Онлайн книга «Время - московское!»
|
— Чего это ты по начальству шастаешь? — Я в военно-дипломатический отдел ходил, а не к начальству. Конвертер мне нужен был, для приблуды одной чоругской… — Какой еще приблуды? — Может, слышал, есть у чоругов такие инфоносители — глоббуры, — в которых кинетическая энергия жидкого цезиево-ахеронового сплава преобразуется в напряжения кристаллической решетки, при этом происходит запись информации… — Вот за что я тебя, Сашка, не люблю, так это за то, что ты собеседника все время унасекомить норовишь… — мрачно заметил Богдан. — Чего-чего сделать? — Унасекомить. Унизить то есть. — Побойся Бога, Богдан! Это когда я тебя унижал? — Да вот сейчас. Слова какие-то несусветные говоришь… Ведь знаешь же, что я в этом деле ни в зуб ногой! — Но ты же сам спросил про приблуду? По моим понятиям, разговор не клеился. Не иначе как госпитальные процедуры дурно сказались на адекватности товарища капитан-лейтенанта. А может — на моей. В общем, мне хотелось уйти. А вот Меркулову, похоже, все это нравилось. Несмотря на жалобы, рожа у него была довольная. Он держал меня за локоть и отпускать не собирался. — Может, пойдем по пятьдесят коньячку? За встречу? Я сегодня до вечера свободен как птица! Тут в офицерском буфете, — Меркулов указал на стеклянные двери, из которых я только что выскользнул, — мировые закуски! И официантки девчонки что надо, молоденькие. Ресницами бряк-бряк и все такое… Разбирай, пока тепленькие! — Извини, но я сейчас не могу, — промямлил я, предпринимая робкую попытку освободиться. — Тогда вечером! Я подожду, какие вопросы?! — И вечером я, наверное, тоже не смогу. Богдан посмотрел на меня исподлобья, поскреб пальцем пожелтевший синяк под глазом и поинтересовался: — Друга обидеть хочешь? — Да что с тобой сегодня такое?! — не выдержал я. — Мы же друзья! А друзья — это святое. Просто я сегодня занят! У меня встреча назначена! — Это с кем еще? — С одной девушкой. — С девушкой? Ну ты крысак, Сашка! — Не понял. — Да чего тут понимать? Пока некоторые по госпиталям лежали, раны залечивали, этот везунчик себе девчонку оторвал! — Меркулов осклабился. — Официантка, что ли? Я долго думал, стоит ли говорить ему правду о Таниной профессии. Но потом мне стало попросту лень врать. И, как уже неоднократно бывало с Меркуловым, вскоре мне пришлось горько пожалеть о том, что соврать я поленился. — Она историк. Точнее, археолог. И у нас с ней ничего нет. Мы просто друзья. — Да ладно заливать! Так я и поверил! — Может быть, «пока еще нет». А может, и вообще у нас ничего не будет, — честно сказал я. — Мы несколько дней как познакомились. Я ей несу вот эти документы. — Видали, какие мы деловые! — прогнусил Меркулов. — И чего это тебя на интеллигенцию потянуло? — Да не потянуло меня. Мы просто друзья. Понимаешь? Но Меркулов не понимал. — Ты вообще там ухо востро держи. Не расслабляйся. Они, эти интеллигентки, все из себя такие-растакие… Уж я-то знаю, у меня жена искусствовед. Музыку им подавай в оперном театре, все это вытье, от которого тоска одна. Чтобы разговоры всякие о чувствах. Чуть что не так — сразу в истерики, слезы… Слова лишнего при них не скажи! — Таня совсем не такая! — возразил я. «Пьет по утрам водку, не закусывая, поет шансон под караоке, посещает тир для стрельбы из автоматического оружия и мечтает о встрече с Настоящим Мужиком, воняющим перегаром, знающим не менее восьмидесяти семи способов послать человека по матери и не читающим ничего, кроме футбольного раздела газеты «Спорт-экспресс» Правда, эту тираду мне хватило благоразумия не озвучивать. — А вообще — мужик! Я бы тоже от фигуристой девчонки не отказался. И чтобы отношения были… — сказал Меркулов мечтательно. «Сейчас снова пойдет философствовать», — в ужасе подумал я и сказал: — Богдан, ты меня прости, но мне правда пора. Замерз как собака. Да и Татьяна меня ждет уже полчаса. — Что ж… Надо — так иди. Хотя… Знаешь что? Я тебя, пожалуй, провожу! Куда тебе? — Мне к лайнеру «Велико Тырново». — Что там? — Общежитие для гражданских, ожидающих очереди на эвакуацию в глубокий тыл. Таня тоже там, очереди ждет. — Пошли. Мне все равно делать нечего. Да, в избытке такта капитан-лейтенанта упрекнуть было нельзя… К счастью, о женщинах Меркулов больше не высказывался, мы заговорили о текущей военно-политической обстановке. — Кстати, ты последние новости знаешь? — осведомился Меркулов. Он энергично почесывал надгубье, запустив палец под кислородную маску. — Смотря какие. — Про манихеев, — понизив голос, сказал он. — Что, по визору передавали? — По какому визору?! Совсекретные сведения! — Так откуда мне знать? — Вот-вот, неоткуда. — Меркулов самодовольно ухмыльнулся. — А мне только что Овчинников рассказал, под неразглашение. Я, конечно, гроб-могила… Но тебе-то можно. — Тогда давай. Если ты уверен, что мне и правда можно. Меркулов собрался с духом и выпалил: — Манихеи атаковали наш линкор. Атомными торпедами! — Что? — Новость настолько меня потрясла, что я встал как вкопанный, прямо посреди сугроба. — Что ты сказал? — То и сказал. Атаковали. Атомными торпедами. Наш линкор. — Где атаковали? Возле Глагола?! — Почему же. На рейде Иокасты. — А откуда там манихеи? — Прилетели на клонском фрегате. — А как же Аддис-Аббебская конвенция? О неприменении? — У меня буквально в зобу дыханье сперло. — Неужели ядерная война?! Все-таки прав был Коля, когда говорил, что Конкордия — государство сумасшедших! — Не все так плохо, товарищ Пушкин, — авторитетно заявил Меркулов. — Я же сказал тебе: линкор атаковали манихеи. — Ну и что? — А то, что Конкордия тут же прислала нашим цидулу. Дескать, просим не считать этих шизиков нашими подданными. В общем, смысл такой, что я не я и хата не моя… — Уже легче. Манихеи и впрямь шизики. Но все равно, знаешь, как-то в дрожь бросает… Впервые за двести лет… — Вот и я тебе про то же. — И что теперь с… манихеями? — Вначале я хотел спросить «что теперь с линкором?», но быстро осознал всю наивность такой постановки вопроса. С линкором, атакованным ядерными торпедами, уже ничего не случится. Потому что сам он стал частью Великого Ничего. |