Онлайн книга «Тайна моего двойника»
|
Бежать. На лестничную площадку, звонить в соседские двери, кричать, звать на помощь! Ничего, что я босиком, ничего, что в ночной рубашке, – лучше быть живой босиком, чем мертвой в белых тапочках! Мне казалось, что дуло пистолета смотрит мне в спину. Мне казалось, что в спину уставились два пустых, безжалостных глаза. Но обернуться было выше моих сил. Я осторожно взялась за ручку двери. Тихо прижала ее книзу, потянула дверь на себя. Узюсенькая, острая полоска света с лестничной площадки проникла в образовавшуюся щель. Еще мгновение, и… Горло мое перехватило… Горло мое перехватили. Удавкой. …Сквозь ресницы проникал слабый свет. Такой примерно, какой может давать настольная лампа под абажуром. Если я в раю, то у них тут очень интимно… Я чуть-чуть приоткрыла глаза. В моей комнате горел ночник – один из тех, которые я выбирала с любовью и заботой о нашем с Шерил уюте. Странно, я была все еще жива. Я лежала на кровати. В кресле сидел убийца. …Это был тот самый брюнет, с лицом манекена и улыбкой ребенка. Красивые карие глаза смотрели прямо на меня, но их выражение было неуловимо, и ничего в них не изменилось, когда наши взгляды встретились. У меня горела, как от ожога, кожа на шее. Я прикоснулась к ней. Полоска кожи была выпуклой, опухшей, воспаленной. Больно. К тому же и голова моя плохо работала – кратковременное удушье явно не улучшило мозговую деятельность, и голова была ватной, тяжелой и тупой. Может быть, поэтому я, только что умиравшая от ледяного ужаса при виде каких-то двух парней на улице, теперь почувствовала лишь какой-то неопределенный, слабый, размытый страх. Я оперлась на локоть и снова посмотрела на него, на этот раз в упор. И снова подивилась: ничего не отразил его стеклянный взгляд. Зрачки не двинулись, веки не мигнули. Будто он был один в комнате и смотрел, задумавшись, на пустое место. На коленях у него лежал пистолет. – Как тебя зовут? – спросила я по-русски, демонстрируя свое необыкновенное самообладание и потрясающую догадливость. Его темные зрачки немного сфокусировались. – Тебе какая разница? – Он ничуть не удивился, и голос его был спокоен и равнодушен. – А тебе какая? – Мне – никакой. – Так скажи. – Ну, Дима. Он, мерзавец, в отличие от меня, даже ничего не демонстрировал – так глубоко ему было наплевать на меня. Так он меня и убьет – равнодушно и спокойно… Когда? И вдруг я вспомнила, что Джонатан едет ко мне! Дверь открыта… Если этот Дима не закрыл замки! Тогда, может, у меня есть шанс… Интересно, сколько времени прошло с его звонка? – Который час? – спросила я. Дима сверкнул золотым браслетом: – Без десяти. – Без десяти что? – Два. А тебе зачем? – Так просто. Я спала… Или была в обмороке… Я точно не знаю. Мне было необходимо потянуть время, дотянуть время до приезда Джонатана. Еще каких-то десять-двадцать минут! Джонатан меня спасет, я не сомневалась в этом! Я только сомневалась, успеет ли… – Почему ты меня не убил сразу, Дима? – А так… – «Так» – это как? – Интересно было. – Интересно – что? – Посмотреть на такую везучую. – Ну и как, посмотрел? Дима кивнул. – Ага. Красивая ты телка. – Подхожу как кандидатура на труп? – Какая дура! – Ладно, проехали. Тебе как, Дима, убивать нравится? – А мне без разницы. Ведь точно, ему без разницы. В этих карих, осененных длинными, загнутыми кверху ресницами глазах тотально отсутствовало какое бы то ни было выражение – ни жестокости, ни наглого бахвальства, ни тупой готовности исполнять чью-то волю – ничего того, что привычно ассоциируется с обликом преступника. Пустые, красивые приспособления для смотрения. Я, стараясь не производить резких движений, села на кровати по-турецки. Дима не шелохнулся, но взгляд его напрягся и пальцы сжались на рукояти пистолета. Увидев, что я всего-навсего устроилась поудобнее, он немного расслабился, по-прежнему не сводя с меня глаз. – Ты предпочитаешь убивать красивых девушек или некрасивых? – Ты чо, интервью у меня решила взять? – поинтересовался он. – Что-то вроде того. Первый раз ведь киллера вижу. – И последний. – Ну что ж, Бог дал, Бог взял, – решила я не заострять тему. – Это верно, – хмыкнул Дима. И, подумав, сообщил: – Красивых жалко в расход пускать, с ними лучше баловаться. – Практичный. Дима, кажется, не совсем понял, отчего я его обозвала «практичным», и задумался. Поразмыслив, он равнодушно поинтересовался: – Чо, помешала кому, что ли? – А ты «чо», не знаешь, что ли? Тебе же заказали? – А я чо, спрашиваю, что ли? Мне деньги заплатили – половину, остальное потом – и вперед. Я в чужие дела не лезу. – Жаль. Мне бы хотелось узнать… – На фига тебе? Все равно я тебя убью. – Ну, пока ведь я еще жива. Вот и интересно. – Может, мужик твой, из ревности? – А тебе что, мой муж заказал? – А я чо, знаю, кто? – Ну, какой из себя? – Щас, так я тебе и рассказал. – Мой муж темно-русый, у него такой коротко стриженный ежик… – Не. Другой. – Скажи, какой? – Ты чой-то разговорилась тут. – Дима многозначительно погладил свой пистолет. – Давай, Дездемона, молись. – Если ты меня сейчас убьешь, то к чему тогда такие секреты разводить? Скажи! – Во, бабье: ее сейчас прикончат, а она все свой нос сует куда не надо. Молись лучше, пока я добрый. «Молись». У Димы в расстегнутом вороте рубахи виднелся массивный золотой крест. Вот парадокс: жертва-атеистка и убийца-христианин! Разве не в Библии написано: «не убий»? – Скажи! – Вот привязалась… Тот тоже русый был. Только светлый. И волосы у него длинные. Бог мой, Сережа? Опять Сережа? – Худой и высокий? – Будет с тебя. Хорошенького понемножку. – А машину ты заминировал? Дима довольно ухмыльнулся. Я поняла это как подтверждение. |