Онлайн книга «Близнецы. Завещание сына»
Светлана кивнула, продолжая рыдать, и Ерожин не понял, дошло до ее сознания его приглашение или нет. Он спустился вниз, сел в машину и вернулся в Управление. Сначала он заглянул к связистам и попросил установить адреса телефонов, списанных с листка из книги. Затем поднялся в кабинет и внимательно изучил этот список. Все номера начинались с пятерки. Петр Григорьевич прекрасно знал, что так начинаются телефоны областных абонентов. Это были московские прямые номера, но их владельцы в Москве не жили. Ерожин решил начать разведку по порядку и набрал первый номер. К телефону подошли быстро, но подполковник услышал столь непристойную брань, что растерялся. Он еще не успел и рта раскрыть, а его уже трехэтажно обложили. Пережив «обиду», начальник отдела по раскрытию убийств поставил галочку с восклицательным знаком рядом с номером хама и набрал следующий. Второй абонент тоже вел себя странно. Он среагировал по-другому: просто поднял трубку и молчал. Молчал и Ерожин. Пауза затянулась. Наконец на другом конце провода дали отбой. Петр Григорьевич подумал и поставил напротив галочку с вопросительным знаком. Третий номер вовсе не отвечал и заработал только галочку. Четвертый ответил глухо и коротко: – Кто? – Можно Ивана Григорьевича? – назвал Ерожин пришедшее на ум имя-отчество Грыжина. – Нельзя, – ответили в трубке и нажали на рычаг. Этот номер подполковник пометил галочкой с плюсом. Перед пятым, последним абонентом, начальник задумался. Никакой закономерности в реакции на его звонки, на первый взгляд, не прослеживалось. Но подполковнику казалось, что эта закономерность есть, только он не может ее расшифровать. Пятый абонент оказался разговорчивее. – Я вас внимательно слушаю. – Можно Ивана Григорьевича, – попросил Ерожин, услышав приятный баритон. – Голубчик, вы знаете, куда позвонили? – Нет, – искренне признался Ерожин. – Вы, голубчик, позвонили почти в рай. – Очень любопытно, выходит, я разговариваю почти с ангелом? – Близко. Вы говорите с плотью, но она по дороге в рай. – И хороша дорога? – В рай? Как вам сказать? И да, и нет. – Я по природе очень любознательный человек, – заверил Ерожин. – Не могли бы вы пояснить ваши наблюдения на пути в это заоблачное место. – Как там, я пока не знаю, но что здесь говно, осведомлен. А дорога хороша тем, что нет багажа. Туда багаж не нужен. А без него так легко шагается… – С этим трудно не согласиться. Но вы сказали «и да, и нет». Чем же нехороша дорога в рай? – Хм, вы неглупый человек. Кто вы по профессии? – Я милиционер. – Странно. В основном ваши коллеги болваны. – Ну зачем сразу оскорблять. Болваны встречаются в любой сфере деятельности. Вы ушли от вопроса. – Нехороша дорога в рай, голубчик, одиночеством. В это путешествие нельзя пригласить попутчика. А человек – скотина стадная. – Если не секрет, кто вы по специальности? – По образованию я журналист, а зарабатывал на хлеб переработкой мусора. – Полезное дело, и цели наших профессий чем-то схожи, – улыбнулся Ерожин. – Я, видимо, попал к вам, спутав номер. Назовите мне ваш телефон. Мне будет интересно иметь информацию с дороги в рай. Я бы позвонил вам через недельку. – Не надо, голубчик. В рай попадают по зову свыше. Если Господу угодно, он нас с вами соединит, а не угодно, не соединит. И потом, дорога в рай не бесконечна… Прощайте, голубчик. У меня сейчас по расписанию ланч. Ерожин положил трубку. Теперь он мог вывести некоторую закономерность из своих телефонных экспериментов. Во-первых, все четыре абонента мужчины. Во-вторых, все ведут себя странно. В первом случае его обругали. Человек на другом конце провода обозлен до предела. Обозлен на всбх, потому что даже не разобрался, с кем говорит. Второй был напуган и молча выжидал, пока звонивший себя назовет. Третий раздражен, но не настолько, как первый. Последний откровенно скучает. Только от скуки мужчина начнет философствовать с незнакомым мужчиной. Другое дело, если бы позвонила девица со звонким голосом. На педераста последний полуангел не походил. Иначе он бы дал свой номер и пытался знакомство продолжить. Ерожин был уверен, что журналист-мусорщик трепался с ним от скуки. Телефонный звонок прервал размышления подполковника. Ерожин снял трубку и услышал голос супруги. – Ты в курсе, сколько сейчас времени? – спросила Надя. – Седьмой час, – ответил Петр Григорьевич, пытаясь понять, куда она клонит. – Твой рабочий день закончен. Ужин на столе. Жена в переднике, а ты в кабинете. Ты развода хочешь? – Надюха, бегу. Не надо развода. Лучше поужинаем вместе, – рассмеялся Ерожин, вставая. На пороге он столкнулся с Волковым. – Петр Григорьевич, день пустой. Сенаторша из дома вышла один раз и то в гастроном в собственном доме. Купила пачку кофе и вернулась назад. – И к ней никто не приходил? – Приходил. – Кто? – Смазливая девица. – Личность установили? – Не смогли. – Как это не смогли? Ну-ка, давай подробно. – Ерожин вернулся в кабинет и уселся за стол. – Она пришла, часа два пробыла у Сенаторши. Вышла. Маслов послал за ней Сашу Крутова. Тот девчонку упустил. – Хоть номер машины запомнил? – Он ее во дворе упустил. Она через проходной проскочила. Думаю, опасалась слежки. – Плохо. – Я понимаю, что плохо. Кругов у нас недавно, опыта маловато, – заступился Волков. – Усильте группу наблюдения. – Ерожин насупился. – Были еще контакты? Ей звонили? – Один звонок из Штатов. Слюни. – Волков достал из кармана кассету и протянул Ерожину. – Но вы послушайте. – Девчонку упустили – это черт знает что, какой-то кружок «Умелые руки»! Постарайся дальше без накладок. – Постараюсь, Петр Григорьевич. – Ну давай. Простившись с майором, Ерожин вставил пленку Сенаторши в гнездо магнитофона. – Машенка, дэвочка моя. Я позвоню пятый раз. Почему не говоришь с Микоэлом? Микоэл скучает, – услышал Ерожин мужской баритон с сильным англо-американским акцентом. – Микки, я все время дома. Наверное, что-то с телефоном не так. Где ты, милый? – Я в небе. Через час Калифорния, даю речь на боготворный завтрак, пансионат ветеранов Вьетнама. – Благотворительный, – поправила Сенаторша. – Да, это есть очень трудное слово. – Милый, когда я тебя увижу? – Я сам тебя хочу, как арабская жеребец. Во сне трогаю твой поясница и просыпаюсь мокрый, как мышь. У тебя такой тонкий поясница! |