Онлайн книга «Морские твари»
– Этого недостаточно, – покачал головой гангстер. – Совершенно недостаточно. Ты гарантировал поставку устройства для безопасного трафика через Мексиканский залив. Под твое слово мы закупили товар и зафрахтовали судно. Каждый день простоя обходится нам в кругленькую сумму. – Ну… – протянул Иван Доу и обвел рукой разгромленный склад: – Полагаю, случившееся попадает под форс-мажор? – Нет, – коротко ответил Вилье. Торговец оружием ненадолго задумался, потом хмыкнул: – Разберете меня на органы? Стоявший у входной двери чернокожий громила вопросительно глянул на босса, но гангстер лишь качнул головой, не став просить подручного осадить наглеца. – На органы, Джон, – холодно улыбнулся он, – продать тебя никогда не поздно. Просто отыщи пропажу. Даю сутки и ни часом больше. Иван поморщился. Он не любил, когда его называли Джоном. Джон Доу – это обозначение на полицейском слэнге безымянного трупа в морге, а люди его профессии слишком часто заканчивали карьеру подобным образом, чтобы дразнить судьбу, представляясь этим именем. К тому же после Атлантического инцидента и введения русского миротворческого контингента «Иван Доу» звучало гораздо представительнее. Торговец оружием в очередной раз вздохнул и обреченно произнес: – Шансы уложиться в этот срок невелики. – Мы не бросим тебя на произвол судьбы, – уверил его Марк, – но для тебя же лучше будет исправить все самому. Это понятно? Иван кивнул. Намек был прозрачней некуда. – Кристиан! – повысил он голос. – У тебя что-то есть? Из будки менеджера выглянул неприметный светловолосый мужчина лет сорока в синем рабочем комбинезоне и покачал головой: – Записи камер уничтожены. – Техник окинул внимательным взглядом вооруженных автоматами гангстеров и счел нужным уточнить: – Восстановить записи невозможно за отсутствием жесткого диска. Варвары! – Чисто сработано, – с непонятной ухмылкой сказал стоявший наособицу чернокожий парень и потер приплюснутый нос. Иван обернулся и язвительно заметил: – Вот уж не думал, что он умеет говорить! Луис Тонго – бритый наголо громила, огромный и угольно-черный, – поправил ремни перетянувшей белоснежную сорочку оперативной кобуры и сдержанно улыбнулся, но взгляд его остался холодным и злым. Торговец оружием в своем пошитом на заказ костюме, с ухоженными руками и дорогим маникюром никогда не нравился ямайцу, а после сегодняшней накладки его и вовсе хотелось придушить. Проблемы – это плохо, решать проблемы обыкновенно поручали именно Луису. Иван никакого внимания на недобрый взгляд не обратил. Попросил техника: – Крис, подожди в машине, – а сам повернулся к Вилье: – Марк, так значит, у меня сутки? – Сутки, – подтвердил гангстер. – Но не торопись особо, мы еще здесь не закончили. Действительно, не закончили. Один из налетчиков схлопотал пулю в живот, и подельники бросили его, сочтя мертвым. А он был жив. Пока еще жив. Иван взглянул на примотанного к стулу мексиканца и досадливо поморщился. Потом достал из кармана носовой платок, ухватил худощавого паренька за окровавленный подбородок и вздернул ему голову. – Никогда его раньше не видел, – решил он несколько мгновений спустя. – Избавься от него! – потребовал Марк. Иван растерялся: – А вы не собираетесь его допросить?.. – А похоже, что мы сможем это сделать? – хмыкнул гангстер. – Или ты предлагаешь отвезти его в больницу и подлечить?.. Ну же! Давай! – Почему я? – Он убил твоих людей и поставил в неловкое положение тебя самого. Разве этого недостаточно? Сделай это! Иван Доу облизнул губы и натянул тонкие кожаные перчатки, потом усмехнулся: – Вот прямо так, значит, да? – Тебя что-то смущает, Джон? – Свидетели, – бесхитростно ответил торговец оружием. – Убийство – это до сих пор убийство, даже при китайской администрации. Не хочу оказаться на крючке у военных властей из-за чьего-то слишком длинного языка. А еще Иван не хотел нарываться на неприятности, отправляя на тот свет одного из бойцов картеля. Он предпочитал не сжигать за собой мостов. Сегодня работаешь с одной организацией, завтра с другой – ничего личного, просто бизнес. Марк Вилье посмотрел на торговца оружием с нескрываемой усмешкой, но все же махнул рукой, отсылая своих людей на улицу. Трое парней с автоматами скрылись за дверью, внутри остался только чернокожий Луис Тонго. – Это неправильно… – пробормотал Иван. – Ты допустил небрежность, тебе ее и исправлять. – Я не могу! – Можешь. У тебя в кобуре пистолет, просто достань его и спусти курок, – потребовал Марк. – Или я решу, что ты замешан в этом деле сильнее, чем хочешь показать. Иван вытащил из-под пиджака разукрашенный сложной гравировкой «кольт» девятнадцать-одиннадцать, продемонстрировал его и поинтересовался: – Марк, представляешь, сколько он стоит? Золото двадцать четыре карата, ручная работа… – Понты, – усмехнулся Луис Тонго, у которого под мышкой был точно такой же – девятьсот одиннадцатый, только без всякого золота. – Ты заставляешь нас ждать! – нахмурился Вилье, начиная терять терпение. Иван покачал головой, убрал пистолет в кобуру и направился к выходу, но дорогу ему немедленно загородил чернокожий гангстер. – Тебе не разрешали уйти, – угрожающе произнес Луис Тонго. – И в мыслях не было, – хмыкнул в ответ Иван Доу и неожиданно быстрым движением выдернул «кольт» из наплечной кобуры громилы. Большой палец привычным движением оттянул спицу курка, торговец оружием развернулся, вскинул пистолет и с десяти метров всадил пулю в лоб примотанного к стулу мексиканца. Голова мотнулась, брызнула кровь. Иван вздохнул и протянул оружие обратно Луису, рукоятью вперед. Тот забрал пистолет и выжидающе посмотрел на босса, но Вилье лишь покачал головой. – Джон, прошу: впредь избавь меня от своих перформансов! – поморщился он. Иван Доу кивнул и поспешил на выход, но прежде чем успел распахнуть дверь, представитель синдиката вдруг произнес: – И нет, Джон, не на органы. – Что, прости? – обернулся торговец оружием. – Мы давно не разбираем, как ты изволил выразиться, должников на органы. Теперь мы продаем их в «Цезарь Палас». Это гораздо эффективнее: по крайней мере, остальные видят, что их ждет в случае хронического неплатежа. Из тебя, Джон, получится отличный гладиатор. Ты принесешь немало денег, прежде чем тебя сожрут. Возможно, даже успеешь прославиться на новом поприще. А возможно, и нет. Неважно. Но в любом случае пожалеть о своей оплошности успеешь совершенно точно. |