Онлайн книга «Дневник плохой мамаши»
|
— А, нет. Я совсем про нее забыла. Честно говоря, когда ко мне присоединили все эти провода, мне уже было не до плеера. — Зато ты можешь послушать ее теперь. Вдруг она действительно поможет тебе расслабиться, отдохнуть? — Хорошая мысль, — согласилась я. Но когда Дэниел начал рыться в моем чемодане, я поняла, что с наушниками я не буду слышать ребенка. Не скоро же мне удастся походить с плеером. Вечером пришла бабушка. Нарядная, как будто собралась в церковь, — в красном костюме, с бусами из жемчуга. Было видно: мама сделала все возможное, чтобы она выглядела прилично. — Где наш малыш? — дрожащим голосом проговорила бабушка. Мама подвела ее к кроватке, она уставилась на ребенка в полном умилении. — У-у-у, ты мой сладкий. Ну, прямо как наш Джимми, такой же славненький. Разве не красавец? Как только люди могут причинять вред таким ангелочкам? Шарлотта, милая, он у тебя просто прелесть! Она поцеловала меня. Я почувствовала запах ее духов. Мама пододвинула ей стул поудобнее, усадила. Бабушка не отрываясь глядела на ребенка. — Дети — самое главное в этом мире. Да у него просто копна волос! Почти такой же красавец, как наш Джимми. — Кто такой Джимми? — прошептала я маме. — И вообще мой ребенок самый-самый красивый! — Конечно, — тихо ответила она. — Подожди, не говори пока ничего. Я глядела, как мама смотрит на бабушку, и вдруг поняла, что теперь она стала относиться к ней как-то добрее. Трудно точно выразить, но раздражение исчезло. Хотя, может быть, мне показалось: все-таки гормоны бушуют. — Можно, я возьму его на руки? — спросила бабуся, вся сияя от счастья. Я посмотрела на маму. — Думаешь, можно? — Она не сделает ему ничего плохого. И я его придержу. Пусть подержит. Для нее это так важно. Мама взяла ребенка и осторожно положила его бабушке на колени. Та придержала его голову рукой. Он проснулся, заморгал голубыми глазками. Бабушка замерла. Казалось, она старается не дышать. — Ну как, все еще не придумала имя? — поинтересовалась мама. — Нет. Я все думаю, на кого он больше похож, и… тут же впадаю в тоску. Ведь он не похож на Пола, правда? — Если ты помнишь, я видела его всего два раза, и то почти год назад. Но даже если он будет похож на Пола, это еще ничего не значит. Главное не гены, а воспитание. Я в этом абсолютно уверена. — На ее лице появилось какое-то странное выражение. — Наверное. Но раз ты точно это знаешь, тогда сообщи об этом ученым, чтоб они не тратили зря время. Во всяком случае, я молю Бога, чтобы он не был таким, как Пол. Надеюсь, мой сын не вырастет таким подлецом. — Мы его воспитаем, — пообещала мама. — Он будет знать, что такое хорошо и что такое плохо. — А если начнет путать, мы его отшлепаем. — Ни за что, — тут же возразила мама. — Мы найдем другие методы воспитания. Детей бить нельзя. На секунду я лишилась дара речи. — Черт побери, мама! — закричала я. — Когда я была маленькая, ты, кажется, придерживалась другого мнения. Меня-то ты шлепала только так! Один раз даже в обувном магазине… — Знаю, знаю. Прости меня. Мне показалось, что она вот-вот заплачет, и я не стала развивать эту тему. Странно, я думала, гормоны бушуют только у меня. Может, это заразно? Бабушка запела малышу: Мне не нужно золота — Есть твои волосики; Мне не нужно жемчуга — Зубки есть твои; Глазки, как алмазики, Прямо в душу просятся. Ах, зачем мне золото, Если есть они! — Какая чудесная песенка! Бабушка, ты просто умница. Правда, волосики у него совсем не золотые… — Зубов у него тоже нет. Но думаю, ему все равно понравилось. — Как мы его назовем, ба? — Э-э… скоро у тебя вырастут зубки, — проворковала бабушка, обращаясь к малышу. — Скоро вырастут. Прекрасные зубки. Она качала головой, а ребенок смотрел на нее своими круглыми непонимающими глазами. Мама достала из сумки ежедневник с золотым обрезом. — Я тут выписала кое-какие имена наших родственников. — Она полистала страницы, пока не нашла закладку. — А, вот. Ну, во-первых, Билл… Уильям, если хочешь. Бабуся будет в восторге, если ты его так назовешь. — Она улыбнулась бабушке, но та не заметила: все ее внимание было поглощено ребенком. — Есть еще Гарольд, можно звать его Гарри. Так звали бабушкиного отца. И Джимми, конечно же. Это ее брат. — Я и не знала, что у нее был брат. — Он рано умер. Кажется, попал под трамваи. Или это был ее отец? Я что-то путаю. У нашей бабуси была нелегкая жизнь. Ее мать умерла, когда бабусе было тридцать, а отец — когда она была еще подростком. — Прямо как и твой отец… — Да. Он бы полюбил нашего малыша. Она перевела взгляд с головы бабуси, где под редкими седыми волосами просвечивала розовая кожа, на покрытую черными волосиками голову моего сына с темными пятнами. У бабушки кожа была бледной, тонкой, с мелкими коричневыми пятнышками. Мама вздохнула и тут же широко зевнула. — Извини, я смертельно устала. — Ты? — Ладно, ладно. Я помню, каково это. — Она снова заглянула в ежедневник. — Да, есть еще Питер. Так звали ее дедушку или прапрадедушку. Я поправила лямочку бюстгальтера и поморщилась. — Семьи — они прямо как айсберги. Столько всего в глубине. — Только айсберги не скрывают так много тайн, — заметила мама, закрывая ежедневник. * * * Мое самое ранее воспоминание — как я сижу у камина, гляжу на красные отсветы углей и качаю колыбельку с Джимми. А бабушка Марш поет ему: Мы рады тебе, Бонни Брид, Бонни Брид, Хотя и пришел ты незваным… Она всегда звала его Бонни Брид. Он был настоящим ангелочком. Но я не завидовала. Мне только хотелось, чтоб он вырос поскорее и мы смогли играть вместе. В восемь лет он уже плевался лучше всех мальчишек с нашей улицы. Сам выпивал заранее лимонаду, а других угощал арахисом. Надо плеваться, а у них у всех рты и пересохли. Он так во всех играх побеждал. А если мне было грустно, он пел мне «Пощекочи меня, Тимоти, пощекочи», пока я не начинала смеяться. Он всегда умел развеселить. Однажды мы играли в пиратов, залезли под стол, он дернул ножку и она отломалась. Маме я сказала, что это я сделала, хотя и разбилась ее любимая чашка. Я должна была лучше за ним присматривать. Если бы в тот день у канала я была с ним… * * * Краем глаза я заметила, что что-то не так. |