Онлайн книга «Величие Вавилона. История древней цивилизации Междуречья»
|
В конце концов настало время отлить первый кирпич. Это было прямой обязанностью царя. Как и все прочие, ее следовало выполнить только в счастливый день благоприятного месяца, причем приемлемость дня определялась ad hoc [43] по знамениям, а также по традиционным спискам удачных и неудачных дней. Один месяц – Сиван (примерно конец мая – начало июня) описан в гемерологии как «месяц литья кирпича царем, царь формует кирпич». На этот процесс существует много ссылок, и Гудеа описывает его весьма подробно, рассказывая, что ему предшествовала ночь духовной подготовки. Вечером он [Гудеа] пошел к старому Дому в молитве. .................... День прошел, он омыл себя, Он выполнил все как надо, в соответствии с правилом, (На следующее утро) бог солнца ярко светил на него, Гудеа пошел... в священный город, Предложил скот и коз без изъянов, Подошел к дому, выполнил жест «рука к лицу». Он взял для Энинну [название храма] чистую головную корзину, настоящую форму для кирпича судьбы. .................... Он налил приносящую счастье воду в форму, Пока он это делал, били барабаны, Он смазал (форму) медом, лучшего качества маслом. .................... Он поднял священный лоток, подошел к форме, Гудеа наполнил форму глиной, Выполнил все нужные ритуалы, Создал кирпич для Дома. .................... Он ударил по форме, осветил кирпич. .................... Над кирпичом, который он [Гудеа] положил в форму, бог солнца ликовал. .................... Он [Гудеа] принес форму в дом, Он вынул кирпич из формы. Сама форма тоже была священным предметом, и ее следовало делать из особых пород дерева, а после всего хранить в храме. Она, как рассказывает Гудеа, наполнялась глиной царем (или правителем города), и этот процесс сопровождался молитвами, музыкой и жертвоприношениями. После того как все указанное выше было сделано, процесс строительства следовало отложить до того момента, как первый кирпич высохнет, а остальные будут сделаны. Затем, когда наступит другой благоприятный день, начинается собственно процесс строительства. Известен случай, когда интервал между изготовлением храмового кирпича и действительным началом строительства составил два месяца. Гудеа описывает сцену, когда первый кирпич, высохший и затвердевший, вынимается из формы: Гудеа приготовил кирпич, принес его в Дом, Положил его, чтобы (создать) план Дома. .................... Гудеа, который построил Дом, Взял головную корзину для Дома на голову, словно это была священная корона; Он заложил фундамент... «Головная корзина», о которой говорится выше, – это неглубокая плетеная корзина, в которой строительные рабочие носили глину для строительства. Ее носили на голове. Нечто похожее до наших дней используется в Ираке. Древние цари и городские правители имели статуэтки (как та, что показана на фото 27), изображающие их занятыми этой благочестивой работой. Их закладывали в фундамент храма. Другие члены царской семьи тоже помогали в выполнении священной работы по строительству храма, и некоторые правители оставили записи о том, что их сыновья выполняли ее как должно. Строительство, сопровождаемое на разных стадиях различными ритуалами, было временем празднеств и дополнительных благ горожанам. После завершения строительства и освящения храма с помощью соответствующих ритуалов статуя божества, для которого храм был построен, доставлялась оттуда, где ей было дано пристанище, и водворялась царем в священный Дом, где теперь предстояло жить богу. И снова по этому торжественному случаю город подвергался ритуальному очищению, ссоры забывались, и из города удалялось все, что могло не понравиться божеству. Гудеа описывает процесс водворения бога в построенный для него земной дом. Он сообщает богам: «Я, пастырь, построил Дом, я хочу ввести моего царя в его Дом. Боги Анунна [великие боги вместе], помолитесь для меня об этом!» Далее Гудеа делает следующее: Идет к Повелителю в Энинну и молится ему: «Мой повелитель Нингирсу, Господин, который сдерживает дикие полые воды, Господин, чье слово превыше всего, Сын Энлиля, давший мне приказы, Я исполнил их для тебя. О, Нингирсу, я построил для тебя Дом, Войди же в него в радости». Кроме того, он сообщает супруге Нингирсу Бау (Баба), что ее святилище тоже готово принять ее. «Моя госпожа Бау, я построил для тебя часовню, Пусть тебе там живется приятно!» Далее сказано, что Его [Гудеа] крик был услышан; Повелитель Нингирсу, его царь, принял приношения и молитвы Гудеа; Год прошел, месяцы миновали, Наступил новый год, Пришел месяц этого Дома, Из того месяца прошло три дня, Нингирсу прибыл из Эриду. .................... Гудеа, проведя день в приношениях, а ночь в молитвах... Ввел героя Нингирсу в его Дом, Царь [то есть Нингирсу] вошел в Дом, Он был как орел, бросающий взгляд на дикого быка. Когда герой вошел в Дом, Он был как ураган, который приготовился к битве. Нингирсу вошел в дом... Царь был не только представителем человечества у богов, ответственным за должное поддержание земного жилища бога, он был также управляющим бога и в качестве такового отвечал перед богами за благосостояние своей земли. Соответственно он должен был докладывать не людям, а богам. Ранние шумерские надписи были нанесены на глиняные конусы (см. фото 36) или кирпичи, которые прятались подальше от глаз людских. Именно от этих простейших надписей, в которых было сказано лишь то, что такой-то и такой-то правитель построил храм такому-то богу, пошли ассирийские исторические надписи. Они появились в два этапа. Сначала была надпись, относящая постройку храма к какому-то определенному времени, в следующей форме: «Когда то-то и то-то было сделано тем-то и тем-то, он построил...» Далее описывалось историческое событие до повествования о строительных операциях, и в конце концов «предисловие» стало включать полный рассказ о военных кампаниях того или иного царя. Однако техническая цель таких пространных надписей осталась той же, что и первых: они предназначались для глаза бога и либо закладывались в фундамент здания, или в виде своего рода «отчетов» помещались перед статуей бога. Закладки в фундаменте люди могли увидеть, только если на них натыкался какой-нибудь правитель будущего, решивший восстановить храм. Но такую находку следовало помазать и оставить на месте. |