Онлайн книга «Призрачный роман»
Если бы так же легко удалось отвлечь Ингу от ее вопросов! Но что-то подсказывало: вряд ли это у него получится. Впрочем, за сутолокой рабочего дня про Ингу он благополучно забыл. Она позвонила сама. Причем именно тогда, когда он таскался по колено в грязи стройплощадки нового торгового центра, матерясь до хрипоты. При заливке фундамента использовали бетон не повышенной марки морозостойкости, а субподрядчик, что называется, на «голубом глазу», клялся, что в проекте именно такой и заложен, а если не заложен, значит, в документы закралась ошибка, исправление которой приведет к существенному удорожанию строительства… Чтобы делать дело, требуется не только смазка, но и кнут — в том числе и словесный. Джой как раз продемонстрировал часть своего богатого запаса ненормативной лексики, и, пока зачарованные рабочие и присмиревший субподрядчик вникали в суть, в кармане завибрировал телефон. Джой выдернул его, как пистолет из кобуры, и, не взглянув на имя, рявкнул: — Да! На той стороне трубки помедлили. Потом женский голос произнес неуверенно: — Добрый день. — Добрый! Кто это? — Я… — Кто «я»? — спросил Джой по инерции тем же «матовым» голосом, хотя уже сообразил кто. — Инга. — Вы где сейчас, дома? А где она со своими фобиями еще может находиться? — Да. Нам надо поговорить. Прозвучало это угрожающе. Джой согласился: — Надо. Я позже подъеду. — Но я… — До встречи. — Помахивая мобильником, он повернулся к субу со зловещим: — Ну? И долго мы еще будем тратить мое драгоценное время?! * * * Я поглядела на замолчавший телефон с изумлением, быстро переросшим в возмущение. Сам невесть кто, появился неизвестно откуда, так еще и рявкает?! Было у меня большое желание тут же перезвонить, но что это я, как брошенная любовница какая-то, стану ему бесконечно названивать? Ограничилась тем, что с размаху швырнула телефон — на кровать, я же не сумасшедшая, чтобы разбивать вдребезги собственный сотовый! И забегала по квартире, выплескивая раздражение и беспокойство. Впервые после больницы мне не хватало простора и движения: до этого я воспринимала свой дом как надежное убежище от страхов и от Странных. Да и от мира, в конце концов. Пора уже признать — мне не по себе не только из-за этих… мертвых людей. Мне неуютно и среди живых. Их слишком много, они говорят слишком громко, двигаются слишком быстро… Я устаю от мамы, и от девчонок, и от Саши — но они хотя бы дают мне передышку. А вот от «кто следующий?», «девушка, выбирайте побыстрее!», «женщина, отойдите, пропустите», «говорите, не молчите» — я впадаю в такой ступор, что со стороны наверняка выгляжу законченной идиоткой. Сидя дома и общаясь практически лишь в соцсетях да по телефону, немудрено одичать окончательно. Потерять навыки социализации. Я уже передала в кадры заявление «по собственному»: даже без призраков мне сейчас настолько трудно сосредотачиваться, что с цифрами в ближайшее время дела лучше не иметь. Мама успокаивает, мол, проживем пока: пенсия, кое-какие накопления, а в последние месяцы благодаря Жене мы вообще не платили ни копейки ни в больнице, ни на реабилитации… Опять этот Женя! …Все запланированные речи вылетели из головы, когда в открытую мной дверь проникла рука с цветами. — Что это? — спросила я донельзя глупо. Вошедший Джой посмотрел на свою руку, скривил губы в сомнении. — А на что похоже? Ромашки, по-моему. Я же приносил их в больницу! Тогда тебе понравилось. Сунув мне цветы, деловито разделся-разулся и направился в гостиную. Я поглядела на белые крупные ромашки и поспешила следом. — Не помню я, чтобы вы приносили мне цветы, и не помню, чтобы я говорила, что они мне нравятся! — Ну и что я могу поделать, раз ты ничего не помнишь! — парировал Джой. По-хозяйски уселся на диван и приглашающе похлопал рядом с собой. Я стояла перед ним, сжимая ромашки. Он сразу выбил меня из колеи букетом и вот этим намеком «ничего не помнишь». — Не знаю, кто вы такой и что вам надо… — Может, все-таки перейдем на «ты»? — Я всегда с незнакомыми на «вы»! — Ну раз тебе так удобнее… сядь. — Я не устала! — Вот еще! Евгений быстро поднялся и, надавив на плечи, усадил в кресло: я только ойкнуть и взмахнуть ромашками успела. — Да что же это такое?! Он демонстративно отдернул руки, покрутил в воздухе, показывая: «вот они где, мои рученьки», и, поддернув на коленях брюки, вновь уселся на диван. Произнес вежливо: — Продолжай… те. Я внимательно слушаю. Так что же я там такое коварное задумал? Я вздохнула, собираясь с мыслями: но те ушли далеко и, похоже, надолго. — Я вас не знаю. Джой кивнул: — Я уже понял, что ты меня не помнишь. Дальше? — В том смысле, что я вас никогда и не знала. Зачем вы все это моим наговорили? Чего добиваетесь? Джой помолчал. Спросил осторожно: — А может, вы меня все-таки просто забыли? — Забудешь такого, как же! — выпалила я, и Джой тонко улыбнулся. — Такого? — К счастью, не стал углубляться. — А вы все-все помните? — Кроме того, как это, — я показала на свою голову, — произошло, — все! — Точно все? Ну разве что какие-то мелочи, типа куда засунула то или это… и кое-какие продукты, которые, по словам мамы, я любила до болезни, сейчас мне совершенно не нравятся. И еще я часто забываю имя собеседника. Например, точно знаю, что это наша соседка, живущая здесь с основания дома, а имя-фамилия вспоминаются лишь через некоторое время… Джой, подавшись вперед, наблюдал за мной. Кивнул: — Вот видите! И вновь вольготно отвалился на спинку дивана. — Но это же совсем другое… — пробормотала я. Мне и самой этот довод не казался убедительным. — Инга. Я понимаю ваше недоверие. Но сейчас я говорю правду. Мы действительно встречались. Недолго. Всего месяц. Вы не раз оставались у меня дома… — Еще чего! — перебила я возмущенно. — Не было этого! Губы Джоя дрогнули в сдерживаемой улыбке. — Было-было! Мы внезапно расстались, поэтому я нашел вас не сразу… косвенным путем. Вроде не врет. Что странно. — Не знаю, как скоро пройдет ваша амнезия. Да и врачи этого не знают. Но я очень хочу вам помочь. Так что давайте попробуем вспомнить… вместе. Меня осенило: |