Онлайн книга «Заблудшая душа»
Глеб взял листок, выхватил взглядом строчку над нотами: «Ludwig van Beethoven. Für Elise». — Бетховен? — Да, — кивнул Клинков. — Ваш дядя очень его любил. И часто наигрывал. Без особого, впрочем, искусства. Глеб пожал плечами и вернул листок библиотекарю. Затем продолжил поиски. Минут через двадцать среди обугленных досок и почерневших кирпичных обломков Глеб обнаружил закопченный железный сейф. Сейф был не заперт, однако дверца под воздействием высокой температуры перекосилась, и Глебу пришлось здорово потрудиться, чтобы его открыть. Наконец, дверь поддалась. — А вот и первый трофей! — сказал Глеб, вынимая из сейфа картонную коробку из-под обуви. Коробка была черной от копоти, но не потеряла форму. Глеб обтер ее влажной салфеткой, после чего открыл. — Что там? — с любопытством спросил Юрий Петрович. Глеб осторожно извлек из коробки толстую стопку распечатанных на принтере страниц. — Похоже на рукопись, — сказал он. Некоторые страницы обгорели по краям, но текст не пострадал. Глеб скользнул взглядом по первой странице и нахмурился. Юрий Петрович, напротив, пришел в радостное волнение. — Боже! — воскликнул он. — Это роман Бориса Алексеевича! Тот самый, о котором он мне рассказывал! — Что-то вы слишком сильно возбудились, — усмехнулся Корсак. — Будто нашли неизданный роман Достоевского. Юрий Петрович одарил Глеба укоризненным взглядом и тяжело вздохнул. — Поменьше цинизма, молодой человек! Борис очень трепетно относился к своему роману. Не удивлюсь, если он считал его главным делом своей жизни. — Мелковата, значит, была жизнь, — проворчал Глеб и нагнулся, чтобы осмотреть сейф. Библиотекарь поправил пальцем очки, внимательно посмотрел на Корсака и вдруг спросил: — Отчего вы его так не любили, Глеб Олегович? — Что? — не понял Глеб. — Кого не любил? — Своего дядю. Что он вам такого сделал? Глеб пошарил на всякий случай в сейфе, но, больше ничего не обнаружив, выпрямился и отряхнул руки. Затем покосился на библиотекаря и насмешливо проговорил: — А вы, я вижу, из тех, кто любит приоткрывать занавес семейных тайн? — Значит, тайна все-таки есть? — ответил Клинков вопросом на вопрос. — Тайны есть у всех, — сказал Глеб. И вдруг уставился куда-то в угол. — Посмотрите! Что это там? Юрий Петрович повернул голову и взглянул туда, куда указывал Корсак. Там было что-то вроде закопченного кирпичного короба, накрытого сверху, под углом градусов в двадцать, не то железным люком, не то дверью. — Это вход в подвальное помещение, — сообщил Клинков, поправив очки. — И виновато добавил: — Я совсем о нем позабыл. — А что в подвале? — Думаю, те самые экспонаты, которые Борис пытался разобрать и каталогизировать. Глеб подошел к подвалу и осмотрел железную дверь. — Со времени пожара ее еще никто не открывал, — констатировал он. — Неужели это никому не интересно? Клинков виновато пожал плечами. Глеб поправил на руках перчатки, передал фонарик Клинкову, нагнулся и ухватился за уголок засова. — Юрий Петрович, вы можете мне посветить? — Да, конечно. Библиотекарь направил луч фонарика на дверь, ведущую в подвал. Глеб с усилием сдвинул засов, затем ухватился за железную ручку и потянул дверь на себя. Она со скрежетом поддалась. Из глубины подвала пахнуло прохладой, особенно ощутимой на фоне удушливого запаха гари. — Посветите на лестницу, — попросил Корсак. Клинков направил луч фонаря на косую железную лестницу, уводящую вниз. Глеб, держась за две скобы, приваренные к нижней планке железного косяка, ступил на лестницу и стал осторожно спускаться вниз. Лестница подозрительно поскрипывала и подрагивала под его ногами. Ниже… Еще… Глеб спустился метра на два, когда в месте, где лестница была приварена к верхней площадке-порожку, что-то щелкнуло, хрустнуло, и вдруг ступеньки поехали у Глеба под ногами. — Осторожно! — крикнул сверху Клинков. Но было поздно. Глеб понял, что падает. — Глеб! — крикнул сверху Юрий Петрович. — Глеб, вы живы?! Корсак открыл глаза и посмотрел на светлый квадрат, из которого бил лучик фонаря. Упав Глебу на лицо, луч заставил его снова зажмуриться. Глеб попробовал пошевелить руками и ногами. Затем перекатился на живот, уперся руками в пол и тяжело поднялся на ноги. Правое плечо болело, правая ладонь была ободрана в кровь, но главное — обошлось без переломов и сильных ушибов. — Глеб! — снова крикнул библиотекарь. — Как вы?! — Могло быть и хуже, — хрипло ответил Корсак. — Что?! — Я в порядке! — крикнул Глеб. — Слава богу! — с облегчением воскликнул Клинков. Глеб посмотрел под ноги. На полу что-то блеснуло. Он нагнулся и осторожно коснулся пальцами блестящего предмета. Это было серебристое колечко. Оно застряло между досками настила. Глеб зажал его между большим и указательным пальцами, вырвал из щели, поднял и поднес к глазам. Колечко было сделано из узкой полоски серебристого металла. Сбоку к нему довольно грубо был приделан черный камушек. Глеб провел пальцем по камушку и нащупал что-то вроде гравировки. — Юрий Петрович, светите ровнее! Не дергайте фонариком! — Я стараюсь! Глеб напряг зрение и действительно различил на черной, мерцающей поверхности камушка искусный рисунок. Это было крохотное изображение головы в профиль — вроде бы человеческой, но с чуть вытянутым, по-звериному, лицом и без ушей. Сверху донесся шорох, луч фонаря дернулся и резко ушел в сторону, а затем стремительно очертил стены подвала, на мгновение вырвав из мрака шкафы, уставленные сосудами и статуэтками, и черный провал двери, обложенный каменной кладкой, а потом под ногами у Глеба что-то громко стукнуло, и подвал погрузился в темноту. — Юрий Петрович! — позвал Глеб. — Простите! Я уронил фонарик! Вы целы?! Корсак тихо чертыхнулся, затем сунул колечко в карман, опустился на пол и пошарил по полу руками. Фонарик он нашел почти сразу, вернее — несколько его частей. — Что там? — крикнул Клинков. — Ничего! — крикнул в ответ Глеб. — Разлетелся вдребезги! — Боже! Простите, ради бога! Я сейчас! Сейчас я что-нибудь придумаю! Сверху снова донеслись шорохи. А затем Глеб услышал топот — библиотекарь побежал за помощью. Глеб немного постоял на месте, размышляя, что же делать дальше. Потом, растопырив руки, осторожно двинулся с места и пошел вперед, туда, где успел увидеть открытую дверь. |