Книга Нелады со звездами, страница 27 – Венди Хоулден

Белинда удивилась, как Мо удалось так растолстеть на коричневом рисе и тертой моркови. С другой стороны, кто-нибудь видел худого борца сумо?

— Они очень неплохие, ваши интервью, — проговорила Мо, торопливо запихивая большие порции риса в рот. — У вас есть талант. Правда, временами вы бываете излишне резки, а иногда материал у вас получается сыроватым. Но определенно, у вас есть талант.

В милой улыбке Белинды не было ничего от того бешенства, которое расплавленным металлом бурлило у нее внутри. Ах ты, снисходительная старая моржиха!

— Знаете, — продолжала Мо, — читая кое-какие из ваших заметок, я вспоминаю свою молодость.

— Вот как? — Лицо Белинды оставалось непроницаемым.

Мо просияла:

— О да. Вот, например, то, о чем вы говорили на прошлой неделе с Бобом Монкхаузом, так похоже по духу на наш разговор с молодым Бобом Монкхаузом в шестьдесят седьмом. Одни и те же шутки, да и все остальное.

— Как любопытно, — натянуто произнесла Белинда.

Как раз тогда, когда она думала, что ниже ее карьере скатываться уже некуда, интервью с Монкхаузом показало, как она заблуждалась. Приехав в назначенное место, Белинда обнаружила, что на встрече, помимо нее и ветерана-комика, будет также присутствовать целая толпа журналистов из других изданий. Вместо эксклюзивного интервью предстояла презентация новой сетки вещания «Ай-ти-ви».

— Вы могли и сами догадаться, если бы более внимательно прочитали приглашение, — надменно заметила представительница телеканала.

Белинда развернулась и пулей выскочила на улицу. Однако «Чашку чая» надо было все-таки чем-то заполнить, поэтому, вернувшись в редакцию, Белинда отправилась в библиотеку, разыскала интервью Миллз с Бобом Монкхаузом и переписала его практически слово в слово, резонно рассудив, что никто не вспомнит статью, опубликованную больше тридцати лет назад.

— У вас невероятная память, — осторожно заметила Белинда.

Челюсти Мо, работавшие над остатками риса, растянулись в улыбке.

— Дорогая, я никогда и ничего не забываю.

Ну вот, решила Белинда, скользя взглядом по Дородным формам Мо, все встало на свои места. Хорошая память — это отличительное качество всех слонов.

— Я никогда не исказила ни одного факта. Больше всего на свете горжусь этим. В конце концов, главное это даты, имена, названия. Но в наши дни так много неточностей.

Белинда кивнула.

— Корректоры работают просто ужасно. Никогда ничего не проверяют.

— О, дорогая, я не загружаю корректоров лишней работой. Это было бы несправедливо. Я все проверяю сама. Ответственность за достоверность фактов полностью лежит на авторе.

Белинда едва не поперхнулась капуччино. Автор отвечает за достоверность фактов? Эта женщина что, сошла с ума?

— А вам это нравится, да? Брать интервью?

От панибратской улыбки Мо у Белинды по коже побежали мурашки.

— Не очень, — отрезала она. — На самом деле, это просто какой-то кошмар! — не сдержавшись, яростно выпалила ведущая «Чашки чая» вдогон.

Мо опешила:

— Но почему?

— Мне приходится иметь дело с такими ничтожествами. Мне не доводилось встречаться ни с кем по-настоящему знаменитым. Все совсем не так, как у вас, — стиснув зубы от зависти, пожаловалась Белинда. — У вас невероятно удачная карьера.

Мо кивнула, мечтательно выковыривая рисовое зернышко из выступающих вперед резцов.

— О, какое у нас было время! Мы купались голышом с «Кинкс» в Кромере. Играли в волейбол с «Битлз» на пляже в Богнере. Мы весело проводили выходные за городом, придумывали самые разные игры. Например, в «спрячь шоколадку». Марианне — естественно, Фейт-фул — тут не было равных…

— Да-да, — раздраженно оборвала ее Белинда. — Но в чем ваш секрет? Самое главное, как вам удается встретиться с такими людьми?

Мо удивленно посмотрела на нее.

— А никакого секрета тут нет. Единственный секрет — это настойчивость. И больше никакой мудреной науки. Так же, как и вам, мне приходится постоянно слать письма с просьбами об интервью.

— Я ничего и никому не шлю, — презрительно заявила Белинда. — Меня и без того ежедневно одолевают своими просьбами всевозможные ничтожества, жаждущие известности.

— Что ж, в таком случае вам повезло. А я сама пишу сотни писем. Обычно в трех экземплярах: пресс-агенту звезды в Соединенных Штатах, пресс-агенту звезды в Великобритании и пресс-секретарю парфюмерной компании, с которой сотрудничает звезда, или благотворительному фонду, который она патронирует. Ну а потом следуют бесконечные отсрочки, переносы, отговорки…

— По-моему, вы чересчур сгущаете краски, — возразила Белинда. — Достаточно только перечислить тех, с кем вы встречаетесь. Пару недель назад вы брали интервью у Мадонны…

— Да, но добиться этого было очень непросто. К тому же она не сказала ничего интересного. Впрочем, сейчас интересных людей вообще почти не осталось.

— Но ведь достаточно только чуть поднажать…

— Кое на кого поднажать не получается. Или, что хуже, у многих есть в запасе всяческие штучки.

— Штучки?

— Очень хитроумные, постоянно меняющиеся. Возьмем, к примеру, Джозефа Файнса, с которым я встречалась на прошлой неделе…

— Да-да, я читала, — вставила Белинда. — Вы были с ним очень милы, — не сдержавшись, добавила она.

— Вы хотите сказать, я была слишком мягкой? — пытливо посмотрела на нее Мо. — Я сама об этом жалею. Мы с Джозефом сразу же нашли общий язык, и он рассказал мне массу интересного. Но, вернувшись домой и прослушав запись, я поняла, что когда он говорил что-то спорное, то понижал голос так, чтобы магнитофон это просто не уловил. Несомненно, он поступил так умышленно.

— Ну и что с того, разве вы не могли просто изложить его мысли своими словами? — Белинда с трудом сдерживала презрение, вспоминая пословицу о дурном танцоре, которому что-то мешает.

— Да как так можно? Я заслужила свою репутацию абсолютной точностью. Достоверность и тщательность — вот основа моей работы. Думаю, если я когда-нибудь чего-либо напутаю, мне придется…

— Что? — насторожилась Белинда.

— О, даже не знаю, — печально сказала Мо. — Вероятно, я не переживу этого удара.

Она не переживет этого удара? В подсознании Белинды что-то зашевелилось.

— Возьмем, к примеру, интервью, которое я взяла на этой неделе у герцогини Танетской…

Белинда возбужденно подалась вперед:

— У той, которая решительно борется против сословных привилегий, живет в муниципальном доме, зарабатывает на жизнь уборкой чужих квартир и водит своих детей в простую школу?

Мо кивнула:

— У нее. Она страшно любит сутяжничать. Недавно подала в суд на одного журналиста, написавшего, что на ней был эксклюзивный джемпер от «Джегер», в то время как это был простой свитер, купленный на распродаже.