Онлайн книга «Е.Б.Ж.»
|
– А у тя есть? – заинтересовался он. – Печенье? Мороженое? Конфеты? – А варенье? Вика достала из шкафчика две банки – клубничное и смородиновое – и подала розетку. Обе были начаты, и Леший без смущения отвинтил обе крышки. Вывалил себе в розетку из двух банок столько, что варенье чуть не потекло на стол, и принялся смаковать эту смесь с блаженным видом. – Чай? – Хорошо бы… – мечтательно произнес Леший. Что ему это напоминает? Детство? Не всегда же он был бомжом… Когда-то жил с мамой и папой… Или в неполной семье? Но любовь к варенью, Вика была уверена, – это из детства. Она налила чай в две чашки, решила все-таки присоединиться к Лешему под финал. Села напротив, но чувствовала себя неуютно. Словно она была в гостях, а не он. – Ну, решила че-нить, мамзель? Она медлила, и он вдруг спросил: – Как тя величать-то? Ужасно смешно. Старинно-литературное «величать» рядом с просторечным «тя». – Вика. – Это что же, Виктория будет? – Виктория. – Красиво. «Победа». Надо же! Какие познания! Она уже хотела было съехидничать, как он вдруг спросил: – И много ты напобеждала, Виктория? Она растерялась. Не хватало только пуститься в обсуждение ее личной жизни с бомжом! Она уже приготовилась ответить холодно и сухо, но снова не успела. Леший, склонив голову набок, ответил за нее: – Не слишком, надо думать… Раз к помощи бомжа решила обратиться. Ну, говори, че стряслось-то у тебя? Вика вдруг, уловив теплую и какую-то очень душевную интонацию, растрогалась. Простые люди – вот такие уж простые, что дальше некуда, – они лучше чувствуют жизнь, наверное… В них нет фальши! Они говорят то, что думают, а к трудностям им не привыкать. И они знают, что такое взаимоподдержка! Не более чем через секунду Вика мысленно расхохоталась. Какие пафосные мысли! Ну придет же такое в голову! – Я так понимаю, – снова заговорил Леший, не дождавшись ответа. – Раз ты меня зазвала, значит, есть у тебя затруднение. Раз ты зазвала меня, значит, не нашла другого человека, чтоб его разрешить. Теперь вопрос такой: могу ли твою проблему решить я? А на него ответить можно будет только тогда, Виктория, когда ты мне проблему скажешь… Так говори ужо. А то, выходит, я даром твой ужин ел. Вика еще раз посмотрела в угольные глаза. Леший был прав. Раз уж он тут, надо довести это дело до логического конца. И, вобрав побольше воздуха в легкие, она заговорила. …Он слушал, склонив кудлатую голову набок, и был тем похож на большую собаку – бездомную собаку, которую она подобрала на улице и приютила у себя. – Я так понимаю, Виктория, – произнес Леший по окончании ее сумбурного повествования, – тебе надо пойти в контору, где у тебя большая доля. А ты стесняишьси, думаешь, что мужики тебя сразу забацают. Верно? Верно, дальше некуда! Бомж с сермяжной простотой сформулировал суть. – И хочешь при себе мужчину завести, для солидности. Это ты правильно рассудила, Виктория: бабам лучше при мужике быть. У нас вот, смотри, пока тишь да гладь – так все бабы сами генеральши, и не сунься! А как галдеж пойдет – так за мужиков прячутся. Природа у вас такая, у баб, че делать… Так по дружбе, значица, ты никакого не нашла. И решила, что лучше за деньги нанять, чем просить. А нанять подумываешь меня. Хочешь поправить че-нить? – Нет. Ты все правильно сказал, Леший… – И сколько ты мне заплатишь? – А сможешь ли ты сделать это? – А какая тут сложность? – Вот какая: надо, чтобы тебя не за бомжа приняли. А за приличного человека. Вроде как в театре – роль сыграть надо. И я вот сомневаюсь: сумеешь ли ты? – Понял твою заботу. Еще какие есть? – Еще? Вика удивилась. Других забот у нее вроде бы не было. – Ну, как же, – усмехнулся он, – есть! Сойду я, скажем, за «приличного человека». Но за кого должен сойти «приличный человек»? – И, поймав недоумение в лице Вики, пояснил: – За соседа твоего? Мужа? Брата? Друга детства? Любовника? – Я еще не решила… – Вика отчего-то покраснела. – Ну, тогда слушай сюда, Виктория. Я те ничё не обещаю, поняла? Но соглашаюсь попробовать. Не всегда же я бомжом был… – А кем ты раньше был, Леший? – вдруг спросила Вика. – Это тебе побоку. Кем был – так уже сплыл. – Извини… – Чего «извини»? Хотела – и спросила. А я, как хотел, так и ответил. Ущерба никому. А будешь так извинялками разбрасываться, точно мужики тебя забацают! – Ну да… – Она снова покраснела. – Так, если дело пойдет, сколько заплатишь мне? – Леший только насмешливо мазнул взглядом по ее разрозовевшимся щекам. – А сколько ты хочешь? – Нет уж, сама называй гонорарий. – Тысяча… Тысяча долларов. – Годится. Только рублями. Мне с твоими гусеницами делать нечего. – «Гусеницами»??? – Ну, их как называют? «Капустой» называют и еще «зелеными». Вот так на ум и гусеница капустная приходит… – Э-э-э… Понятно. И как ты пробовать будешь? – Как-как! Денег у меня нет, так что тебе тратиться придется. Костюм мне купи подходящий, ботинки там. И своди куда-нить… В ресторан или еще куда – на люди. И будешь смотреть. Вот и вся недолга. – Годится, Леший… А как тебя звать-то на самом деле? – Григорием. Ну, так бывай. Когда приходить велишь? – А… А куда ты собрался? – Гы-ы. Смешная ты, мамзель Виктория. На помойку, куда ж еще! – Григорий… Я… Вика залилась краской, на этот раз отчаянно, до слез. – Я… – Ну, ты выродишь или как? – Я одежду твою в мусоропровод спустила… Леший крякнул и запустил пятерню в шевелюру. Оглядел себя в халате и тапочках и снова крякнул. – Я сейчас в магазин поеду… Куплю тебе костюм… – лепетала Вика. – И я что же, в костюме на помойку пойду, мамзель? – Я джинсы тебе куплю… И рубашку… Скажи, какую… – И куда ж ты это поедешь? Десятый час, одежные магазины позакрывались… Беда с тобой, Виктория… От мужа ничего дома не осталося? – Халат вот только… Который на тебе… – М-дя… Леший надолго замолчал. Вика тоже. – Тогда завтра уже… – мучительно выговорила она наконец. – Уж не сегодня, ясное дело… – откликнулся он. |