Книга Шакалы из Лэнгли, страница 10 – Федор Раззаков

– Но Сирию мы ведь не сдаем.

– Это было бы настоящим самоубийством, чем, к счастью, наше нынешнее руководство не страдает. Однако ситуация напоминает канун Второй мировой войны. Известно, что все подобные конфликты начинаются с предваряющих их малых периферийных войн. Тогда это были захват Италией Абиссинии, вторжение Японии в Китай, вмешательство Италии и Германии в гражданскую войну в Испании, аннексия Австрии, раздел Чехословакии со стороны Германии, Польши и Венгрии. Сегодня мы наблюдаем нечто похожее. Правда, с некоторыми поправками, которые только усугубляют ситуацию. Если тогда Лига наций страдала бессилием, то сегодня ее преемница, ООН, стала вдохновителем и организатором агрессий против суверенных стран, орудием и инструментом агрессии США. Война в Сирии – это почти калька с войны в Испании конца 30-х. Та победа открыла перед Гитлером дорогу на Польшу и Францию. После них бесноватый фюрер напал на нас. В сегодняшнем случае после Сирии падет Иран, а потом настанет и наша очередь.

– Но мы же ядерная держава?

– Все относительно в этом мире. Через несколько лет американская ПРО нашу ядерную мощь может парализовать.

– Что же может нам помочь?

– Вы будете смеяться, Леонид, но – новый Союз Советских Социалистических Республик. Надо искать союзников как в ближнем зарубежье, так и в дальнем. Тот же Китай в глобальном переделе мира может оказаться на нашей стороне. Ну и, конечно, надо активно работать нам с вами, чтобы упредить замыслы американцев на нашей территории. Вот, например, окопалась какая-то сволочь в Москве и шлет американцам секретные данные о ситуации в Сирии. Значит, мы должны эту сволочь найти и поставить к стенке.

– Сегодня к стенке уже не ставят.

– А жаль: другим было бы неповадно. Здесь, в Египте, кстати, смертная казнь до сих пор существует.

– Да, и распространяется на многие виды преступлений. Например, она грозит служащему отеля, который в прошлом месяце изнасиловал в Хургаде нашу туристку.

– И поделом ему, скотине. Кстати, об отелях. В Каире их около 160 – не думали над тем, в каком из них могла пройти встреча цэрэушников с нашей сволочью?

– Думал и пришел к выводу, что вряд ли эта встреча могла состояться в каком-нибудь захудалом месте: уровень не тот. Скорее всего, это крупный отель, где можно легко раствориться в толпе туристов.

– Я тоже так считаю. Наши информаторы в местных спецслужбах могут вывести нас на нечто существенное?

– Могут. Но и сирийские коллеги тоже обладают исчерпывающей информацией. Я на них даже больше рассчитываю.

– Почему?

– Египтяне за деньги «стучат», а сирийцы помогают нам по идейным соображениям. Уж больно сильно они американцев ненавидят за то, что те творят сегодня на Ближнем Востоке. А египтяне, наоборот, к ним сильно привязаны. Буквально из кожи вон лезут, участвуя в тайных операциях ЦРУ, прикрываясь тем, что ловят международных террористов. Все это расцвело пышным цветом при их шефе разведке Омаре Сулеймане, который сегодня еще и пост вице-президента занимает. А ведь он в свое время Академию Фрунзе в Москве заканчивал.

– Ну, это было давно, еще при царе Горохе, – усмехнулся Максимов и взглянул на часы.

Поймав этот взгляд, Грошев улыбнулся:

– Не волнуйтесь, Иван Ильич, не опоздаем. От этого минарета до места встречи я довезу вас за полчаса.

Однако он ошибся – ехать пришлось чуть дольше. Когда они вышли из мечети, проницательный Грошев обратил внимание, что на противоположной стороне улицы, у аптечного киоска, притулился черный «Мерседес» с затемненными стеклами. Этот же автомобиль он заметил час назад, когда они с Максимовым выходили из гостиницы.

– Кажется, за нами «хвост» приклеился, – усаживаясь в автомобиль, заметил Грошев.

– «Мухабарат» не дремлет, – не скрывая иронии, ответил Максимов. – Как будем отрываться?

– Есть одна идея, но придется слегка поднапрячься, – и Грошев тронул «Шевроле» с места.

К тому времени Каир уже зажил полноценной жизнью: со всех сторон слышались сигналы автомобилей, выкрики многочисленных продавцов и заунывные возгласы, доносящиеся с минаретов. Влившись в автомобильный поток, «Шевроле», ведомый Грошевым, вскоре остановился у заведения под вывеской «Arabic cafe».

– Это очень хороший кафетерий, – сообщил Максимову его напарник.

– Ты, наверное, забыл, Леонид, что у нас на кофе совершенно нет времени, даже на очень хороший.

– Я вовсе не кофе имел в виду, хотя оно здесь, действительно, отменное, а нечто другое. Впрочем, сейчас сами все поймете.

Зайдя на территорию заведения, которое в эти часы было заполнено посетителями лишь наполовину, Грошев приметил столик, который стоял на открытой террасе рядом с входом.

– Отсюда нас хорошо видно, что нам и требуется, – усаживаясь за стол, объяснил Грошев.

Заказав официанту две чашки кофе, он слегка наклонился к Максимову и произнес:

– Под словом «хороший» я имел в два выхода из этого заведения. Поэтому, Иван Ильич, вы пока поскучайте в одиночестве, а я на пару минут отлучусь.

Грошев поднялся и зашел внутрь кафетерия. Пока он отсутствовал, Максимов медленно тянул из чашечки пахучий арабский кофе, который и в самом деле оказался отменного качества, и краем глаза наблюдал за черным «Мерседесом», припарковавшемся на противоположной стороне улицы, прямо напротив пункта обмена валюты.

Спустя несколько минут Грошев вернулся и, даже не притронувшись к своей чашке с кофе, попросил Максимова проследовать за ним. Зайдя внутрь кафетерия, они быстро миновали зал и кухню, после чего оказались на соседней улочке. Здесь их уже поджидало такси, за которым, как теперь понял Максимов, и отлучался его коллега. Усаживаясь в автомобиль, Максимов мысленно восхитился сообразительностью своего напарника: пока филеры будут «пасти» у входа их белоснежный «Шевроле», они спокойно уедут из поля их зрения. А за «Шевроле» можно было не волноваться: дипломатические номера надежно охраняли его от тех, кто мог на него покуситься.

Дорога до ресторана христианина Максуда заняла около пятнадцати минут. Пока они ехали, Максимов размышлял о превратностях судьбы, отразившейся на истории современных сирийских спецслужб, с одним из работников которых им сегодня предстояло встретиться. Свои азы спецслужбы Сирии постигали у нацистов, а именно у одного из руководителей СС Алоиза Брюннера, который трижды был приговорен французским судом к смертной казни, но в итоге сумел остаться живым. В 1954 году он сбежал из ФРГ, объявился в Дамаске и начал сотрудничать с сирийскими спецслужбами на правах консультанта. Долгие годы французские власти пытались добиться его экстрадиции, а израильская разведка «Моссад», не надеясь на выдачу, открыла на него настоящую охоту: несколько раз пыталась убить его с помощью заминированной почты. После двух таких взрывов Брюннер потерял глаз и лишился пальцев на одной руке, но все равно остался жив и продолжал свое дело – натаскивал сирийских разведчиков.