Онлайн книга «Опасные игры»
– Не знаю. Вот в том, что твой дом обыщут, я уверен. Это место преступления. На это они должны получить ордер. Его, конечно, дадут, и тогда полицейские вывернут твое жилище наизнанку. – Как и мою жизнь… Дерек промолчал. – Ты боишься, что они могут что-нибудь найти? – Джули задала вопрос, который не давал ей покоя. – Да, боюсь. Совсем не потому, что думаю, будто ты мне солгала. Просто полагаю, насчет Крейгтона Уиллера ты права. Если у него хватило ума взять твою пуговицу и подложить ее в номер Дьюка, одному Господу ведомо, что он еще придумал, чтобы убедить полицейских в том, будто вы – ты и Билли Дьюк – были сообщниками. Джули смотрела в свой бокал, обводя его по краю пальцем. – Я боюсь. – Я знаю. – Сегодня в галерее я по-настоящему испугалась, что он что-то со мной сделает… Крейгтон это понял. Теперь он знает, что я его боюсь. Я этого не хотела… Я пыталась, но… – Но ты всего лишь человек. Джули печально улыбнулась, и Дерек улыбнулся ей в ответ. – Как ни банально это звучит, – она сделала глоток, а затем поставила бокал на край стола, сложила руки на коленях и глубоко вздохнула. – Поговори со мной, Дерек. О чем угодно. Расскажи, как твоя мама занималась дизайном интерьеров. – Это ее хобби. А вообще-то у мамы есть способности. Друзья часто спрашивают ее, в какой цвет им покрасить стены, и кончается все тем, что она переделывает весь дом. Дерек начал рассказывать о своей семье, и сразу стало ясно, как он любит всех родных. Его старший брат, экономист, жил с женой и двумя дочерьми-подростками в Огасте. – Старшая племянница осенью начнет учиться в колледже. Поверить невозможно!.. Кажется, еще вчера она прибегала ко мне, чтобы я поцеловал ее расцарапанные коленки. Его старшая сестра, медсестра, замужем за анестезиологом. Сейчас она не работает. Живут они в Хьюстоне. – Мой зять очень славный парень, но такой скучный! С ним уснешь без всяких уколов. У них трое мальчишек. Старшему девять лет, младшему четыре. Провести их по какому-нибудь музею без приключений не удавалось ни разу, и Лувр исключением не стал. – Представляю себе! – улыбнулась Джули. – Я боялся, что они что-нибудь испортят и получится международный скандал. Уже видел газетные заголовки «Американские хулиганы прошлись по Лувру!» «Малолетние преступники из США уничтожили бесценные экспонаты!» Они рассмеялись. – На самом деле мои племянники славные ребята. – Дерек сидел в кресле, положив ноги на диван. Галстук распущен, рукава рубашки закатаны. Он поднял руки и сцепил пальцы за головой. – А теперь ты расскажи мне о себе. – Ты обо мне все знаешь. Скажи спасибо Доджу. – Прости меня, – эти слова прозвучали очень искренне. – Я действовал в интересах своих клиентов, а клиентами моими тогда были Уиллеры. – Знаешь, даже хорошо, что ты уже все знаешь. В моих шкафах не осталось ни одного скелета. – Разве? Я знаю только основные факты, а больше ничего. – Неправда. Ты знаешь, что я очень люблю искусство. – Ты случайно не влюбилась в того толстяка с картины? Джули засмеялась: – Нет, но не все мои клиенты столь привередливы. Многое из того, что я им продаю, я бы в своем доме не повесила. – А как насчет той картины, которую я купил? С ней бы ты ужилась? – Та картина мне нравится. У тебя хороший вкус. – Спасибо. – Еще ты знаешь, что я люблю готовить. – Но я не в курсе, насколько хорошо у тебя это получается. – Очень хорошо. – У меня будет возможность проверить это заявление? – Может быть. Когда-нибудь. Этот ответ не исключал, что у них может быть общее будущее, но он ничего и не обещал. Оба это поняли, и повисла неловкая пауза. Дерек решил свернуть в другую сторону: – Расскажи о своих родителях. У вас были хорошие отношения? – Не без ухабов. Все, как у всех. Но в целом у нас была очень счастливая семья. Отец был предан матери. Она любила его. Оба любили меня. – Ты говоришь об этом с удивлением? – Нет. С благодарностью. – Почему с благодарностью? Джули ненадолго задумалась, а потом сказала: – Мама родила меня, когда была совсем юной. Ей, конечно, пришлось очень трудно, но она получила образование и стала работать, хотя у нее имелись ребенок и муж, о которых нужно было заботиться. Папа был нетребовательным мужем. Совсем нетребовательным. А я не была трудным ребенком. Но… но мама никогда не пыталась как-то изменить свою жизнь. Она не делала ничего такого, чтобы узнать, не понравится ли ей что-либо больше, чем работа администратора в школе. Она очень рано успокоилась. Я иногда задумывалась, не жалела ли она о выборе, который сделала. – Ты когда-нибудь чувствовала неприязнь с ее стороны по отношению к тебе или к отцу? – Никогда. Она относилась ко мне, к нам обоим, с огромной любовью, – Джули слегка пожала плечами. – Вот это меня и озадачивало. И за это я ей благодарна. Дерек слегка сменил позу, затем встретился с ней взглядом и не отпускал, как он всегда делал со свидетелями, задавая очень важный вопрос. – Как твои родители относились к твоим отношениям с Уиллером? – Отец был почти на десять лет старше мамы. Он умер несколько лет назад, еще до того, как я познакомилась с Полом. Из-за моих злоключений в Париже мама не рассказывала мне о том, что у нее рак, пока уже не стало поздно. Она знала, что я встречалась с Полом, но никогда не видела нас вместе. Когда мне сообщили, что маме стало хуже, он купил мне билет на самолет, и я прилетела домой. Но попрощаться с ней я не успела… Пол тогда меня поддержал. Я была раздавлена смертью матери, тем, что меня не было рядом. Не знаю, что бы я сделала, если бы его не оказалось рядом. Он мне очень, очень помог. – Если судить по тому, что я о нем знаю, меня это не удивляет. Они снова замолчали. Теперь тему сменила Джули: – Я прочитала в газете о деле, которым ты занимаешься. – О каком деле? – Джейсона Коннора. Митчелл вздохнул: – Тяжелый случай. – Как ты можешь защищать этого мальчишку после того, что он сделал? Убил своих родителей! – Мать и отчима. Его обвиняют в том, что он их убил. – В газете сказано, что он порезал их на куски. – «Преступление, совершенное в ярости». Я читал эту статью, – сухо сказал Дерек. – Надеюсь, наши будущие присяжные ее не видели. |