Онлайн книга «Шпион, пришедший с холода. Война в Зазеркалье»
– Доброе утро, – сказал он приветливо. – Не хочу мешать вам завтракать. – И он уселся на кровать. Лимас невольно отдал Фидлеру должное: это был человек не робкого десятка. Нет, чтобы одному прийти в комнату Лимаса, особой смелости не требовалось. Охранники наверняка дежурили в соседнем помещении. Но Фидлеру были присущи сила духа и четкая целеустремленность, которые Лимас ощущал и не мог не уважать. – Вы поставили перед нами весьма интригующую задачу, – сказал он. – Я сообщил все, что знал. – О нет. – Он улыбнулся. – Отнюдь нет. Вы сообщили только то, что, как вам кажется, вы знаете. – Дьявольски умно, – пробормотал Лимас, отодвинув от себя тарелку и прикурив сигарету. – Позвольте мне задать вам важный вопрос, – произнес Фидлер чуть преувеличенно беззаботным тоном, каким гостям на вечеринке предлагают сыграть в фанты. – Будучи опытным офицером разведки, как бы вы распорядились информацией, которой сами нас снабдили? – Какой именно информацией? – Мой дорогой Лимас, вы нам дали не так уж много. Лишь навели на один интересный след. Вы рассказали о Римеке, но мы знаем о нем все. Вы рассказали об организации вашей работы в Берлине, о штатных сотрудниках и агентах. Все это тоже, простите за прямоту, давно и безнадежно устарело. Подробный рассказ, увлекательное чтиво, местами куски второстепенных, но полезных сведений. Попалась и мелкая рыбешка, которую мы еще непременно выловим из пруда. Но все это, вместе взятое, еще раз извините, если это прозвучит грубовато, не стоит и части тех пятнадцати тысяч фунтов, которые мы собираемся вам заплатить. По крайней мере, – добавил он с улыбкой, – по нынешнему валютному курсу. – Послушайте, – сказал Лимас, – но ведь не я предложил вам сделку, а вы сами. Вы, Кивер и Петерс. Я не полз на брюхе к вашим друзьям-молокососам в Лондоне, пытаясь всучить им устаревшие разведданные. Это вы и ваши люди все затеяли, Фидлер. Вы сами назначили сумму вознаграждения, взяв на себя риск. У меня же к тому времени и чертова пенни за душой не было. Поэтому не надо валить вину на меня, если ваша операция оказалась мыльным пузырем. «Теперь ход за ним. Я подвел его к важной черте», – подумал Лимас. – Она вовсе не оказалась мыльным пузырем, – возразил Фидлер. – Просто она еще не завершилась. И не могла завершиться. Потому что вы до сих пор не рассказали всего, что вам известно. Я упомянул об одном ценном следе. Речь идет о «Роллинг стоун». А теперь позвольте повторить вопрос: как бы вы поступили, если бы я, Петерс или кто-то другой, нам подобный, поделился с вами такой информацией? Лимас передернул плечами. – Прежде всего я бы почувствовал беспокойство, – ответил он, – что со мной случалось прежде. Ты получаешь повод – и, быть может, не один – подозревать, что в каком-то министерстве, и, возможно, на достаточно высоком уровне, завелся шпион. И что же делать? Ты не можешь подвергать аресту целые отделы министерств и ведомств. У тебя нет возможности расставить ловушки на всех, кто близок к правительственным кругам. Тебе остается только затаиться и ждать, что получишь нечто более конкретное. И дело не выходит у тебя из головы. А в случае с «Роллинг стоун» вы даже не знаете, в какой стране работает агент. – Вы – хороший оперативник, Лимас, – заметил на это Фидлер со смехом, – но никудышный аналитик. Это же совершенно очевидно. Позвольте мне задать вам несколько простейших вопросов. Лимас промолчал. – Досье – то есть сама по себе папка с материалами по «Роллинг стоун» – какого она цвета? – Серая, но помечена красным крестом, что указывает на ограниченный доступ. – К ней что-то прикреплено снаружи? – Да. Список на отдельном листке и предупреждение. Традиционная формулировка. Любое лицо, чье имя не значится в списке допущенных, в случае обнаружения данной папки обязано вернуть ее, не открывая, в банковский отдел. – Кто значился в списке допущенных? – К «Роллинг стоун»? – Да. – Личный помощник Шефа, сам Шеф, секретарша Шефа, представитель банковского отдела, мисс Брим из особого регистра и четвертый отдел стран-сателлитов. По-моему, все. Да, и, должно быть, человек из группы специальной рассылки, но точно не помню. – Четвертый отдел сателлитов? Чем он занимается? – Всеми странами за «железным занавесом», за исключением Советского Союза и Китая. И конечно, восточной зоной. – Вы имеет в виду ГДР? – Я имею в виду зону. – Разве не странно, что допуск получили все сотрудники целого отдела? – Да, вероятно, это не совсем обычно. Но мне трудно судить, потому что я никогда прежде не имел дело с ограниченным доступом. За исключением, конечно, Берлина, но там все обстояло иначе. – Кто в то время работал в четвертом отделе? – О, дай бог памяти… Гиллам, Хаверлейк, де Йонг, по-моему. Де Йонг как раз вернулся из командировки в Берлин. – И они все имели разрешение просматривать досье? – Я не знаю, Фидлер, – ответил Лимас, слегка раздражаясь, – и на вашем месте… – Но ведь действительно странно, что какой-то отдел имел доступ целиком, тогда как остальные были представлены исключительно отдельными лицами, не так ли? – Говорю же вам, я не знаю. Откуда мне было знать? Меня же низвели до роли простого клерка. В том числе и в этом деле. – Кто передавал досье от одного допущенного к другому? – Должно быть, секретарши. Я не помню. Прошло несколько месяцев с тех пор, как… – Тогда почему никакие секретарши не значились в списке допущенных? Только секретарь Шефа. На мгновение воцарилось молчание. – А ведь вы правы. Теперь я вспомнил, – сказал Лимас чуть извиняющимся тоном. – Секретарши были ни при чем. Мы сами передавали досье друг другу. – Кто еще из банковского отдела держал эту папку в руках? – Никто. Ее сразу передали под мою ответственность, как только я перешел в отдел. До меня за этой птичкой присматривала одна из дамочек, но стоило появиться мне, как ее имя изъяли из списка. – Стало быть, только вы могли передавать досье по инстанции? – Да… Да, скорее всего так и было. – И кому вы его передавали? – Я… Сразу даже не вспомню. – Думайте! – Фидлер не повысил голоса, но в его интонации появилась угрожающая настойчивость, которая застигла Лимаса несколько врасплох. – Как мне кажется, чаще всего личному секретарю Шефа, чтобы информировать о наших действиях или предложить свои рекомендации. – А кто приносил досье? – Не понял? – Лимас казался совершенно растерянным. – Кто приносил досье вам на ознакомление? Это ведь был кто-то из списка, верно? |