Онлайн книга «Падший ангел»
Женщины вошли в конюшню, и Линн сняла с крючка на стене уздечку. С плохо скрываемым беспокойством она открыла дверь стойла и осторожно подошла к сивой кобыле. – Будь умницей, Чили, позволь мне надеть тебе уздечку, – ласково заговорила Линн. Кобыла настороженно покосилась, попятилась и оскалила зубы. Линн остановилась и умоляюще посмотрела на Элис. – Видишь, какая она вредная? – Не показывай ей, что ты ее боишься, – посоветовала Элис. – Иначе она никогда не даст себя оседлать. Линн медлила, не решаясь взнуздать лошадь. Наконец она призналась: – Но я и вправду ее боюсь! – Возьми Колина, пожалуйста, – заходя в стойло и передавая ребенка подруге, сказала Элис. – Я оседлаю Чили сама. Она должна сразу почувствовать твердую руку. Линн с облегчением отдала Элис уздечку, и молодая женщина уверенно подошла к лошади. Кобыла попятилась. Косясь на Элис, она снова оскалила большие желтые зубы. – Только попробуй укусить меня, старая кляча, и ты пожалеешь, – предупредила Элис негромким и ровным голосом, в котором слышались твердость и решительность. Лошадь беспокойно запряла ушами, но с места не сдвинулась. – Так-то лучше, – одобрила Элис. Она уверенно перекинула ремешок уздечки через уши лошади и затянула его внизу. – Вот у-ум-ни-ца, – проговорила женщина, подошла к задней стенке стойла и сняла с крюка седло. – Хорошо, теперь это. Одним уверенным движением она оседлала лошадь, и, хотя Чили опять злобно покосилась на Элис, лягаться кобыла не стала. – По-моему, мы с ней поладим, – повернувшись к Линн, сказала Элис. – Ей просто нужна твердая рука. – Она подлая старуха, – возразила Линн, качая головой. – Не знаю, зачем я ее держу. Наверное, только потому, что она приносит отличных жеребят. – Она сейчас… – Нет-нет. В этом году – нет. Мне надоели эти хлопоты, – ответила Линн. Элис кивнула и медленно затянула подпругу. Чили сердито повернула голову, чувствуя тугой ремень у себя под брюхом. – Осторожно, она тебя укусит! – опять забеспокоилась Линн. – Пусть только попробует, – строго проговорила Элис, наблюдая за лошадью. Кобыла, словно поняв ее предупреждение, больше не пыталась сопротивляться. Она покорилась Элис и послушно вышла за ней во двор. – Видишь? – с гордостью сказала Элис, вешая на луку седла старый ранец Джо. – Она уже поняла, кто тут главный. Подобрав платье, она приготовилась сесть в седло. Чили беспокойно переступила с ноги на ногу, не давая наезднице вставить ногу в стремя. Резко дернув за поводья, Элис усмирила лошадь. Оказавшись в седле, женщина наклонилась и поправила стремена, потом потянулась за Колином. – Спасибо, Линн, – сказала она, изо всех сил стараясь сдержать слезы, которые навернулись у нее на глаза при виде расстроенной подруги. – Я очень благодарна тебе за помощь! – Будь осторожна, прошу тебя. – Линн улыбнулась сквозь слезы. – Не беспокойся обо мне, дорогая. Я напишу тебе, как только узнаю адрес тетушки Нелли, – пообещала Элис и развернула лошадь. Она медленно ехала по двору, не оглядываясь, когда услышала голос Линн. – Постой, Элис, возьми это, пожалуйста! – крикнула Линн, подбегая и протягивая подруге большую золотую монету. Элис с удивлением воззрилась на монету. – Ты всегда носишь двадцатидолларовые золотые монеты в ночной рубашке? – Ну что ты, – улыбнулась Линн. – Но одну я всегда ношу в туфле. На мгновение глаза женщин встретились. – Ты настоящая подруга, Линн, – тихо сказала Элис. – Я благодарна тебе за то, что ты поняла меня. Линн вдруг громко разрыдалась. – Я люблю тебя, Элис. Пожалуйста, будь осторожна! – прошептала она. Сдерживая слезы, готовые покатиться у нее по щекам, Элис поспешно повернула лошадь, пнула ее каблуком и пустила рысью. Больше она не оглянулась. * * * Натан с трудом разлепил веки и тут же снова зажмурился. Солнечный свет, бивший ему в лицо из маленького оконца, больно резанул по воспаленным глазам. В висках застучало, и Натан подумал, что, пожалуй, сейчас умрет. Боже, как же ему было плохо! Впрочем, чему тут удивляться? Мало того, что он лег далеко за полночь, так еще и накачался перед сном отвратительным местным виски. Пошарив в сене и нащупав рядом с собой пустую бутылку из-под этого пойла, Натан с отвращением запустил ею в стену сарая. – Паршивый самогон, – скривился рейнджер. – И когда я научусь держаться подальше от дешевого виски? Натан со стоном повалился на спину, прикрыв рукой покрасневшие глаза. – Черт бы ее побрал, – проговорил он. – Это же надо – так надраться! И из-за чего?! Из-за ослиного упрямства глупой бабы! В этот миг в соседнем стойле душераздирающе замычала дойная корова. Натан заткнул руками уши и испепелил несчастную скотину взглядом. – Тебя еще тут только не хватало! – проворчал рейнджер. – Ну чего тебе? Тебя что, не подоили? Приподнявшись на локте, он пригляделся к жалобно мычащей корове повнимательнее. – Да будь я проклят! Тебя еще не доили! А сколько же сейчас времени? Перекатившись на бок, Натан дотянулся до кармана, достал часы и долго смотрел на них, пытаясь сфокусировать взгляд на черных стрелках. Наконец титанические усилия Натана увенчались успехом. – Господи! Девять часов! Натан с трудом сел, протер кулаками глаза и попытался нащупать босой ногой свои башмаки. – Что это она вытворяет? – бормотал он. – Решила не доить тебя из-за того, что злится на меня? Он нагнулся и ухватил один башмак, громко застонав при этом от головной боли. – Прошу тебя, господи! – взмолился Натан. – Избавь меня от этой муки, а я обещаю тебе больше никогда не брать в рот ни капли этой дряни! Никогда! Кое-как Натан всунул ноги в башмаки и вышел во двор. Рейнджеру показалось, что жаркое июльское солнце безжалостно обрушило ему на голову огромный раскаленный молот. Натан почувствовал, что сейчас его вывернет наизнанку. Он несколько раз глубоко вздохнул, и тошнота постепенно отступила. Взобравшись на крыльцо, Натан привалился к двери и слабым голосом позвал: – Элис? Элис, пойди подои свою корову. – Так и не дождавшись ответа, он снова заговорил: – Элис? Я же знаю, что ты там. Тебе надо подоить корову. Она мычит как сумасшедшая. Элис по-прежнему не отвечала, и тогда Натан попробовал открыть дверь. Она была не заперта. Он вошел в дом и огляделся. |