Онлайн книга «Убить отступника»
– Будет исполнено, Александр Дмитриевич. – Скачите сию минуту. Выручай, братец. Отечество тебя не забудет. – До встречи, ваше высокоблагородие! Я возьму Аристарха и Антипа. А еще и Селивана. – Возьми, возьми. Так надежнее будет. Ну, до встречи, подъесаул! Только вернись с хорошими вестями. Береги себя, Фрол! – Казак нигде не пропадет, на то он и казак! Вернусь, не сомневайтесь, Александр Дмитриевич! Казаки ускакали. Голевский зашел к Анне попрощаться. – Куда вы отправили брата с казаками? Что-то случилось? – Дело очень важное и не терпит отлагательств. Но одно скажу: все это делается на благо России. И если все благополучно завершится, то твой брат и казаки получат новые чины и награды. Вот так-то… – Хорошо, я больше не стану спрашивать за Фрола. Вы уезжаете? Может, останетесь? – с надеждой спросила она. Голевский печально покачал головой. – Завтра мне поутру в дорогу, Анна. Дорога трудная, опасная. Надобно собраться, поспать немного. – Мне кажется, что я больше вас никогда не увижу. – Не выдумывай, голубушка, все это вздор. Судьба покамест ко мне милостива, и у меня имеется очень сильный ангел-хранитель. Мы с тобой, душа Анна, еще встретимся, непременно встретимся. – Дай бог. Останьтесь хоть на часок. Часок ничего не изменит. Я очень прошу… – Не изменит. Несомненно… Голевскому стало жалко казачку. Он лукавил, говоря, что они когда-нибудь снова увидятся. Вряд ли… Зато останутся незабываемые воспоминания. У нее и у него. Ее сладкие губы потянулись к его губам. Крепкий поцелуй разбудил сильную страсть. Сняв тулуп, Голевский присел на край кровати. Анна затушила свечи… И вот первое прикосновение его ладони к ее лицу… Анна вздрогнула. По ее телу прошла сладкая мелкая дрожь. Она расстегнула на нем сюртук, затем рубашку… Сняла. Он раздел ее донага… Руки сплелись в жаркие объятья, обнаженные разгоряченные тела тесно соприкоснулись, губы слились в один продолжительный и упоительный поцелуй. Наступило для любовников райское блаженство. Казалось, время застыло навечно, так хорошо им было… Но через час уже он скакал в Белояр: утром встреча с Порфирием! И каким бы ни было сладостным рандеву с прекрасной сибирячкой, и как она ни уговаривала гвардейца остаться с ней, Голевский все равно торопился. Разве он мог забыть о цели! Нет, он никак не мог: совесть не позволяла, а главное, честь. Развязка дела близка. Оставалось сделать только один шаг. * * * Голевский, хотя и спал всего три часа после ночного путешествия, все же встал вовремя. Встал, быстро собрался и поскакал к мельнице Карпова. Игната капитан оставил дома. Слуга хоть и выздоровел и слезно умолял Голевского взять его с собой, но капитан наотрез отказал ему. Приказал ждать его возращения с охоты. У мельницы Александра Дмитриевича уже поджидал Порфирий. На пегой крепкой лошади. Вооруженный топором, ружьем и двумя большими ножами. Не медля более, бывшие сокамерники отправились в путь. До деревни Акулиха они добрались без приключений. Там оставили лошадей у одного крестьянина. …И вот уже Акулиха осталась далеко позади. Голевский и Порфирий катят по лесу на коротких охотничьих лыжах. За спиной ружья, котомки за плечами, за поясом у каждого – охотничий нож, большущий и очень острый, топорики. Шипит снег под широкими лыжами, искрятся сугробы. Ночью была метель, и ветры настолько уплотнили поверхность снега, что лыжи скользили по насту легко, почти не оставляя следов. Настроение было замечательное. Добрались до Волчьего оврага. Голевский остановился, с наслаждением вдыхая хвойный воздух. – Какая красота здесь, Порфирий! Дивная природа! – Лепота, господин офицер. – Чудный лес, чудный воздух! Славно, что я очутился в Сибири. Вот и на тайгу взгляну. В общем, есть о чем рассказать, если вернусь в столицу. – И я тоже впервой здесь много чего увидел. Нравится мне в Сибири шибко. Свободно, просторно, радостно живется в оных краях. Чудная природа, хорошие люди. Но сей лес еще не тайга, господин хороший, настоящая тайга-то впереди. Вот где действительно чудно и дивно. Сами увидите. – Верю… Они проехали еще с версту. Порфирий хотел сказать капитану что-то важное, но все никак не решался. Что-то его тяготило, рвалось наружу, он это сдерживал. Голевский видел муки каторжанина. Такое уже случалось с Порфирием. Как тогда, в Казани. Любопытно, откроется ли его бывший сокамерник? Или нет? Наконец Порфирий не выдержал и сказал: – Раз мы сызнова воюем против общего недруга, то я должен покаяться, господин офицер. Вы уж не взыщите с меня строго. Чего уж там, грешен я перед вами. – Да я вроде не священник, чтобы ты мне, голубчик, каялся. – Да знамо дело, что не священник. Но все же подмывает признаться. – Так скажи, голубчик. Облегчи душу. – Помните, когда вместе в каземате сидели? – Помню, как же не помнить… – Так вот тогда я вас должен был… задушить. Во как… – Что же ты такое говоришь, Порфирий. Неужели это так? – А то и говорю. Правду говорю. Не брешу нисколечко. Меня вызвал комендант, а там барин один… Он мне денег посулил и обещал свободу. Ежели я вас жизни лишу. Я сперва согласился, а опосля засомневался и попросил дать мне время на размышление. А там передумал. – Ночью передумал? – Ага, ночь всю промучился, не спал, но все же не решился на смертоубийство. – Что же тебя остановило, голубчик? – Эх, да воевали мы, Александр Дмитриевич, вместе, вместе били французских супостатов. Как же я мог однополчанина убить? Если бы кто другой, взял бы грех на душу. Это точно. – Благодарю тебя, Порфирий, голубчик мой, от всей души благодарю. Не решился ты на душегубство и правильно сделал… А как выглядел тот барин, что предлагал тебе выгодную сделку? – Как выглядел, говорите? Да крепкий такой, шустрый. Хоть и в гражданской одеже, но выправка военная. – А своеобразные черты лица? Что-то приметное в нем? – Приметного? Пожалуй, приметного было… Да, верно, было, горбоносый он был. – Горбоносый? – Выходит, так. Орлиный нос, что и говорить. Схож вам сей барин с кем-то али нет? – Да, так, напоминает мне одного человека… Голевский призадумался. «Опять этот горбоносый! Слуга Буковской, барин, что предлагал Порфирию удушить меня – одно и то же лицо! Кто же вы, месье Преследователь? А комендант, значит, принадлежит к Союзу. Или его купили? Так или иначе, он на стороне заговорщиков. Раз он привел убийцу польки в комендатуру и устроил свидание с Порфирием. Надо занести коменданта в списки подозреваемых лиц, а засим доложить Бенкендорфу». |