Книга Вихри перемен, страница 43 – Александр Лапин

Слегка смутившийся Бябушев смотрит на него ясными голубыми глазами и отвечает:

– О, Ляксандра Ляксеевич! Это такие люди, такие люди! Они тут весь Кыым держат. Деловые люди. Попросились на встречу. Хотят с вами, с молодежной газетой познакомиться!

Дубравин, можно сказать, прозревает, но тоже косит под дурачка:

– Да?! А кто же их сюда позвал?

– Я пигласил! – на голубом глазу честно отвечает Саша. – Думаю, знакомство с ними всегда может пигодиться. Вон того видите, маленького такого, но самого широкого в голубом костюме? Его папан в гойисполкоме работает. Может быть полезен, если вы захотите здесь что-нибудь купить. Или какие-то дела поешать…

«Это какие же у нас могут быть дела с бандюками?» – думает Дубравин и резко, показывая свое недовольство не словами, так хотя бы тоном, добавляет:

– Ты хотя бы нас спросил. Нужно ли нам это? Тоже мне, деятель международного масштаба!

Помолчал с минуту. Вздохнул:

– Но теперь-то что поделаешь? Они уже здесь кучкуются в другом углу палубы. А завтра будут рассказывать, как они с редактором молодежки водку пили!

Но все как-то устаканилось само собою. Саша подвел деловых к начальству. Они чокнулись. Выпили за Крым. И на этом, собственно, общение закончилось. Деловые отошли к барной стойке. И начали негромко наливать.

Так они и не смешивались до конца поездки. Да и как эти, слишком разные ингредиенты, могли смешаться? Никак! Это же не коктейль!

На палубе и закусывали, чем бог послал. Горячими колбасками, свежей рыбкой и мороженым с бананами.

Потом народ решил купаться. Ну а чем не идея? Солнце светит. Чайки летают. Вода чистая. Издалека видна лесистая спина горы «Медведь», что рядом с бывшим всесоюзным пионерским лагерем «Артек».

Купаться, так купаться. Мигом платья, джинсы и рубашки оказались на деревянных скамеечках, вантах и перилах пиратского брига. И вот уже по веревочной лестнице, охая и ахая, пробуя ножками водичку, спускаются в море нимфы и наяды. Звероподобный боцман страхует красавиц огромными в наколках ручищами.

Следом тянутся и мужички.

Дубравин не заморачивается. Показывает удаль молодецкую. Разбегается по деревянной палубе и «ласточкой» перелетает прямо через деревянные ажурные перила. И-и-эх! Колом входит в воду. Всплывает на поверхность, натягивая в воде плавки, соскочившие прямо до колен.

Вода – его стихия. Прохладная. Можно пару раз оплыть шхуну. Повисеть на бутафорском якоре. Постучать по металлическому, обросшему ракушками и обитому деревом корпусу.

Он взбирается по веревочной – только ступени деревянные, лестнице на палубу. Присаживается в пластмассовое креслице. Взгляд его привычно скользит по водной глади, стремится к горизонту, упирается в такелаж, на котором еще висят чьи-то шмотки, потом в бандитов. Те едва вылезли из воды и тут же принялись снова наливать в баре.

«Эка! Еще не обсохли, а уже принялись добавлять! – брезгливо думает он. И ловит себя на ощущении, что кого-то не хватает: – Точно, нет Дианы! И Наташки тоже не видно. А где ж они-то? Все вроде повылезали…»

Он в беспокойстве вскакивает с кресла. Делает стойку, оглядывая уже весь корабль от клотика до киля. Гюзель на месте. Среди окруживших ее мужиков-регионалов. А этих нигде нету. Дубравин подходит к борту. И видит вдалеке над водой две женские головки.

– Куда вас занесло?! – кричит он им. – Плывите обратно!

Но, видно, ветер не доносит его призыв до них. Они что-то отвечают. Но продолжают отдаляться.

Он начинает беспокоиться. Машет им снятой с вант майкой, показывая, что надо плыть обратно. Но ответа не слышит.

Тогда он подходит к полупьяному боцману, который стоит у руля. Показывает рукой в их сторону. И объясняет ситуацию:

– Там девчонки наши куда-то заплыли. Надо их достать. Подойти поближе.

– Счас! – бормочет огромный детина в ответ. И начинает вертеть штурвал. Судно, выписывая на воде кренделя, пытается выйти в заданную точку. Но, видимо, ему мешает сильное морское течение. Оно не дает лечь на курс. И их относит в сторону.

Дубравин понимает по гримасе, застывшей на лице боцмана, по жалобным крикам девчонок из воды, что игры закончились. И ситуация становится серьезной. Он с разбегу, солдатиком снова прыгает в море. И мощно плывет к еле видимым над водою головкам.

«Далеко же их черт понес!» – злится он, подгребаясь к ним все ближе и ближе.

Ну вот они, рядом. Плывут еле-еле, выбиваясь из сил.

– Саша! Саша! – кричат они дрожащими голосами. – Нас уносит течением! Мы не можем вернуться!

Теперь-то он, наконец, просекает всю ситуацию до конца. «Девки глупые! – с раздражением думает он. – Ох, и дуры! Зачем отплывали вообще от корабля?! И как мы теперь вернемся?»

Но он понимает, что пугать их нельзя. И как можно спокойнее и ласковее говорит:

– Все нормально, девушки! Ну течение так течение! Сейчас шхуна подойдет! – А сам вглядывается в беспомощно маневрирующее судно: «Как бы они на нас не наскочили? Может, попробовать к берегу выгребать? Не-ет! Туда больше километра. Не выйдет. Да и девчонки уже устали».

– Мы вот как сделаем! Вы держитесь за меня!

Наташка тут же от страха и усталости обхватывает его за шею. И повисает на нем. Приходится строго прикрикнуть на нее:

– Ты меня утопишь! Успокойся! Положи руку мне на плечо. Вот, ты с одной стороны, а Диана с другой. Вот так! – ощутив на своих плечах прохладные женские ладони, он и сам чувствует себя увереннее. – А теперь дружненько, не дергаясь, без паники, потихонечку, чтобы не было каких-то судорог, погребли. – И, еще раз мысленно прикинув расстояние, добавляет: – К кораблю! И берегите силы!

Цепочкой они медленно-медленно начинают подвигаться к шхуне.

Движения корабля тоже становятся более осмысленными. Но и с третьего захода шхуна промахивается. Описывает дугу метрах в ста от них.

Дубравин, чувствуя, куда их сносит морское течение, машет рукой, а потом показывает влево: туда, мол, заходи, туда нас несет!

Следующий заход оказывается удачнее. Через несколько минут рядом с ними уже повисает деревянный корпус. Сверху им машет рукой его помощник Юрка Бесконвойный.

Он подводит женщин к свисающему в воду трапу. Диана поднимается из воды сама. А вот Наташка совсем обессилела. Приходится ему подпирать ее снизу под круглую попу, помогая Юрке вытащить девушку наверх.

Наконец, он забирается на палубу сам. Падает на стул. Отдыхает. И понимает, что, кроме него самого, боцмана и Бесконвойного, никто ничего не заметил. Народ чудит по полной программе. И никому ни до кого дела нет.

«Ну и слава богу, что все обошлось! Без шума и пыли! Пронесло!»