Онлайн книга «Сторожевой полк. Княжий суд»
Впереди по пробитому санями пути ехали двое дозорных, затем я, обочь держались Макар и Глеб, а уж затем замыкали колонну воины. Завидев княжеский выезд, встречные обозы брали в сторону, а седоки ломали шапки. В принципе такое чинопочитание мне было безразлично, но традиции и заведенные порядки соблюдать надо. Пару раз Глеб даже плетью стеганул по тулупу зазевавшегося возничего, не успевшего шапку снять. Не иначе – рвение свое выказывал. Благополучно прибыв в Москву, в таком же составе сразу же мы направились к Кучецкому. На улице уж стемнело, и Федор был в своих хоромах. Князь вышел на крыльцо, окинул довольным взглядом свиту. – Здрав будь, Федор! – И тебе удачи и здоровья, Георгий. Вижу, не пропали втуне мои слова. – Как не послушать умные слова старшего друга, – подлил я елея. – Проходи, гостем будь. Эй, Прохор! Лошадей в конюшню, ратников – в людскую, да не забудь покормить. Мы с Глебом и Макаром прошли за Федором в трапезную. – Это кто с тобой, что-то я их ранее не видел. – Боярин Кочкин и боярский сын Макар, из свиты. Федор окинул их внимательным взглядом, задержавшись на Макаре: – Из Литвы? – Так и есть, князь. – То-то вижу – лицо бритое, да одежа по-иноземному шита. Инда ладно, служи князю Михайлову ревностно. С Литвою замиримся скоро, посольство наше к Сигизмунду государь направил. Отобедаете? – Не откажемся, мы с дороги – и прямо к тебе. Замерзли малость и проголодались. Федор хлопнул в ладоши. Тихо отворилась дверь, появился холоп. – Накрывай столы, чем Бог послал. Холоп неслышно вышел. – Какие новости, Федор? – Нонче летось, а может, и ранее снова крымчаков ждем. – Тьфу ты, напасть какая, – чертыхнулся я. Федор усмехнулся: – Так ведь грамота о дани и замирении к государю возвернулась. Магмет-Гирей, окромя пленных, ничего не получил. Доносят лазутчики, что на базарах в Перекопе, Кафе да и других Магмет объявил, чтобы его воины и мурзы готовились по весне к новому походу на Русь. – Неймется же этому кровопийце! До сих пор на базарах в Крыму русских рабов полно, а он уж о новом походе помышляет. – Потому и предупреждаю. Имение-то твое цело? – Охлопково, где острог у меня, уцелело, успели ратники мои отряд казанцев в нем истребить. А вот Чердынь и Вереши пожгли вороги. Я к тебе после набега татарского приезжал, да привратник доложил – тебя дома нет и долго не будет. – Да, знаю, он мне докладывал по приезде моем. Да что мы все о делах да о делах! Давайте откушаем, стол уж накрыт. Уговаривать нас не пришлось – дружно набросились на еду, только косточки у жареных кур трещали. Федор винцо сначала попивал, да глядя на нас и у него аппетит проснулся. Вкушая яства, возносили тосты за государя, за хозяина дома – многие ему лета! А еще – за победу русского воинства предстоящей весной, если крымцы походом на Русь пойти осмелятся. Когда мы уже наелись, Федор неожиданно сказал, поднимаясь из-за стола: – Ну, пусть люди твои отдохнут, поедят неспешно без нас, а мы уединимся. Касаясь рукой моего плеча, Федор увлек меня в свой кабинет. – Садись. Князь Иван Воротынский в опалу попал. Слышал? – Нет еще. – Знал ведь, что делать должно на Оке, а смолчал, прямить, вишь ты, младому Вельскому не схотел, как действовать надобно было! Вот и, не дав отпору на порубежье, к Москве татарву допустили! – гремел Федор. – Если бы не Хабар Симский, – ай да молодец какой! – мудростию своею и приступ на Рязань отразил, и грамотой о подданстве Крыму сумел завладеть, от хана Магмета ее отнять, без силы – заметь! – это ж какая поруха чести государя нашего могла быть, смекаешь? Федор встал, нервно прошелся по комнате. – Коломну сожгли, сколько же народа побили! – Знаю, пожар видел. – Будет оборонительный рубеж на южной границе, а Коломна – оплотом его! Коломну государь отстраивать хочет. С обоими Алевизами, Большим и Малым, зодчими фряжскими, уж разговоры вел. Каменную крепость возводить потребно – накрепко путь татарам на Москву загородить. Но и начальствовать дружиною в сей крепости надежный, проверенный муж должон. Который загодя разуметь способен, – помолчав, добавил он. – Вот я и думаю подкинуть ему мысль – тебя воеводою в Коломну поставить. – Так ведь нет города, одно пожарище. – Это сейчас. Погоди маленько, мощную крепость воздвигнем, с пушками и сильным гарнизоном. Чтобы как кость в горле у татар стояла, дабы не от Москвы рать государеву двигать. – А почему меня? – Вот дурья голова! Ты деревянный острог на пустом месте воздвиг, оборонил его. Неуж с каменной крепостью не справишься? А кремль будет! И не меньше московского: зодчие есть, строители государевы, деньги из казны. – Так ты же говорил – татары весной снова в набег пойдут, крепость построить не успеем. – А мы сейчас ее строить и не будем. Вот разобьем татар, тогда и начнем. – Ты моего согласия спрашиваешь? – И не думаю! Ты князь, службу государю верно исполняешь, к тому же – побратим мой. Кого же еще мне государю предлагать? Странно ты, князь, глаголешь! Не пойму я тебя, сколько знаю. Вот и предложения твои о воинском деле, что государю писал, ценю! Другому намекни только, ужом лезть будет. Скромность, конечно, украшает, но, на мой взгляд – то о девицах сказано. Неужель тебе прозябать охота в имении своем – как бишь его? – Охлопково. – Ну да, Охлопково. А то – Коломна! Город, да какой – вторая столица будет! Под твоею рукой! Не торг, а торжище! На стрелке двух рек, ни один купец не минует. Город на кормление даю, а ты кочевряжишься! – горячился Кучецкой. – Государь может и не дать, – тихо предположил я. – А я на что? Я ведь стряпчий государев, коли ты забыл. И слово мое не последнее. – Считай, уговорил. – Ха-ха-ха! Уморил, ей-богу, уморил! Ты к весне готовься. Холопов и прочий люд, в руках оружие держать не могущий, – убери. Думаю, призовет тебя по весне государь на службу. Ты же и над яртаулом начальствовал, достойно проявил себя. Прошлым летом рать послали невеликую и воеводой поставили князя неопытного. Учел государь ошибки сии, рать заранее собирает, на полки князей да бояр опытных ставить будет. Встретим татар, как подобает. Не ошибусь, если скажу – на берегу Оки неприятеля встречать будем. Пушек много готовит, стрельцов пищалями вооружили – целый полк. Ну да сам потом увидишь. – Спасибо за известия, Федор, да за слова доверия добрые твои. – Сочтемся. |