Онлайн книга «Нежное притяжение за уши»
Маевская бросила на него уничижительный взгляд. — Ну да! Было! — напористо выкрикнула она. — Ну и что?! Подумаешь, с него не убудет, а мне приятно! — Ты эксплуататор, Нонна! — Ладно, Бог с ним, — пресек их разборки Федорчук. — Давайте ближе к делу. В этот момент он в процессе расследовательского вдохновения подошел к столику и глотнул из Машуниной кружки. Увидев это, Колька схватился за сердце и опал на стул. То, к чему это могло привести, вдруг на секунду предстало у него перед глазами… Нонна же взволнованно протирала очки: — А чего «к делу»? Ну поссорились мы с Поленовым… Прямо на Стаськиной свадьбе. Ему объясняться захотелось, а я его послала. Он потом носился за мной как электрический веник… — При воспоминании об этом у Нонны нечаянно проскользнула довольная улыбка. — Чего ж ты раньше-то молчала? — спросила Машуня грозно. Маевская смерила ее гордым взглядом. — А вы меня не спрашивали! И потом с чего это мне распространяться насчет своей личной жизни? — Ох, беда с тобой, Нонна! — вздохнул Федорчук и вдруг легонько хлопнул Кольку по плечу. — Как думаешь, кто-либо из ваших знакомых мог покушаться на ее жизнь? Соболев в ужасе отодвинулся от Федорчуковской руки. Он был не в состоянии произнести ни слова. — Ты имеешь в виду Поленова? — оживленно переспросила Нонна, ничего не замечая. — Ну, я не знаю… Вряд ли… Хотя он пострелять-то любит… — Что значит «пострелять»? — перевел на нее взгляд Иван. — Ну, он охотник. У него на даче целая коллекция всякого оружия: есть даже несколько старинных ружей. Федорчук посмотрел на Машуню, а Машуня посмотрела на него. — Надо срочно ехать к Поленову на дачу! — воскликнули оба. И тут Иван снова двинулся по направлению к Кольке. — Ведь ты знаешь этого Вовочку-банкира? — спросил он, заглядывая ему прямо в душу. Стукая зубами, Соболев попытался отодвинуться от неумолимого следователя, но отступать было некуда. — Я пошел… — слабо проговорил он, сползая вниз. — Мне плохо… Совсем плохо… * * * Колька едва добрался до своей квартиры. Содеянное им приводило его в транс. — Нонна, — вытаращив глаза, паниковал он, — ты видела? Он вот так вот меня потрогал, — и он для демонстрации похлопал Нонну по плечу. Нонна валялась на ковре перед телевизором и поедала поп-корн. — Тебя хоть кто-то потрогал? Так радоваться же надо! — Ты не понимаешь! — Колька тряс подол ее халата, отчего та мусорила своей едой. — Он же зелье выпил!!! — Пили зелье в черепах, ели бублики, — запела Нонна с набитым ртом. И чего теперь?! — А еще, когда мы выходили, — не слушая ее, продолжал он, — Федорчук меня вперед пропустил и сказал: «До свидания, Коля». — Я бы вот тебе ничего не сказала — ушел, и слава Богу. И перестань меня трясти! — Что делать? Что делать? — бормотал Колька, обхватив себя руками. — А вдруг он теперь ко мне придет? — Ага, придет и набьет морду! — философски отозвалась Нонна. — И изувечит тебя в профилактических целях. — За что?! — Так ты ж его девушку поил приворотной отравой. Я бы тебя за это еще и посадила! — Но он же сам ее выпил!!! — Тем более посадит! В целях самосохранения. — Да ты не понимаешь! — заорал на нее Колька. — Он теперь меня уже никуда не посадит! Он в меня влюбился!!! Несколько секунд Нонна крепилась и только чуть-чуть всхлипывала от смеха, но все же не сдержалась и захохотала до стона и изнеможения. — Влюбился! — причитала она, — ой, я не могу! Да оно же не действует… Ну в смысле, на мужиков! Какой ты, Колька, дурень, сил моих нет! * * * Обыск был назначен на четыре часа, но Федорчук с оперативниками прибыли чуть раньше и теперь ждали появления хозяина дачи. «Ясновидения нет и быть не может! — думал Иван, подозрительно косясь в сторону Маевской, которую он на всякий случай захватил с собой. — А раз Ноннка откуда-то знала об убийстве, следовательно, ей об этом кто-то рассказал… Может, они с Поленовым сговорились убить Стаса? Но тогда у них должен быть мотив. Да и не стала бы она подставлять своего банкира, если бы они были сообщниками». Вообще-то Федорчук все чаще и чаще останавливался на мысли, что ему надо бы проверить того самого типа, который звонил Коврову и требовал закрытия Шороховской передачи. Именно ему Стас перебежал дорогу, и вполне вероятно, что именно он и является потенциальным убийцей. Но директор радиостанции под страхом смертной казни не назвал бы его фамилию. Более того, он уже отказался от этой части показаний и утверждал, что ни о каких угрозах в свой адрес не упоминал. … Поленов приехал на обалденной тачке, но по одежде его никто бы не принял за банкира: так, обыкновенная кожаная куртка, костюмчик средней паршивости… На вид ему было около тридцати… Худощавый. Темно-русые волосы хорошо подстрижены. Красивое, но напряженное лицо с несколькими преждевременными морщинками меж бровей и у рта. Обшарив цепким взором собравшихся, Поленов сухо поздоровался и, ссутулясь, направился к дому. В этот момент ему на глаза попалась Маевская. — А, и ты здесь… — оскалился он и прошел, специально задев ее плечом. — Приехала долги отдавать? Нонна затоптала каблуком окурок. — Отдам, не беспокойся, — прошептала она, скривив губы в жуткой улыбке. — Мало не покажется. … - Ну что, гражданин Поленов, будем показывать стволы? — спросил Федорчук, как только они переступили порог дачи. — Или нам самим поискать? Он пространно показал на каменнолицых оперов, готовых к работе. Поленов засунул руки в карманы куртки. — Нет у меня никаких стволов. — От плохо скрытого напряжения на висках у него выступили синие выпуклые вены. — А вы, товарищ следователь, не лезли бы на рожон… Пока советуют по дружбе… Но Федорчука было не так-то легко смутить. — Хочу вас уведомить, — отчеканил он, — что если вы сдадите незаконно хранящееся у вас оружие, то уголовная ответственность будет с вас снята. А уж коли мы сами чего-нибудь найдем… То не обижайтесь. От двух до четырех лет лишения свободы. — Подите к черту! — прошипел Поленов, всеми силами стараясь быть высокомерным. Притворно зевнув, он встал, оперевшись спиной на перила лестницы, ведущей наверх. Федорчук видел подобное уже не раз. — Приступайте! — кивнул он операм. — Ищите тщательно. Если придется что-то ломать — ломайте. При этих словах лицо Поленова побледнело, но он все-таки сдержался. |