Онлайн книга «Портной из Панамы»
– Тебе тоже, Энди. И спасибо за деньги и виски. И за то, что принял к сведению мои предложения по жене и Мики. – Не за что, Гарри. – И не забудь зайти и примерить твидовый пиджак. То, что я называю крутой, но со вкусом. Со временем мы сделаем из тебя нового человека. Час спустя, сидя в клетушке, в самом дальнем углу комнаты-сейфа, Оснард говорил в микрофон специального засекреченного телефона, от души надеясь, что его слова, пройдя через преобразователь, попадают в мохнатое ухо Лаксмора. Тот, в свою очередь, пришел на работу пораньше, ждал звонка от Оснарда в Лондон. – Даю ему морковку, потом замахиваюсь палкой, сэр, – докладывал Оснард тоном прилежного и героического ученика, который специально приберегал для хозяина. – И, боюсь, немного переусердствовал и с тем, и с этим. Но он по-прежнему пребывает в нерешительности. То она будет, то не будет, то может быть. Определенного ответа так и не добился. – Черт бы его побрал! – Вот и я думаю примерно то же самое. – Так он что, рассчитывает на более крупное вознаграждение? – Похоже, что так. – Ну, за этот недостаток человека трудно винить, Эндрю. – Говорит, что ему понадобится время, чтобы убедить ее. – Хитер, ничего не скажешь. Нет, скорее ему нужно время уболтать нас. Скажи, Эндрю, чем можно ее купить? Говори прямо, не стесняйся. После этого будем, с божьей помощью, держать его на коротком поводке! – Цифр он не упоминал, сэр. – Еще бы! Он настоящий, классический переговорщик. Собирается водить нас вокруг пальца до бесконечности. Ну а как тот, главный твой приятель? Ты знаешь, о ком я. С кем из них сложней? Оснард выдержал паузу, давая понять, что он погружен в глубокое раздумье. – Крепкий орешек, – осторожно заметил он. – Знаю, что крепкий! Они все крепкие орешки! И тебе это было известно! И наверху тоже знают, что он крепкий орешек. И Джефф знает. Один мой приятель, немец, частный инвестор, тоже знает, что он крепкий орешек. Был таким с самого начала. О господи, если б я знал лучшего кандидата, тут же выбросил бы этого из головы! Был похожий на него парень, еще на Фолклендах, так тот тоже получил от нас целое состояние и не дал взамен ни черта! – Это может сказаться на результатах. – Объясни. – Слишком крупный аванс приведет к тому, что он бросит весла, перестанет грести. – Согласен. Полностью. И будет над нами смеяться. Они все так делают. Вытрясут из нас все, а потом смеются. – Но, с другой стороны, крупные премиальные должны побуждать его к действию. И раньше такое бывало, и теперь. Так что результат, думаю, будет. – Думаешь? – Видели бы вы, как он запихивал бумажки в свой портфель! – О, бог мой!… – С другой стороны, он дал нам Альфу и Бету, и еще студентов, помог Медведю обрести положение в обществе, до определенной степени завербовал Абраксаса и полностью и окончательно завербовал Марко. – И мы с ним расплатились за это. И весьма щедро. А что конкретно имеем на сегодняшний день? Одни обещания. Яичную скорлупу. Знаешь, меня просто тошнит от всего этого, Эндрю. Просто тошнит! – Я, если так можно выразиться, сэр, поставил перед ним вопрос ребром. Голос Лаксмора немедленно смягчился. – Уверен, что да, Эндрю. Было бы очень печально, если б ты дал мне повод усомниться в этом. Продолжай. – По моему личному убеждению… – застенчиво и робко начал Оснард. – Только на него и надо всегда полагаться, Эндрю! – Так вот, мне кажется, что надо продолжать стимулировать его. Но рассчитываться только тогда, когда он выдаст результат. Той же самой политики надо придерживаться и в отношении жены, если он ее нам предоставит. – Господи, Эндрю! Неужели он выразился именно так? Хочет продать свою жену тебе? – Да нет. Пока что нет, но она уже выставлена на аукцион. – Никогда за двадцать лет службы не слышал ничего подобного, Эндрю! За всю историю Службы не было случая, чтобы муж продал нам свою жену за золото. Когда речь заходила о деньгах, в голосе Оснарда появлялись мягкие, даже нежные нотки. – Лично я предлагаю выплачивать ему премиальные за каждого нового завербованного, в том числе и за жену. Размер премиальных должен быть пропорционален зарплате источника. Если она заработала премию, то и ему полагается часть. – То есть дополнительная сумма? – Именно. Есть еще один нерешенный вопрос. Как должна Сабина расплачиваться со своими студентами? – Только не надо их баловать, Эндрю! Что там с Абраксасом? – В том случае, когда Абраксас и его организация начнут давать информацию, Пенделю полагаются комиссионные, рассчитанные примерно по тому же принципу. Двадцать пять процентов от того, что мы платим Абраксасу и его группе. В виде премии. Теперь уже Лаксмор держал паузу. – Я не ослышался, Эндрю? Ты сказал «в том случае, когда»? Как прикажешь это понимать? – Простите, сэр. Я до сих пор подозреваю, что этот Абраксас водит нас за нос. Или же сам Пендель. Извините. Уже поздно. – Эндрю… – Да, сэр? – Послушай, что я скажу тебе, Эндрю. Существует порядок. Существует конспирация. Я понимаю, ты устал, но отчаиваться все равно не надо. Безусловно, все дело именно в конспирации. Я это знаю, и ты тоже. Один из величайших в мире специалистов по созданию общественного мнения тоже знает это. Верит в это. Глубоко. Лучшие умы с Флит-стрит тоже верят в это. Особенно развита конспирация в таких местах, где ей противостоит враждебное внутреннее окружение, я имею в виду так называемую элиту Панамы. Все сошлось на этом канале, но мы найдем выход, обязательно! Эндрю? – Внезапно в его голосе зазвучала тревога. – Эндрю, ты меня слушаешь? – Да, сэр? – Скотти, если не возражаешь. Называй меня просто Скотти. С «сэром» отныне покончено. У тебя спокойно на сердце, Эндрю? Ты устал, перенапрягся? Или, напротив, ощущаешь себя вполне комфортно? Господи, сам я чувствую себя просто чудовищем, выродком каким-то, ни разу за все это время не спросил, как ты там поживаешь. Знаешь, у меня сохранились кое-какие связи и влияние в высших эшелонах, да и по ту сторону реки тоже. И лично меня просто удручает, что такой трудолюбивый и преданный делу молодой человек не просит ничего для себя. Тем более в наши, сугубо материалистические времена. Оснард выдавил смущенный смешок, приличествующий прилежным и преданным молодым людям в такие моменты. – Для меня главное – отоспаться. Большей награды не существует. – Перестань, Эндрю! Ты обязательно должен что-то попросить. Прямо сейчас. Это приказ. Ты нам нужен. |