Онлайн книга «Вопрос на десять баллов»
|
Вернувшись домой после завтрака с Ребеккой и проверив, не украл ли Спенсер у меня денег, я решил набросать что-нибудь в своем поэтическом блокноте. На новой странице, напротив «грудей из алебастра», я пишу: Пар и жир конденсируются На зеркальной Витрине кафе. Комплексные завтраки …и тут я устаю и решаю, что на сегодня этого, пожалуй, достаточно. Что-то мне не хватает энергии, поэтому я ложусь на футон и начинаю читать «Поэму о Старом Моряке», но успеваю прочесть только «Старый Моряк встречает трех юношей…», после чего тепло и угарный газ электрообогревателя заставляют меня забыться вполне уместной наркотической дремой. Я просыпаюсь в послеобеденном сумраке, полностью одетый, потный, с языком, прилипшим к нёбу, и вижу, что Спенсер сидит с ногами на моем столе и читает Колриджа. – Все в порядке, Спящая красавица? – Который час? – Около четырех, а что? Ну вот, опять – это до боли знакомое сожаление о том, что еще один прекрасный день прошел впустую. Так пролетели огромные куски моей жизни, особенно долгие школьные каникулы, вся моя беззаботная юность, все якобы идиллические долгие и жаркие летние каникулы – все они улетучились из-за туманной череды: похмелье и бесцельные шатания вокруг «Вулворта», вызывающий головную боль сон после обеда, просмотр в пятнадцатый раз грязных фильмов по видику с опущенными шторами, все эти пьяные ссоры и выкрики «а ты кто такой?», потом еда навынос, потом прерывистый сон, и снова похмелье, и снова в «Вулворт». Разве я не давал себе какой-то зарок насчет всего этого? Мне уже девятнадцать, и я не могу позволить своей жизни так утекать сквозь пальцы. Так почему же я снова так поступил? Я решаю, что это Спенсер во всем виноват, поэтому сажусь и с угрюмым видом спрашиваю: – Тебя кто сюда пустил? – Какой-то длинноволосый хрен в бархатной жилетке. – Джош? – Джош. Он не очень дружелюбен. – А ты был дружелюбным? – Наверное, нет. А что, нужно было? – Видишь, мне приходится жить с ним, поэтому… – (Спенсер ничего не говорит, только швыряет Колриджа обратно на мой стол. До меня докатывается смесь запахов пива, сигарет и пота.) – Ты где был? – В паб ходил. Читал газету. Походил по магазинам. – Чего-нибудь купил? – На какие шиши? «На те же шиши, на которые ты купил себе пива и сигарет», – думаю я, но вместо этого говорю: – Классный город, правда? – Ага, неплохой. – Спенсер трет руками лицо. – Ну и… что дальше? – Ну, сегодня будет вечеринка, и там будет круто, но мне нужно сначала немного позаниматься… – Не-а, не надо. – Надо, Спенс, надо… – Ладно, тогда я просто посижу почитаю или типа того… Но мне нужно убраться из этой комнаты как можно скорее, поэтому я говорю: – Или, может, в кино сходим? Мы идем в кино на сеанс в 17:15 и смотрим картину «Амадеус», которая мне кажется прекрасным и глубоким исследованием природы гения, а Спенсер дрыхнет весь сеанс. Жизнь начинает налаживаться, как обычно, когда мы идем в паб. Мы спорим, какую пластинку выбрать в музыкальном автомате, продуваем пятьдесят пенсов на «одноруком бандите», затем садимся в небольшую кабинку и снова хохочем от души. Спенсер рассказывает мне, что Тони записался в территориальную армию [75] . – Ты шутишь… – Не шучу. – Но он же псих… – Неважно. Им психи больше всего походят… – Так что, ему еще и оружие дадут? – Со временем. – Сли-и-ишком а-а-апасно, – говорим мы в унисон, и я понимаю, что уже несколько лет не говорил «сли-и-ишком а-а-апасно». Затем Спенсер продолжает: – Но сначала его просто обучат садиться противнику на грудь и пердеть в лицо… – …или просто подбираться сзади и изо всех сил тереть костяшками по макушке… – …потом – тырить у них стереоаппаратуру.. – …твою ж мать – сержант Тони… – …последний сдерживающий фактор… – Люди свободного мира могут спать спокойно в своих кроватях. – Спенс отхлебывает из своей кружки, затем добавляет: – Он и меня тоже хотел подписать на это дело. Думает, что в моей жизни не хватает немного порядка и дисциплины. – Уговорил? – А как же. Проводить выходные в заперженных палатках в долине Солсбери в компании ястребов из партии тори. Именно такая шоковая терапия мне необходима. Я вижу перед собой возможность незаметно влезть с главным для меня вопросом, так что я, не переставая улыбаться, спрашиваю: – А ты не думал о том, чтобы вернуться в колледж… Но Спенсер засекает хитрость и говорит: – Да пошел ты на хрен, Брай… – не со зла, но и не по-доброму, просто устало. – В любом случае, университет – всего лишь род повинности для среднего класса, вроде трудовой или военной. – А как же тогда я? Я не средний класс. – Ты средний класс… – Нет, не средний… – А я говорю – средний. – Моя мама зарабатывает намного меньше твоих родителей… – Тут дело не только в деньгах, правда? Дело в отношении к жизни. – В действительности формально дело в том, кто владеет средствами производства. – Хрень собачья, дело в отношении. Твоя мама могла послать тебя в угольную шахту, и ты все равно остался бы в среднем классе. Дело в том, что́ ты говоришь, что́ читаешь, на каких фильмах заставляешь меня сидеть, дело в том, куда ты ездишь на экскурсию с классом, в том, что ты тратишь деньги на книги и открытки вместо сигарет и игровых автоматов, в том, как ты просишь черный перец к курице-гриль в дешевом магазине… – Я никогда этого не делал… – Делал, Брай! Я был рядом с тобой. На самом деле я мог бы защититься, ведь насколько я помню, я не просил черный перец, а выбрал черный перец, потому что у них был черный перец, но мне не хочется развивать эту тему. – Значит, ты считаешь, что, если кто-то любит читать, или хочет узнать что-то новое, или предпочитает черный перец, или вино пиву, или типа того, это и делает его человеком среднего класса? – Ну, в общем-то так… – Потому что некоторые сочли бы это немного избитым стереотипом… – Послушай, Брай, вот ты называешь себя социалистом, но случись тебе оказаться в России во время революции и поручи тебе Ленин расстрелять царя и его семью, ты бы не справился с задачей. И знаешь почему? Потому что ты был бы слишком занят шашнями с царской дочерью… |