Онлайн книга «Вторая путеводная звезда»
|
– Ничче се… – Вот и я так же. Спрашиваю его: а откуда ты знаешь, что я милиционер? Он говорит: «Женька сказала». Как я понял, девочка какая-то из моего подъезда… Сегодня снова пришел – снова просит, чтобы я маму его нашел. Кис, не знаю, что и думать. Опять Ларисы происки? Да уж больно нелогично, согласись… – Соглашаюсь. – Или какая другая из моих бывших?! – Так это тебе лучше знать… – Ни фига я не знаю! Надо с ним как-то переговорить… Да не умею я с детьми… Возьмешься? – И где его искать? – Думаю, что он и завтра придет ко мне на ступеньки подъезда… – Время? – Я выхожу в семь тридцать… – …Я тоже милиционер, – произнес Алексей, усаживаясь на ступеньки рядом с мальчонкой. Ему и впрямь больше шести лет не дашь. Нормальной комплекции ребенок, живые светло-карие глазки, кудрявая головка, ямочка на правой щеке, россыпь рыжих точечек-веснушек на носу. Синие шортики, желтая футболка с зайцем из «Ну, погоди!», сандалии с носочками – ничего модно-современного. Так одевали детей и тридцать лет назад, и сорок… Похоже, что гардеробом пацана заведовала бабушка. – А этот дядя, к которому ты пришел, – добавил Алексей, – он очень-очень торопится на одно важное дело, так что ты извини его, он сейчас не может с тобой поговорить. – Он ищет людей, которых украли? – Да. – Он может найти мою маму? – Да. Но я тоже могу. Как тебя зовут? – Михаська. А тебя как? – А меня… Алексей. Тебе сколько лет? Шесть? Мальчонка оттопырил три пальчика на руке и показал детективу. – Вот когда будет! – Через три месяца? – с некоторым трудом сообразил детектив. Ребенок кивнул. – Кто тебе посоветовал сюда прийти и ждать дядю-милиционера у подъезда? – Женька. – Это твоя подружка? – Подружка, – согласился пацаненок. – Она тут живет, в тридцать четвертой квартире, она знает. Мальчик говорил правду, Алексей чувствовал. Да и проверить наличие Женьки в тридцать четвертой квартире труда не составит. Стало быть, происки Серегиных поклонниц тут ни при чем, а у мальчонки мать и вправду похитили… Или он так думает. – Расскажи мне про маму. Кто ее украл? – Дядя один. – Ты его видел? – Видел. Дядя приехал, позвал маму, а потом ее схватил и потащил… – Миша… Михаська, для милиционеров важны всякие подробности… Детали, понимаешь? Постарайся рассказать мне все, что ты видел. Все-все! – А я все рассказал! Понятно. Ребенок наверняка видит эту сцену в голове, и ему кажется, что другой человек может увидеть ее так же легко и ярко, как он сам, достаточно лишь сказать «схватил и потащил»… Объяснить мальчику, что значит «подробно», Алексей явно не сумеет. Так что попробуем задать наводящие вопросы. – Как он маму позвал? Этот дядя пришел к вам домой? – Домой, – откликнулся мальчик, но тут же умолк. – И… И что? Он маму твою… Он с ней говорил? – Говорил, – не стал спорить Михаська. – И что дядя сказал, ты слышал? – Слышал… Что мамочка предательница. – Почему он так сказал? Михаська несколько раз пожал плечиками, столь высоко их поднимая, что его кудрявая головка словно утапливалась в грудную клетку. Алексей неправильный вопрос задал. Надо вот как: – Можешь повторить слова этого дяди? – Могу. Он сказал, что мамочка предательница. – А еще что? – Я не помню… Он непонятно сказал. – Хорошо. Что дальше произошло? – Он маму схватил за… за тело… И к выходу потащил… А потом она больше не пришла домой. Уже вот сколько дней! – и Михаська снова показал три пальчика. – Ты в окошко не посмотрел, когда этот дядя вышел с твоей мамой? – Я посмотрел, – кивнул Михаська. – И что ты там увидел? – Он маму в машину посадил… и увез. – А что за машина такая? Маленький сын Алексея, двух лет от роду, уже разбирался в марках машин – отчего детективу казалось, что все маленькие мальчики на свете должны разбираться в них не менее его Кирюши. Но мальчик Михаська только печально приподнял плечи: – Черная такая… Большая. Мама не хотела в нее садиться. Он ее туда толкнул. – А кто у тебя дома остался? Папа? – Нет, папа не остался, его нету. Бабушка есть. Понятно. Раз папы нет, то откуда мальчишке разбираться в моделях машин? Это ведь только папа может научить, никак не мама с бабушкой… – Давай пойдем к тебе домой, ладно? – Ладно, – ответил Михаська и доверчиво вложил маленькую ладошку в очень большую, как только что выяснилось, руку детектива. * * * Михаська жил через три дома от Сереги. На шее у него висел шнурок с ключом, и он ловко отпер входную дверь. Квартира оказалась двухкомнатной малогабариткой. Пахло укропом и лавровым листом. Рыжая кошка с порванным ухом пришла в коридор и потерлась по очереди о ноги Михаськи, затем детектива. На кухне возилась, судя по всему, бабушка – маленькая седая женщина. Кис ступил в ее владения, открывая удостоверение, однако она не выказала ни интереса, ни удивления тому факту, что в квартире обнаружился посторонний человек. Лишь на секунду оторвала свой взгляд от кастрюли, снимая шумовкой пену с бульона, коротко глянув на детектива вполне ясными глазами – очки она не носила, – проигнорировав удостоверение. При попытке с ней пообщаться выяснилось, что бабушка плохо слышит, – столь плохо, что детектив временно оставил эту затею. Несколько минут он размышлял, тем более что никто его не торопил, никто не восклицал, какого черта и по какому праву он вторгся в чужое жилище. Женщине этой он бы дал лет девяносто, не меньше, – хотя вряд ли в девяносто лет бабушки еще столь живенько орудуют над кастрюлями… Или орудуют? Родители Алексея умерли рано, так что не довелось ему видеть их в старости. Но матери Александры было под семьдесят, и по сравнению с бабушкой Михаськи она выглядела просто юной девушкой. Возможно, еще и потому, что волосы она подкрашивала, следила за собой, – а эта бабушка была совсем седенькой, и волосы ее поредели… Волосы – не волосы, а она куда старше тещи детектива! Так что, пожалуй, являлась она бабушкой не Михаське, а его матери. То есть мальчику прабабушкой. Стало быть, у них либо другой родни нет, либо в семье все очень сложно. |