Книга Картер побеждает дьявола, страница 86 – Глен Дэвид Голд

– Я на прошлой неделе слушал поединок Бенни Леонарда-

– Да? Когда давали лицензии на новые частоты, я подал заявку на восемь радиостанций. Месяц назад установил передатчик на магазине Капвелла – вообразите, у меня там есть человечек – и дал объявление в «Трибьюн», что можно каждый день слушать джазовые записи.

– Блестящая мысль.

– Это эксперимент. Напрямую он не принесет ни цента. Нет, деньги можно заработать на радиоприемниках и, может быть, на продаже времени под рекламу. А поскольку телевидение – это радио с картинками, «Американская радиовещательная корпорация» решила, что есть смысл похоронить этот проект, покуда она не заработает на продаже радиоприемников. Она-то и отправила к вам в дом тех двух молодчиков.

– Вы знали?

Бура сморщился, как мальчишка, которого поймали на мелком хулиганстве.

– Слышал. Предположил, что они могут попробовать. Не важно. Смотрите сюда. – Он постучал по красным мундирам англичан. – Это солдаты. Армия.

– Да, – сказал Картер. – И кого они означают? Бура поднял глаза.

– Армию. Настоящую армию. Министерство обороны. Генерал Першинг представляет это так: оснащаем все самолеты камерами, и офицеры в штабе видят всё, что затевает неприятель. Поэтому он потянул за кое-какие официальные ниточки. Секретная служба, полиция, все, кто носит форму, сейчас против вас. – Он начал сгребать солдатиков в мешок. – «Американская радиовещательная корпорация». Министерство обороны. И те и другие не хотят отдавать телевидение и, вероятно, считают, что не будет большим грехом наступить конкурентам на шею. – Он помолчал. – Вот почему Секретная служба получила приказ вас допросить. Они предполагают, Что вы можете быть в курсе.

– Угу.

– И что вы, возможно, убили президента. Картер взялся за мешок.

– Убийство как-то слишком легко сошло мне с рук. – Он пРИнялся одного за другим складывать туда солдатиков.

– Чарли, никого вы убить не способны, и не притворяйтесь. Кстати, этот тип, забыл, как фамилия – за что его хотят убить?

– Не понимаю.

– Бред какой-то. Почему просто не купить эту его штуку за пару тысчонок и не спрятать себе под зад? У них миллиарды на кону. С одной стороны. С другой – новый способ воевать. Не шуточки.

В оранжерее ощущалась какая-то пустота. Никто не заходил, в соседних помещениях тоже было тихо. Даже девушка, мывшая крышу, ушла.

– А вы тут с какого бока? – Бура отхлебнул чаю.

– Ну… – Картер прочистил горло. – Думаю, телевидение пригодилось бы для моих карточных фокусов.

Бура чуть не задохнулся от смеха.

– Все капиталисты и все вооруженные силы по одну сторону, по другую – Чарльз Картер. Теперь я знаю, на кого ставить.

– Вы в меня не верите?

– Я этого не говорил. Просто считаю, что у вас кишка тонка бороться с убийцами. Чересчур много совести и прочей канители.

Картер долго смотрел другу в глаза. Потом убрал последнего солдатика, сказал: «Вера всегда окупается», сделал несколько пассов над мешком и перевернул его, так что на стол посыпались десятидолларовые монеты. Он аккуратно вывернул мешок: внутри не было ни одного солдатика.

Бура небрежно провел загрубелыми пальцами по монетам, словно все долги ему возвращают таким способом.

– Сдается, их тут семьдесят пять. Как его фамилия?

Картер вздохнул: магия Буру не проняла.

– Гардин г объяснил мне про телевидение и назвал фамилию. Я пытаюсь его найти, но безуспешно. Не думаю, чтобы кто-то другой на него вышел.

– Может, когда Гардинг помер, он собрал вещички и умотал домой?

– Человек, который сумел сделать такое изобретение и скрыть свое имя, должен был воспринять необъяснимую смерть благодетеля как удар под дых. Он затаился и придумывает новую тактику. Я бы поступил так. Честно, я хочу его спасти.

Бура мотнул головой.

– Спасти никого нельзя.

И это говорит Бура?! Картеру показалось, что перед ним опустили тяжелый занавес.

– Надо пытаться, – без особой убежденности ответил он, потом обвел глазами комнату, надеясь, что увидит зримое свидетельство: фотографию какой-нибудь несчастной, или, лучше, живую женщину. Однако рядом были только пальмы в кадках и, разумеется, гильотина. Он снова вывернул белый мешок. – Смотрите, кое-кого я сейчас спас.

На стол вывались оловянные солдатики Буры.

Что-то сломалось в старике; выражение его лица смягчилось, плечи обвисли.

– Даже если вы сумеете его отыскать, – произнес Бура сбивчиво, словно механизм, посредством которого он давал финансовые советы, заржавел, – вам понадобится лицензия для шоу… Готов поспорить, он получит гораздо более выгодные предложения.

Картер пожал плечами.

– Я знаю подход.

Он встал.

– В том числе с моей стороны.

– С кем вы будете?

– С кем окажется выгоднее.

– Вы можете поддержать мое шоу.

По лицу Буры Картер видел, что выглядит ребенком, который случайно забрел на боксерский ринг.

– Как насчет слона? – спросил Бура.

– Ах да. – Картер сел. – Обещайте мне…

– Я никому не скажу.

– Нет, нет. Обещайте, что не будете разочарованы.

– Какие разочарования! Я узнаю, как исчезает десятитонной слон!

Картер принялся набрасывать на листке схему, объясняя, что Таг поднимается на платформу, которую затем на две секунды закрывают с четырех сторон ширмами. Ширмы распахивают – слонихи нет. Секрет в том, что на платформе поместились бы два слона, но зрителям этого не видно.

– Таг заходит на платформу, мы закрываем ее ширмами – получается что-то вроде коробки с еще одной перегородкой посередине, между слонихой и зрителями. Когда мы распахиваем ширмы, зрители видят перегородку, которая выглядит в точности так же, как дальняя стена. Она богато украшена и расписана индийскими письменами – на самом деле это реклама микстуры от кашля.

Картер поднял глаза от листка и увидел, что Бура задумался.

– Вы хотите сказать, что я рассказал вам про телевидение за это?

– Разве я не говорил, что вы будете разочарованы?

– Да, но… – Бура сложил руки на груди. – Да.

– Мы сейчас нащупали одну любопытную вещь: хранить секреты надо для блага публики, не ради фокусника.

Они еще немного поболтали. Картер рассказал про мотоцикл. Бура посоветовал воспользоваться хорошей погодой и покатать каких-нибудь барышень. Картер согласился, что мысль дельная.

Из дома он вышел в подавленном настроении. Двадцать лет их с Бурой связывала дружба. Возникло такое чувство, словно они забрели в глухой лес и что-то потеряли по дороге.