Онлайн книга «Сторож брату своему»
|
За дэвами плотным строем двинулись люди. Амаргин обернулся к женщинам: – Иди вниз, Финна. – Да я… – Финна. Иди вниз. Амаргин выбрал копье и вскинул в руке щит. Карматы быстро, не ломая порядков, шли через площадь. * * * Середина ночи Ругань стояла страшная – через завал трупов у входа лез дэв. Переваливался брюхом, подгребал ручищами, по-дурацки болтал в воздухе задними лапами. В воротах рубились щит в щит, переломанные копейные древки вместе с щепой от разнесенных створок разъезжались под ногами дерущихся. Последние длинные копья – хорошие, с полированными гибкими древками – частоколом украшали брюхо упавшего навзничь мертвого дэва. Второй лежал, свившись в бугристый комок: они с Амаргином хорошо располосовали ему брюхо и достали кишки. Ну и попали на отдых, конечно: Тарегу досталось когтями по ребрам и спине, лаонец не мог даже стоять, со свистом дышал у стены – ему саданули кулаком в грудину. Между тем дэв – настырный, он приходил и возвращался, приходил и возвращался, как уродливый кошмар, – сполз по мятой куче тел, распрямился у трупа товарища и сущим медведем, растопырясь, попер в драку. – Берегись! В замахнувшуюся дубиной тварь свистнули дротики. Дэв принялся глупо отмахиваться, как медведь от мух. – Пусти! – рявкнул Лейте. Селим пихнулся вбок, сумеречник протиснулся между его щитом и остатком створы, с руганью цепанув рукавом за оборванную воротную петлю. На куче тел замаячил человек. – Лучник! Сука, лучник!!!.. Лейте с размаху всадил свой длинный прямой фиранги в серое брюхо дэва. И опрокинулся на спину со стрелой в щеке. Дэв осел, все медленнее цапая левой лапой. Лейте дернули из-под ног дерущихся, кто-то упал, оступился, началась свалка. Следующая стрела выбила гвардейца из третьего ряда, он дернулся и завалился на Тарега, хлюпая пробитым горлом. За спиной заскрипел лук, у щеки тихо опустился длинный наконечник нацеленной стрелы: – Стой тихо, братишка… Тренькнуло, карматский стрелок брыкнул ногами и опрокинулся с кучи. Амина, всхлипнув, опустила лук. Висевший у Тарега в руках человек в последний раз дернулся и обмяк. – Отнеси его к стене, я встану, – сказала лаонка. Тяжело отдуваясь, нерегиль потащил беспомощно волочащееся сапогами тело к другим. Гвардеец лег рядом с Масудом. Потом рядом с ним положили Лейте. Тарег посмотрел-посмотрел и потянул с Масуда джуббу – прикрыть ей лаонца. Человек лежал с аккуратной сквозной дырой в груди. А Лейте трудно было узнать даже по волосам – вымокли то ли в грязи, то ли в крови, все бурое. Придерживая себя за стену и скособочась, нерегиль поплелся вниз. Топ, топ, топ. Лесенка, лесенка. Раз ступенька, два ступенька, три ступенька… На тридцать девятой и сороковой вовсю шла работа. Аз-Захири сосредоточенно водил кистью по камню. – Шейх, ты скоро? Глупый, никчемный вопрос. Сверху донесся натужный рев и грохот. Попер новый ряд, со свежими щитами и копьями. Еще ниже сидела Финна, молча гладила брюхо. – Мы скоро, скоро, – тихо, успокаивающе ответила она. Тарег поковылял обратно наверх. * * * Непонятно, какая часть ночи, но не утро – Эй, вы там! Есть среди вас правоверные? Очень хороший вопрос. Орали из-за кучи, как из-за рудничного отвала. – Ну есть! – морщась от боли в сломанной щитовой руке, отозвался Селим. – Получше ваших есть правоверные, о враг Всевышнего… – пробормотал сидевший рядом с ним Джамаль и высунул от старания язык – он закидывал каиду на плечо петлю перевязи. Крепко взятая в длинные щепы и повязки рука Селима наконец-то повисла на груди. – Ф-фух… – выдохнули оба. – Просим перемирия, дабы достойно забрать тела павших!.. – Перемирия тебе, срань карматская… – забурчал сидевший у стены Абу аль-Хайр и тут же скорчился в гримасе: в голове, видать, снова стрельнуло болью. Ему еще в первую атаку дэвов перепало башкой об стену – того, кого убило дубиной, выбило из ряда, ибн Сакиб улетел следом, хорошо, голова и шлем ему достались крепкие. – Согласны, – устало отозвался Селим. И тоже откинулся спиной к стене. Они потеряли четырнадцать человек. И двоих сумеречников. Аллиль лежал на лестнице через два тела от Лейте. С распоротой «невозвратным» копьем грудью. Наконечник у такого копья длинный, как шило, а под ним – два шипа, чтоб выдирать, так с мясом. Амина сидела у тела мужа и бессмысленно таращилась в пустоту. И медленно, в сотый, сто первый, сто второй раз перебирала шнуры верблюжьей шерсти с того самого копья. Из-за кучи хмыкнули: – А вы б сдавались. Взяли мы крепость вашу, взяли. – Врете, – зло выдохнул Абу аль-Хайр. – Не врет, – тихо-тихо сказали Тарег с Сенахом. – Шихна ваш визжал, как свинья, когда мы подвешивали его на столб, – засмеялся невидимый кармат. – А нечего было упираться. Мы предлагали сдаться, так он не сдался. Пришлось примерно всех наказать. Ножиками… – голос сорвался в тихое хихиканье. Тарег с Сенахом молчали. Ибн Сакиб посмотрел на них – и не стал ни о чем спрашивать. – А баб, сладких самых, мы оставили, – продолжил, отхихикавшись, голос из-за кучи. – У нас тут в масджиде вашей такое веселье идет – ух… Это объясняло крики и мелькание огней у портала здания. Как только захлебнулась последняя атака и вокруг подзатихло, топот, крики, женские подвывания и пронзительные вопли быстро полезли в уши. Так что «веселье» они слушали уже довольно давно. Хотя – что значит «давно»? Какая длинная, однако, ночь… – Можем вам уступить парочку, у нас их много, – снова захихикало из-за кучи. – А вы муллу-то не позовете? А то нехорошо, без наставления-то и без правильного напутствия… А?.. – Эй! – заорали через площадь от черной, подсвеченной изнутри факелами, оскверненной масджид. – Иди, Шейбуб, твоя очередь!!!.. – Ты бы шел, о незаконнорожденный, – бормотнул про себя Селим, сжимая пальцы на рукояти джамбии. – Ты бы шел… Из-за торчащей руками кучи трупов никто, тем не менее, не вышел. Голос затих, и мертвые тела сноровисто, быстро растащили. * * * Ночь, непонятно, близко ли утро |