Онлайн книга «Как мы бомбили Америку»
— Что-то не так, мистер Панайотис? — забеспокоилась Олимпия. — Я во Вьетнаме косых мочил не для того чтобы их еду жрать! — Дорогой, не надо опять, — попыталась встрять жена. — Не указывай мне! Там ребята за вас жизнь отдавали! Хэнк полз к их окопам без рук, сжимая в зубах гранату! — мистер Панайотис задыхался от злости. — Я же тебя предупреждал, — зашипел Лаки на жену. — Это же китайская еда, — виновато отвечала Олимпия. — Эти подонки только и ждут чтобы нанести ответный удар! Вы не знаете, что это такое, когда сотни злобных косых глаз пялятся тебе в спину из джунглей! — Извините, мистер Панайотис, — сказала Олимпия. — Мы не знали, что у вас на китайскую кухню тоже аллергия. — Пустяки, даже приятно вспомнить весёлые времена, — Панайотис резко успокоился и перешёл на лирические воспоминания. — Помню, садимся мы в вертушку, Бил за штурвал, я к шестиствольному «Гатлингу», летим к какой-нибудь деревеньке и тра-та-та!!! — он весь трясся, изображая стрельбу из пулемёта по вьетконговцам. — Да, были времена, — посетовал Лаки и неожиданно запел: Всегда держи руку на револьвере, Доверять можно только мертвецам или такому гринго, как я. — Браво, Лаки! — все захлопали. Лаки раскланялся. — Вот в Техасе оружие можно носить открыто. Закон даже обязывает не скрывать, что ты вооружен, — перешли на разговоры об оружии. Дамы помалкивали. Мы тоже. Оказалось, что у Лаки дома целый арсенал. Револьверы, ружья, автоматы, ножи. Бельмондо тоже не отставал. Кроме чёрного «браунинга», у него имелся не один десяток «кольтов» и «смит-вессонов», которых бы хватило на маленький партизанский отряд. Мужики вошли в раж. Поднялся спор, у кого больше стволов. — Спорим, моя «М 16» бьёт точнее твоей! — напирал Лаки на Бельмондо. — Враки! У моей специально сбалансированный ствол! А ещё у меня есть помповое ружье, которое пробивает кирпичную стену с пятидесяти футов! — отбивался Бельмондо. — Пойдём, посмотрим! — предложил Лаки. Все снялись с мест и отправились в дом Бельмондо и Марианны смотреть оружейные запасы. Донна Роза осталась с Папсом. Я выходил последним. Обернувшись, я увидел, как Папс мычит что-то донне Розе, а та, отвернувшись, смотрит телевизор. Дом находился по соседству. Нас распирало от любопытства. Бельмондо отпер тяжёлую дверь, набрал какие-то цифры на сигнализации, прикрыв клавиши ладонью, и мы вошли. — Не вздумайте сюда полезть. У меня тут сигнализация на движение, на звук, на изменение температуры, — хвастал Бельмондо. Интерьер оказался распространённой смесью плохого вкуса с большими деньгами. Окна были надёжно закрыты несколькими слоями тяжёлых портьер с золотыми кистями. Обои, будто мечта галлюцинирующего наркомана, буквально бурлили выпуклыми яркими цветами. За приоткрытой дверью ванной комнаты виднелась розовая джакузи в форме морской раковины. Каждый квадратный сантиметр мебели украшала богатая резьба. Люстры грозились рухнуть под весом хрусталя. Ноги по щиколотку утопали в пышных коврах. Казалось, что греки раскормили свой дом анаболиками. — А здесь живёт Лица, — Бельмондо открыл перед нами дверь в комнату забитую куклами в кружевах. — Лица, покажи ребятам свою комнату. Лица смущённо пригласила нас войти. — Красивые куклы, — сказал я ради приличия. — Тебе правда нравится? — её глаза потеплели. — Я сама шью им платья. — Ух ты, круто! Платья в них самое удачное, пожалуй. — Парни, идите сюда! — донёсся крик Бельмондо из гостиной. Юкка вышел. Я собрался, было, за ним, но вопрос Лицы остановил меня. — Хочешь, я покажу тебе, как я шью? — Конечно, хочу, — я приготовился скучать, мысленно упрекая себя за мягкость и сожалея о том, что не увижу оружие. Лица достала железную коробку и поставила мне на колени. — Здесь у меня хранятся лоскутки тканей, из которых я шью платья. Потрогай, какие мягкие, — Лица открыла коробку и заставила меня пощупать несколько лоскутков. Затем она достала другую коробку. — Здесь кружева. У меня есть даже старинные кружева из Европы. А здесь, — Лица достала третью коробку. — Здесь ленты, тесьма и золотые нити. Смотри. «Боже, ну почему мне так везёт на психованных? Почему я не нравлюсь обычным девчонкам? Обязательно попадётся ненормальная!», — думал я, перебирая атласные ленточки. — Алекс, ты веришь в инопланетян? — Мы с твоим отцом говорили об инопланетянах… — Отец тут ни при чём, у него какая-то дурацкая теория, я говорю про настоящих инопланетян. — Настоящих… я даже не знаю… — У нас тут есть место, где они иногда появляются… хочешь, сходим туда вместе? Я перекатывал в руке комочек серых шёлковых лент. Услышав последнюю фразу Лицы, я сжал комочек и вскрикнул. Что-то сильно укололо меня. — Боже, это булавка! Она осталась в лентах! Извини! — Лица бросилась искать платок. Я смотрел на свою ладонь, на которой выступила красная капля. Вот так комочек атласный. Лица стёрла кровь. — Извини, мне очень жаль! — Пустяки, не переживай. Пойдём к остальным, иначе твой отец решит, что я причиню тебе вред, — я подмигнул Лице, сделав вид, что забыл про её предложение. Она тяжело вздохнула, ей не хотелось к остальным. Компания разместилась на диванах. На полу, как при обыске, были аккуратно разложены чёрные стволы. — Хорошая коллекция, — со знанием дела говорил мистер Панайотис, примериваясь к раритетному автомату Томпсона. — Это ещё не всё! Кое-что припасено на случай неожиданного нападения, — Бельмондо подвинул рабочий стол так, чтобы была видна та сторона, с которой сидит человек. Под столешницей крепилась кобура с крупнокалиберной «береттой». — Они врываются, а я сижу за столом, — Бельмондо сел за стол и, для наглядности, развернул его в нашу сторону. — Не поцарапай паркет, — строго сказала Марианна. — Ничего! Они входят, а я бах, бах! Все зааплодировали. — Ну что, Лаки, а теперь посмотрим твоё оружие? — сказал Бельмондо, задиристо уперев руки в бока. — Уже поздно, давайте в другой раз. — А, испугался! Я же говорил, что у него такого нет! — Бельмондо заглянул каждому в глаза. — Я же говорил! — Ничего я не испугался, — отпирался Лаки. — Пойдём, ужин остынет, — выручила брата Марианна. Все гурьбой повалили на улицу. — Признайтесь, что вы скрываете от нации правду об инопланетянах! — приставал к цээрушнику Бельмондо, пока шли обратно к ресторану. Мистер Панайотис отвечал туманно, набивая себе цену. |