Книга Закон о чистоте крови. Слуги богини, страница 71 – Александра Черчень

– Я за тебя рада, но сейчас меня как-то больше лось интересует. – Я извлекла пернатого из складок ткани, аккуратно поставила на землю и, сделав пару шагов в сторону, наклонилась, подхватывая вещи феникса.

– Ну, вот, – над головой раздался уже человеческий голос без присущих попугаю хриплых ноток. – Я был прав.

Я поднялась и кинула в мужчину его одеждой, на что Айнир кивнул и, отвернувшись, начал одеваться и параллельно рассказывать:

– Таких лосей выводят специально для высших лордов. Родов сидов много: Агат, Лазурит, Изумруд, Алебастр и так далее. Священные рощи у них названиям соответствуют, так же, как и окрасы «коников». Поэтому я и понял, что мы на территории Лазуритов. – Нурикеш уже натянул штаны и сейчас застегивал ремень. Потом с гримасой потер ребра и наклонился за черной рубашкой, накидывая ее на широкие плечи и поглядывая на интереснейшего рогатого. – Кроме занятной пигментации особенности этих животных в том, что они могут ходить по грани между Межой и реальностью. Там все иначе. Время, расстояние – все по-другому. То есть если мы его сейчас… позаимствуем, то сможем спокойно сбежать.

– Это все, конечно, занятно, – потерла я переносицу, – но не снимает уже упомянутой мной проблемы. Что мы с ним потом делать станем?!

– А эти эксклюзивные лоси… они съедобные? – внесла чрезвычайно креативное предложение Мышисса.

Лось едва ли не подскочил и с ужасом уставился на маленькую девушку. У меня появились определенные сомнения в том, что это просто бессловесная, хоть и чрезвычайно интересная скотина. Айнир же посмотрел на Мышь так, словно брауни не лося предложила разделать, а его вполне разумного хозяина.

– Да таких меньше десятка! Как можно… настолько по-пещерному им распорядиться?!

– Ладно-ладно, – спрятала улыбку Мышка. – Самый простой способ утилизации лося тобой отклонен… Будем думать!

– Брауни, – с легким презрением и с таким выражением лица, как будто поставил диагноз, бросил феникс. Схватил свои сапоги, сел на ближайший массивный корень, выступающий из земли, и начал обуваться.

– Молодец, – невозмутимо кивнула Мышка и, похлопав сидящего рядом с ней здоровенного мужчину по колену, с преувеличенной радостью сказала: – Ты догадался!

– Я вообще сообразительный, – кивнув, мрачно подтвердил Нурикеш и, отойдя от малышки на пару шагов, требовательно посмотрел на меня. – Нам нужно уходить! Когда тут будут патрули – неизвестно, а нарываться нам на них не рекомендуется.

М-да, и что он опять злится? Как будто я всех задерживаю.

– Айнир… – осторожно начала я. – В нашей команде самый старший и умудренный опытом – ты. Потому ориентируемся исключительно на тебя.

– К тому же как править сохатым, мы с Лалидари не знаем, – подала голос Мышисса, потом приблизилась ко мне, почти сразу уменьшившись, и требовательно протянула ладошки вверх. – Возьми меня на ручки.

Я лишь улыбнулась и, присев, осторожно подхватила подружку, которая сейчас была росточком сантиментов в пятнадцать.

– И куда же тебя посадить, чтобы не раздавить… – задумчиво пробормотала я.

Как ни странно, ответ последовал от Нурикеша.

– На плечо. Не свалится.

– С чего ты взял? – едко поинтересовалась Мышка, скрещивая на груди маленькие ручки.

– Моя держалась, – кратко ответил мужчина и пошел к лосю.

Мы с Мышиссой переглянулись и я, решившись, подошла ближе и осторожно спросила:

– Насколько я знаю, фениксы предпочитают брать на службу не брауни, а гремлинов. Почему же ты сделал исключение? Да еще и девочку взял…

– Дурак был, – спокойно ответил мужчина, поворачиваясь ко мне и пристально оглядывая яркими зелеными глазами. – Это, знаешь ли, случается. Иногда.

Надо признать, что мы с брауни совершенно не нашлись, что на такое ответить или возразить. Самокритичность – штука хорошая, да и фениксу, наверное, виднее.

То, что он вообще что-то оборонил про свою прошлую жизнь, уже и так чудо, но вряд ли стоит рассчитывать на продолжение.

Я помогла Мышке залезть мне на плечо. Неудобство я почувствовала почти сразу: она цеплялась не только за воротник, но и за волосы, а также чуть слышно ворчала.

Феникс отошел к бессознательному сиду и оттащил его чуть дальше от тропы. Наверное, чтобы сразу не нашли. В ответ на мой укоризненный взгляд Айнир только отмахнулся:

– Ничего с ним не случится, разве что замерзнет немного. Хищников тут нет, и нам же на пользу, если он очнется сам, потому что если его найдут стражи, то поднимут тревогу.

– Переохлаждение крайне отрицательно влияет на общее состояние организма, – грустно поведала Мышка.

– Переживет, – ответил безжалостный Кеша. Расставив ноги и скрестив на груди сильные руки, властно оглядел лося и ласково ему сказал: – Лосяш, а лосяш… а ты теперь наш.

Лосяш даже ветки жрать перестал и с о-о-очень удивленной мордой повернулся к нам.

– Да-да, – решила поддержать я Айнира.

Ведь уже очевидно, что кое-что лось точно понимает.

Сохатый помотал головой.

Вмешалась брауни.

– Ну что же… остаются только те самые, никем не одобренные, пещерные методы. Мы не можем оставить свидетеля в живых! – Она демонически расхохоталась и тотчас за это поплатилась, с писком свалившись с насеста. Правда, в последний момент таки успела зацепиться за прядь моих волос.

Пока я шипела и устраивала мелкую брауни поудобнее и с наименьшим риском для моей шевелюры, отметила, что фразочка Мыши на сохатого никакого впечатления не произвела.

Странно.

– Айнир, он же разумный, тогда почему не всегда реагирует?

В ответ Нурикеш продолжил свою лекцию о занимательных животных.

– Он очень относительно разумный. Знает, что он лось, и знает, что словосочетание «съесть лося» явно ничего хорошего ему не сулит. А вот словесное кружево ему недоступно, то есть последнюю фразу твоей подружки он просто не понял.

– Интересно, – вынуждена была признать я.

– С хозяином они связаны, – не отрывая взгляда от рогатого уникума, проговорил Нурикеш, медленно приближаясь к «конику». Лосяш, как зачарованный, не отводил темного взгляда от все ярче разгорающихся потусторонней силой глаз феникса. – Но можно кое-что предпринять… например, поставить временный ограничитель на разум животного, низводя его до уровня диких сородичей. У меня получится… опыт немалый. Свой причем.

– И не жалко? – тихо спросила я. – Ведь именно это с тобой сделали, верно?

– Вариантов нет, – почти неслышно отозвался мужчина, кладя ладони на морду животного, и я увидела, как в глазах того мелькнуло отражение огня феникса.

Потом Айнир тяжело выдохнул и уперся лбом в морду лося, скрывая выражение лица за густым пологом качнувшихся вперед багровых волос, одновременно легонько поглаживая животное по шее, словно… извиняясь? Отстранился почти сразу, повернувшись к нам, и с деланым весельем сказал: