Онлайн книга «Новая Зона. Тропа Мертвых»
|
– Ладно, ладно, Борис Федорович, – обратился к Радимову по-дружески Портнов, – не время сейчас лодку-то раскачивать. Не ровен час утонет, вместе ко дну пойдем. Дракон неопределенно хмыкнул. Портнов подумал, что его, пожалуй, злить категорически не стоит. За ним числилось не так много бойцов, но у него был авторитет в среде охотников за хабаром. Есть о чем подумать. – Ну, хватит, господа-а, – капризным голосом протянула директриса местной школы Алла Семеняка. – Давайте жить дружно. Заслышав призыв мультяшного кота Леопольда, присутствующие нервно хохотнули. Ситуация и впрямь была патовая. На извечные русские вопросы «что делать?» и «кто виноват?» ни у кого из присутствующих ответа не имелось. – Может, ты чего умного скажешь, – обратился Радимов к Борзенкову. – А что я? – передернул тот плечами. – Я ж не чиновник! Так, культурная прослойка! – Ну, вы все же ученый, специалист по этой Зоне… – неожиданно поддержал Клюквин. – Хоть совет умный бы дал, все ж МГУ окончил с отличием! Несмотря на нарочитую грубость, было видно, что заместитель главы администрации сдувается прямо на глазах. Ибо, когда нельзя приказать, наорать и стукнуть кулаком по столу, тут современный начальник мало что может. – Совет – это я всегда рад. – От Борзенкова не укрылось состояние Радимова, и он демонстративно закинул ногу на ногу. – Думаю, людей прежде всего надо накормить. Электричество, похоже, надолго выведено из строя ночным катаклизмом. А насколько я помню, в «Акварелях» есть две «точки» с хорошими русскими печами – там вполне можно выпекать хлеб. Бывший пионерский лагерь, а теперь комфортабельный пансионат «Акварели» слыл местной гордостью. На его территории имелись горнолыжная трасса, пейнтбол, боулинг, даже своя маленькая часовня. Увы, все в недавнем прошлом. – Ах, черт! – скривился как от зубной боли Радимов. – Пекарня тоже ж сдохла! – О чем и речь, – кивнул Борзенков. – Конечно, у народа есть штучки на артефактах, но их мало, да и слабы они, если честно… – Кстати, в монастыре есть пекарня для просвирок, – вдруг вспомнил Клюквин. – Надо было батюшку пригласить, – шмыгнула носом госпожа Семеняка. – Глядишь, помолился бы, легче стало! – Как бы то ни было, а выходить к народу кому-то придется, – хмуро вернул всех к действительности заведующий местным филиалом Сбербанка Яков Фуксман. Присутствующие уставились на него и принялись как-то слишком пристально рассматривать. Яков Семенович нервно поежился… Уже не первое тысячелетие сынам народа богоизбранного приходилось отвечать за все мыслимые и немыслимые грехи. К сожалению (или к счастью), сынов Израилевых в Верее на данный момент был ровно один, так что по крайней мере еврейского погрома можно не опасаться. В конце концов перепуганный взор Радимова остановился на Семеняке. – Э-э-э, Алла… э… Петровна… – Михайловна я, – испуганной мышкой пискнула начальственная дама. – Один х…, – тоскливо вздохнул Борис Федорович. – Сходи к народу-то, объясни что к чему… – Может, подождем до полного прояснения обстановки? – робко предложила она. – Мы-то подождем, – елейным голосом сказал Фуксман, – а вот они ждать будут? Он махнул рукой в сторону окна. – Но почему я!.. – вскинулась было госпожа Семеняка, но шеф ощутимо грохнул кулаком по столу, прерывая возможные отговорки. – Потому что я сказал, – хрипло рявкнул Радимов. – У кого язык лучше подвешен, а? За что я тебе деньги плачу, етить твою бабушку? – Но я боюсь! – возмутилась Алла Михайловна. – Элементарно жить хочется! И не вы мне платите, а государство! – Не дрейфь, Михална, полиция в обиду не даст, – поглядел первый зам, ища поддержки, на начальника стражей порядка. Портнов согласно кивнул. – Наш народ еще не так озверел, чтобы на женщину кидаться, – успокоил он даму. – По крайней мере пока. Но если так пойдет дальше, то скоро из людей полезут звери. И тогда воцарится, как и положено среди зверей, только закон джунглей. «Коза отпущения» со вздохом поднялась со стула и вышла вон. Мужчины повскакивали со своих мест, устремившись к окнам. Радимов слегка приоткрыл створку одного из них, чтобы было лучше слышно. Вот директриса появилась на крыльце мэрии в кольце сдвинувшихся сталкеров. – Господа! То есть товарищи, – дрожащим голосом проблеяла госпожа Семеняка в мегафон. «Эх, – подумалось Портнову, – еще бы «леди и джентльмены» сказала!» Толпа, впрочем, «товарищей» проглотила. Даже одобрительно зашумела, соглашаясь с подобным, слегка подзабытым обращением. – Нам выпало стать свидетелями странных и непонятных явлений! Явлений природы, – уже более уверенно понеслась плести словеса Алла Михайловна. – Ученым еще предстоит объяснить природу этого феномена, но ясно одно – нельзя терять присутствия духа. В конце концов, это не первый раз на нашей памяти! Следует уповать на то, что не все так печально, как кажется на первый взгляд. Мы же русские люди! Наш русский народ и не из таких передряг выходил, каждый раз мужая духом и очищаясь от скверны. Вот и сейчас нужно верить, что все, что творится вокруг нас, временно и преходяще. Из-за аварии на линиях мы временно остались без электричества. Однако мы верим, что вскоре все будет снова функционировать. Администрация города работает в данном направлении. Все силы брошены на то, чтобы справиться с чрезвычайной ситуацией. Давайте же уповать на милость Бога, который не оставит в беде свой православный народ. «Ишь как повернула! – восхитился майор. – На Бога стрелки перевела. А ведь, по сути, так ничего и не сказала». Люди внизу пошумели, погалдели, однако разошлись, убедившись, что от официальных властей, как, впрочем, и всегда, толку мало. Наиболее упорные, не желая сидеть сложа руки, подались по указанному директрисой адресу, то есть к Богу. Вернее, в Спасский монастырь, чтобы испросить утешения хоть там. До находившегося в Красной слободе на том берегу реки Протвы монастыря добрели далеко не все, но христолюбивое воинство встретило растерянную духом паству во всеоружии. * * * Архимандрит Иоасаф, узнав, что к обители движется толпа народа, велел ударить во все колокола и вынести из алтаря на всеобщее обозрение самую большую монастырскую святыню – чудотворную икону Спаса Нерукотворного. Как она появилась в Верее, о том предание умалчивает. Давненько, еще, говорят, при царе Михаиле Федоровиче Романове, принес ее беглец из Киево-Печерского монастыря, куда она попала из разгромленного крестоносцами Константинополя. Так или этак, неведомо. Однако всегда образ тот почитался и многими чудесами прославлен был. Даже во времена, когда сбивали кресты с церквей и из образов сколачивали отхожие места, иконе удалось удивительным образом спастись от печальной участи множества ей подобных святынь, сгоревших в горниле революции. |