга во сне, знай — ты у цели! И не забудь потом все, что добыл в дополнение к хазарскому словарю, оставить там, где это оставляют ловцы снов, добившиеся успеха, — в Басре, в мечети, посвященной пророчице Рабии… Так старик говорил Масуди. И так Масуди оставил музыку и стал ловцом снов.
Начал он с того, что уселся читать все записи, относящиеся к хазарам, которые в виде словаря получил в подарок. На первой странице книги было написано: «В этом доме, как и в любом другом, далеко не всех встретят с одинаковой радостью. И не всем будут оказаны равные почести. Кого-то посадят во главе стола, будут предлагать ему самые изысканные блюда, он первым увидит все, что подносят к столу, и сможет выбрать, что ему по вкусу. Другой будет есть на сквозняке, где у каждого куска по меньшей мере два запаха и вкуса. Третий займет обычное место, где все куски и все рты одинаковы. А будут и такие, место для которых оставят у двери, где подают только жидкий суп, а на ужин там получают столько же, сколько рассказчик за свои истории, то есть — ничего». Затем в «Хазарском словаре», соответственно арабскому алфавиту, были размещены цепочки биографий хазар и других лиц, главным образом тех, кто способствовал обращению хазарского племени в ислам. Центральной фигурой, участвовавшей в этом обращении, был дервиш и мудрец по имени Фараби Ибн Кора
|
, и о нем в словаре было написано очень много. Однако в других статьях словаря имелись очевидные пробелы. В частности, хазарский каган, который пригласил ко двору трех священников — арабского, еврейского и христианского, — потребовал от них истолковать один его сон. Однако не все участники хазарской полемики
были в равной степени представлены в исламских источниках и в арабском переводе «Хазарского словаря». Бросалось в глаза, что здесь не были названы имена христианского и еврейского ловцов снов, участвовавших в этой встрече. Да и вообще, о них было гораздо меньше данных, чем об арабе, который выдвигал аргументы в пользу ислама, о Ибн Коре. Пока Масуди занимался «Хазарским словарем» (а это заняло не так уж много времени), у него возник вопрос: кто же были два других? Может быть, среди христиан есть кто-то, кто знает толкователя снов и приверженца греческой веры на четырехсторонних переговорах при хазарском дворе? Сохранилось ли его имя? И опять же, знает ли кто-нибудь из еврейских раввинов хоть что-то еще об одном участнике, о своем соплеменнике и единоверце? Не было ли среди греков или евреев людей, которые записали что-нибудь о христианском или еврейском мудреце, присутствовавшем при дискуссии, как записали это предшественники Масуди об исламском? Аргументы этих чужестранцев — отметил и потом записал Масуди — кажутся не такими сильными и исчерпывающими, как доводы Фараби Ибн Коры. Почему? Потому ли, что аргументы Ибн Коры были действительно более убедительны и всеобъемлющи или же в еврейских или христианских книгах о хазарах, если таковые имеются, их аргументы перевешивают то, что сказал Ибн Кора? Может быть, они умалчивают о нас так же, как и мы о них? Может быть, можно составить одну, общую хазарскую энциклопедию или словарь о хазарском вопросе после того, как будут собраны вместе все три рассказа о трех ловцах снов, и тогда будет видна истина? Тогда в таком «Хазарском словаре» в определенном порядке могли бы быть расположены статьи с именами и христианского, и еврейского участников хазарской полемики. Сюда также могло бы войти и кое-что из информации о хронистах этой полемики из греческой и еврейской среды. Потому что как же можно создать Адама Рухани, если не хватает некоторых частей его тела?