Онлайн книга «Алиби»
Не зная, куда себя девать от беспокойства, Хэммонд бросил еще один взгляд в сторону свидетеля. Похоже, дела у Мэри Эндикотт потихоньку двигались. — Какие у нее были волосы? — спрашивала художница. — Короткие? Длинные? — Примерно такие, — отвечал Джон Дэниэлс, показывая на свое плечо. — Очень хорошо. Не заметили ли вы у нее челки? — На лбу, вы хотите сказать? Нет. По-моему, она зачесывала волосы назад. — Прекрасно. Волосы прямые или волнистые? — Скорее волнистые. Они были такие.., пушистые. — То есть волосы были распущены? — Пожалуй, да. Я, знаете ли, не очень разбираюсь в прическах. — Пролистайте этот каталог. Есть здесь похожая прическа? Джон Дэниэлс нахмурился и бросил незаметный взгляд на часы, но все же взял в руки журнал модных причесок и стал переворачивать страницы. — Какого цвета они были? — допытывалась тем временем Эндикотт. — Такие.., рыжеватые. Ну, не как морковка, конечно… Скорее, коричневатые с красноватым отливом. При этих словах Дэниэлса Хэммонд почувствовал, как какая-то сила буквально потянула его к кровати. — Золотисто-каштановые? — Точно! — обрадовался свидетель и прищелкнул пальцами. — Именно! Я знал, что этот оттенок имеет свое название, но оно как-то выскочило у меня из головы. Быстро двигая карандашом по бумаге, капрал Эндикотт набрасывала в своем блокноте лицо за лицом. Ширк, ширк, ширк — шуршал по бумаге грифель. — Ну-ка, взгляните на это, — предложила она, протягивая Дэниэлсу свою работу. — Ого, здорово! — восхитился тот. — Очень похоже, мэм, только у той леди были такие локоны вокруг лица. — Такие? — Точно! У нее была именно такая прическа. — Превосходно. Теперь займемся губами. — Отложив в сторону журнал с прическами, художница взяла со стула каталог с изображением самых разных женских ртов. — Что вы можете сказать о ее губах, мистер Дэниэлс? — Что она пользовалась помадой! — выпалил свидетель, и Эндикотт улыбнулась. — Значит, вы обратили внимание на ее губы? — уточнила она, и Дэниэлс метнул на дверь затравленный взгляд, словно боялся увидеть там жену с кочергой в руке. — Да. Они были примерно такими. — Он указал на один из стандартных рисунков. — Только нижняя губа была чуточку полнее. Эндикотт взглянула на рисунок и быстро воспроизвела его в своем блокноте. — Когда она смотрела на меня, мне показалось, что она улыбается, — добавил Дэниэлс, внимательно следивший за движениями ее карандаша. — Вы видели ее зубы? — быстро спросила Эндикотт. — Нет, она улыбалась, как улыбаются хорошо воспитанные люди. К примеру, когда оказываются вдвоем в лифте… "Или когда их глаза внезапно встречаются в полутемном ресторане…” — пронеслось в мозгу Хэммонда, который никак не мог собраться с силами и взглянуть на лицо в блокноте Эндикотт, постепенно обретавшее индивидуальные и так хорошо знакомые ему черты. Он хотел даже закрыть глаза, хотя и знал, что это вряд ли поможет. Это лицо стояло перед его мысленным взором постоянно. — Вот так? — Капрал Эндикотт развернула блокнот таким образом, чтобы Дэниэлсу было удобнее смотреть. — Будь я проклят! — выдохнул член церковного хора. — Это она!.. Быстрый взгляд убедил Хэммонда, что Дэниэлс не ошибся. Это действительно была она. К счастью для него, Смайлоу и Стефи были увлечены разговором и не заметили, как изменилось его лицо. Впрочем, Хэммонд постарался как можно скорее справиться с собой, поскольку негромкое восклицание свидетеля все же привлекло к себе их внимание. Они приблизились к койке, и Хэммонд слегка посторонился, давая Стефи место. — Это не совсем точный портрет, но очень похоже, — уверил их Дэниэлс. — Вы не заметили никаких особых примет, скажем, шрамов или пигментных пятен? “У нее была родинка на щеке”, — вспомнил Хэммонд. — Кажется, у нее на щеке было что-то вроде небольшой родинки, но это совсем ее не портило, — ответил Дэниэлс. — На щеке, прямо под глазом. — Не припомните… — начала Стефи. — ..Под каким глазом? — закончил за нее Смайлоу. “Под правым”. — Под левым… Нет, дайте-ка сообразить. Она стояла лицом ко мне, значит… Под правым. Точно — под правым! — Дэниэлс улыбнулся, явно гордясь собой. — Вы не обратили внимания на ее глаза? Какого они были цвета? — Нет. Боюсь, что нет. «Темно-зеленые с желтовато-коричневыми крапинками. Широко расставленные. Ресницы густые, темные…» — Вы говорили, что она была достаточно высокой. Не могли бы вы сказать поточнее? "Примерно пять футов и шесть дюймов”, — припомнил Хэммонд. Дэниэлс покачал головой. — Она была повыше вас, мэм, — сказал он, глядя на Стефи. — Но ниже, чем мистер Смайлоу. — Во мне пять футов и десять дюймов, — подсказал тот. — Значит, примерно пять футов и шесть-семь дюймов, — заключила Стефи. — Да, пожалуй, — согласился Дэниэлс. — А вес? "Сто пятнадцать фунтов”. — Не знаю, она показалась мне довольно худой. — Сто тридцать? — наугад предположил Смайлоу. — Пожалуй, даже меньше. Сто двадцать, я бы сказал. — Вы не помните, во что она была одета? — снова вступила Стефи. — В платье? “В юбку”. — Либо в короткую юбку, либо в шорты, — сказал свидетель. — Я уверен, потому что я, знаете ли, обратил внимание на ее ноги. — Дэниэлс неловко усмехнулся. — Ну и какая-то майка, что ли… Этого я не запомнил. "Белая короткая юбка. Коричневый трикотажный топик и такой же кардиган. Коричневые сандалии на ремешках. Бежевый кружевной лифчик с передней застежкой и такие же трусики”. Эндикотт начала собирать свои блокноты и прочие принадлежности, запихивая их как попало в большую кожаную сумку. Готовый портрет она отдала Смайлоу, который быстро глянул на него и наклонился, чтобы пожать руку мистеру Дэниэлсу. — Большое спасибо, сэр, — сказал он. — У нас есть ваш мейконский телефон, так что в случае необходимости мы свяжемся с вами там. Впрочем, надеюсь, что этого не понадобится. Еще раз спасибо. — Я присоединяюсь к моему коллеге, — добавила Стефи и, улыбнувшись свидетелю, тоже направилась к выходу. Хэммонд же не нашел в себе сил что-либо сказать, поэтому просто кивнул мистеру Дэниэлсу на прощание. В коридоре Стефи и Смайлоу поблагодарили капрала Эндикотт за отличную работу, а когда она уехала на лифте, прошли в холл, чтобы как следует рассмотреть составленный со слов свидетеля портрет и поздравить друг друга с удачей. |