Онлайн книга «Сказки старой Англии»
Баллада о заброшенном карьере
Закрылись двери кабака, И смеркся день весенний. В господский лес два паренька Пошли стрелять оленей. Но были оба под хмельком И расшумелись так, Что лорд послал за лесником, А тот спустил собак. …Убит олень, убита лань — Добыча недурная, Как вдруг из леса – крик и брань, И псы зашлись от лая. Тут парни из последних сил Пустились наутек, Но в чаще путь им преградил Зеленый огонек. И страж невидимых ворот Вскричал: «Людское семя! Как вы посмели наш народ Будить в ночное время?» «О, сжалься! Здешних всех лесов Лорд Пелем господин, И сворами свирепых псов Владеет он один. О, дай пройти, не то настичь Успеет нас лорд Пелем, И никогда лесную дичь Мы больше не подстрелим!» «Бросай свой нож, бросай свой лук И стрелы – в тот овраг, И я избавлю вас от мук, Укрою от собак». Вот острый нож и лук тугой Оставлены на склоне, И распахнулся холм лесной, И скрыл их от погони. «Что там за грохот, что за стук, Скажи нам поскорей!» — «Земного эха дальний звук Не для людских ушей». «Что там за пламя, что за свет Блестит во мраке ночи?» — «Огней подземных дальний след Слепит людские очи». «А что за ложе тверже льда И снега холодней?» — «То златоносная руда И россыпи камней. В наш древний край спустились вы Дорогою короткой — Зато не очутились вы В темнице за решеткой!» Очнулись парни – уж давно Над лесом рассвело. В карьер заброшенный, на дно Их ночью занесло. А вслед одна из гончих сук Упав, сломала спину… Друзья нашли свой нож и лук И схоронили псину. Но что там был за дивный край, И кто их спас в ночи? Не знаешь правды – не болтай, А знаешь – помолчи. Перевод М. Бородицкой Был теплый, пасмурный зимний день. В Даллингтонской дубраве и по всей долине гудел юго-западный ветер. После обеда дети отправились на поиски старого Хобдена. Он подрядился на три месяца расчищать заросший овраг на дальнем краю леса и обещал им раздобыть живую соню вместе с гнездом. На молодых буках еще пестрела листва, продолговатые рыжие листья каштанов устилали землю, а по дорожкам густо алели приоткрытые клювики проросших желудей. Дан и Уна шли напрямик, срезая путь где только можно, и уже почти добрались до места, когда послышался стук копыт. Они остановились у старого бука, на котором лесничий Ридли всегда развешивал убитых «вредителей». Пушистые тельца несчастных хищников болтались на ветвях: некоторые совсем как живые, другие уже высохли и съежились. – Еще три совы прибавилось, – сосчитал Дан, – два горностая, четыре сойки и пустельга. Уже десять штук на этой неделе. Ридли просто зверь! – В мое время, – раздался голос у них за спиной, – на таких деревьях вырастали плоды покрупней! Сэр Ричард Даллингридж [11] натянул поводья, и его серый конь Орлик послушно остановился. – Во что вы нынче играете? – спросил всадник. – Ни во что, сэр, – вежливо ответил Дан. – Мы ищем старого Хобдена, он обещал подарить нам соню. – Соню? Такую сонную зверюшку? – Да, сэр, прямо в гнездышке. – Вот оно что. Там, в низине, я повстречал дровосека. Идемте! Он развернул коня, проехал немного назад по дороге и махнул рукой в сторону вырубки. Там, среди толстых буковых пней, густого орешника, молодых берез и каштанов деловито сновал старый Хобден. К весне все это должно было превратиться в поленья для камина, подпорки для хмеля и гороха, колья, жерди и просто вязанки хвороста. Из-под тернового куста послышался тихий смех, и на дорогу, прижимая палец к губам, выбрался Пак. – Гляньте-ка! – прошептал он. – Вон, за бересклетом. Ридли там уже полчаса сидит. Ребята пригляделись – и в самом деле увидели лесничего Ридли. Тот сидел скрючившись в пересохшей канаве, наблюдая за Хобденом, точно кошка за мышкой. – Ха! – воскликнула Уна. – Хобден-то свои силки давно проверил, еще до завтрака. Он всегда так делает. А кроликов уносит домой в вязанке хвороста. Он нам завтра расскажет, сколько наловил. – Охотников до чужой дичи и в наше время хватало, – кивнул сэр Ричард и не спеша поехал вперед, вдоль ровно подстриженных молодых буков. Пак взялся за повод, ребята зашагали рядом. – И что вы с ними делали? – спросил Дан. Они как раз поравнялись со страшным деревом лесничего Ридли. – Да вот что! – сэр Ричард мотнул головой в сторону болтавшейся на ветке мертвой совы. – Только не Ричард, – вмешался Пак. – Он не из тех свирепых нормандцев, что могли повесить человека из-за подстреленного оленя. – Просто их жены… просто я не выношу бабьего визгу. Но что это я еду, а вы идете! Он легко спешился и похлопал Орлика по плечу. Умный конь попятился, пропуская детей, а сэр Ричард зашагал впереди. Он шел так, будто ему принадлежали все окрестные леса. – Я не раз говорил друзьям, – усмехнулся сэр Ричард, – что Вильям Рыжий не единственный нормандец, кого смерть настигла в лесу на охоте. – Это что, король Вильям Руфус? – спросил Дан. – Он самый, – подтвердил Пак, сшибая ногой пучок рыжеватых поганок. – Был, например, некий рыцарь, недавно прибывший из Нормандии, – продолжал сэр Ричард, – которому король Генрих пожаловал поместье неподалеку отсюда, в Кенте. Так он устроил в честь короля охоту на оленей, а за день перед тем умудрился повесить сына своего лесничего. – Это когда же было? – задумчиво почесав ухо, спросил Пак. – Летом того года, когда король Генрих разбил своего братца Роберта Нормандского в битве при Теншбрэ. Наши корабли как раз стояли в Пэвенси, снаряжаясь на войну. – А что стало с тем рыцарем? – спросил Дан. |