Онлайн книга «Леонид обязательно умрет»
В интернатском дворе он ни с кем не играл во время прогулки, сохранял деньги на кармане, а когда к нему хотел приблизиться друг Ромка, сделал лицом такую заговорщицкую фигуру, что Рыжий тотчас изменил свои планы, развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал играть в футбол. Все в природе готовилось к вечеру. Пионерский горн протрубил к ужину, и сиротский народ потянулся к столовой. Лишь двое из двухсот человек решили остаться сегодня голодными, дабы обменять пищу на счастье. Они бежали через пролесок, взявшись за руки. В голове Машеньки все мысли словно заморозились. Она ни о чем не думала, просто подчинялась этому лилипуту, матерым хищником, грозным карлом ворвавшимся в ее жизнь… Перед тем как выбраться из леса на дорогу, Леонид достал из кармана тупой ножичек и, отрезав с Машенькиной головы прядку волос с ленточкой, оставил отсеченное под старой сосной… А потом они ехали в автобусе в сторону Москвы. Впрочем, из-за любопытных взглядов вышли за две остановки до кольцевой дороги и долго ловили попутную машину. Некоторые водители улыбались голосующим детям и даже не притормаживали, другие кричали в окно, что так поздно гулять нельзя, а один, остановившийся на четыреста первом «москвиче», спросил: — Вам чего? — Нам, товарищ, в центр. — Трешка. — Согласен. Они ехали молча. Леонид крепко держал Машеньку за ледяную руку, а водитель посматривал в зеркальце заднего обзора. — Из дома никак сбежали? — поинтересовался он. — Приходите в воскресенье в цирк! — неожиданно предложил Леонид леваку. — Мы из труппы лилипутов. На Цветном бульваре цирк знаете? — Что? — У нас номер в программе. Эквилибр, знаете ли… Водитель внезапно обрадовался. Что-то смутное, знакомое всплыло в его мозгу. Конечно, лилипуты! Цирк!.. Он в детстве видел маленьких человечков в шапито летом. Ну, совсем как детки!… — А товарищ Никулин работает? — заулыбался левак. — Юра?.. Вместе с Шуйдиным. Неплохие репризы. Номер с бревном хорош! — А контрамарочку можно? — Отчего же нет?.. Сделаем, Машенька? Девочка сумела лишь произнести сдавленное «ага». «Все-таки как эти лилипуты похожи на детей», — улыбался водитель. — В воскресенье можно? — спросил. — Со служебного входа войдете, позовите меня, я выйду! — А вас как, простите?.. — Северцев… Леонид Павлович! — А меня — Жижкин. Можно просто Валера. — Приятно. Леонид форсил с удивительной простотой. Врал упоенно, будто правду говорил. А может быть, то и была правда из какой-то другой части его жизни. Машенька все больше успокаивалась, глядя на своего жениха восторженными глазами. Как он запросто со взрослыми! Ее ледяная ладошка постепенно оттаяла в его руке и даже немножко вспотела от радостных волнений. — Ваша супруга? — поинтересовался левак. Леонид кивнул. — Мария. «Москвич» кружил вокруг памятника Дзержинскому. Машенька смотрела в окошко на освещенный «Детский мир» и хотела немедленно в этот большой магазин. Но она одернула себя, стараясь разбудить в голове серьезные мысли о предстоящей семейной жизни. Какие теперь игрушки!.. — К цирку поедем? — Нет, — сориентировал Леонид. — К церкви, пожалуйста, за Союзом композиторов! — Понял… «Москвич» скрипнул тормозами, и в руку Валеры перешла синяя пятирублевая купюра. — А у меня сдачи… — Не надо, спасибо. Леонид вышел из автомобиля и подал руку Машеньке. Отъезжая от тротуара, все оборачиваясь через плечо, водитель продолжал думать о чудесах природы. Ну, прям как дети! Пацан и девка, в самом деле! В церкви народу практически не было. Почти ночное время, только две старушки с усердием дули сжатыми в трубочку губами, гася трещащие свечи. — Вам что, дети? — спросила одна — совсем благообразная, с чистым лицом, голова в белом платочке. — Мы — не дети, — ответил Леонид. — Мы — лилипуты, — добавила Машенька, чем обрадовала до глубины души своего будущего мужа. Леонид улыбнулся краешком рта, сознавая, что сделал правильный выбор. Старушка перекрестилась. — Прости, Господи! — Батюшку позовите! — Так домой он собирается! И матушка ждет его во дворе! — Позовите! Очень требуется! — Пожалуйста, — захлопала глазами Машенька. Старушка попятилась, размышляя, кто же это такие лилипуты? Про карликов слышала, даже видела одного — короткорукого и кривоногого, с маленьким тельцем, но преогромной головой. Торговал уродец на рынке воблой… А лилипуты… Батюшка был образован в меру, но про лилипутов знал. Потому вышел с благостной улыбкой, стараясь не выказывать своего любопытства. Он, как и водитель Валера, подумал о вошедших, что лилипуты — совсем как дети. — Здравствуйте, — батюшка ощущал себя Гулливером. — Иван Самойлович. — Очень приятно, батюшка, — ответствовал Леонид. — Леонид Павлович. А это — Мария. — Здрасьте… — Что привело вас в столь поздний час? — Любовь, батюшка, — тихо произнес Леонид. — Отрадно слышать, отрадно… Мало кто сейчас с любовью в церковь приходит! Мало… — Обвенчайте нас! Леонид попросил об этом тоном почти приказным, будто выстрелил просьбой, так что батюшка Иван Самойлович вздрогнул от неожиданности и спросил в ответ глупое: — А вы православные? — А что, если лилипуты, то, значит, магометане? — В голове Леонида немного плыло от мерцающих серебром образов, перевернутых ликами икон к полу, от крестов, смотрящих в недра земные, и капающих в небо свечей! Он ощущал себя и Машеньку стоящими меж облаков, потому добавил: — Мы близки к небу, отец! «При смерти, что ли», — подумал батюшка. Черт этих лилипутов разберет! Он так расстроился просьбой о венчании, что даже ослабел ногами. — Вечером не венчают! — принялся спасать себя служитель культа. — Почему? — удивился Леонид. — Не положено. — Кем? Господом? — Уставом. — Чьим? — продолжал выспрашивать Леонид. — И что вам сподобилось ночью венчаться? — проныл батюшка. — Все чистое должно утром зачинаться! — Измышления это ваши, Иван Самойлович! Нигде о том не читал, нигде не слышал! Ни в священном писании, ни в новых источниках! |