Книга Кремль 2222. Ладога, страница 8 – Андрей Посняков

Улыбнулся и бросился в каземат, к телефону…

– Форт Шанц? Как слышишь меня, Шанц? Как слышишь? Что?!

Кирилл опустил трубку и повернулся к обступившим его десятникам:

– Они повернули к Шанцу! Там справятся… Но помощь не помешает. Рэм!

– Да, господин сотник?

– Отправь вестового к Спайдеру, пароль «Апокалиптика». Пусть срочно перебазируется к Шанцу.

Не прошло и минуты, как боевой робот, ломая гусеницами кусты, покатил прямо через болото. Мимо старого кладбища, к недостроенному форту Шанц. Подумав, Кирилл отправил туда же еще три взвода. Так, на всякий случай.

– Они возвращаются, Кир! – всмотревшись в море, рыжий десятник Рэм отчаянно замахал руками. – Возвращаются… Поворачивают… Идут прямо на нас!

– Целься! – Сотник вскинул к глазам бинокль, увидев приближающиеся вражеские суда. Узкие, низенькие – хрен попадешь. Разве что подпустить уж совсем близко… Интересно, сколько бойцов могут нести эти баржи? Сто? Двести? Да сколько бы ни было! Справимся. Правда вот – какой ценой? Если они спустят шлюпки…

Так и есть! Спустили! Одна, две… десять… Что ж, бой так бой. Рота рассредоточена, все берега прикрыты…

– Огонь!

Вновь загрохотали зенитки. Им вторили пулеметы, а вот, чуть погодя, грянул винтовочный залп. Мелкокалиберные зенитные снаряды и пули в большинстве случаев пролетали мимо целей, однако иногда и попадали – одну близко подошедшую шлюпку просто разнесли в щепки! И сразу отметили первую удачу громким, прокатившимся по всей цепи криком «ура»!

Опершись на бруствер, Кирилл улыбнулся: вот так вам! Как говорили в старину, кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет.

Где-то в стороне, уже ближе к кладбищу, перевернулась еще она лодка… и еще одна… Самоходные баржи врагов резко застопорили ход, словно задумались. Сотник сразу же отдал приказ прекратить огонь – боеприпасы следовало экономить.

«Задумчивые» вражеские баржи попятились, врубив «полный задний». Понеслись к ним обратно и шлюпки. Натолкнувшись на нежданный отпор, враги, как видно, сочли за лучшее отойти. И правильно!

– Прочесать берег! – глядя на суда, тающие в зыбкой туманной дымке, распорядился сотник. – От кладбища до форта Шанц. Смотреть внимательно – мало ли какие там могут быть сюрпризы.

Да, извечные враги кронштадтцев – береговые пираты – всегда были скоры на самые гнусные выдумки. Не изменили они себе и на этот раз. Хоть десант и не высадили, но кое-кого все же забросили: не прошло и получаса, как вестовой от взвода разведки уже доложил о пойманных болотниках. Одного просто пристрелили, другого удалось взять в плен, и Кирилл не отказал себе в удовольствии допросить «языка».

Крупнее человека раза в два, с перепончатыми лапами и широкой, усыпанной острыми зубами пастью, существо разъяренно щерилось и пыталось сбросить путы. Ни на какие разговоры пленный не шел – не хотел, а может, был настолько тупой и дикий, что вообще не умел говорить. Помучившись с ним минут десять, Кир махнул рукой:

– В расход!

Приказ был исполнен тут же, за бруствером. Залп – и сброшенная с кручи окровавленная туша мутанта медленно погрузилась в море.

Не успел труп врага утонуть, как вестовой доложил о плотоядных моллюсках и плющах-удавах.

Кирилл лично возглавил поиск. Растянувшаяся в несколько цепей рота тщательно прочесывала каждый метр. На старом кладбище обнаружили – и тут же уничтожили – пару живоглотов – плотоядных моллюсков размерами с тележное колесо. Небольшие и вроде бы для человека не опасные. Пока не опасные. Но ведь эти твари замаскируются, переживут зиму, а к лету вырастут да еще размножатся… Купаться тогда будет опасно, очень опасно. И не только здесь, на северных пляжах. По каналам, по ручьям, по болотам живоглоты могут добраться куда угодно. Затаятся, настроятся на мысли ничего не подозревающей жертвы, парализуют токсином… Для детей – настоящее бедствие. Заманят, сожрут – живьем переварят.

– Смотреть внимательней! Искать! Ах, твари.

Кирилл запоздало пожалел, что не прихватил с собой огнеметный взвод. Для выжигания всякой затаившейся мрази ранцевые огнеметы пришлись бы куда как кстати. Впрочем, с зарядами для них дела обстояли так же, как и с боеприпасами.

Часа за два рота тщательно обыскала все кладбище и начала продвигаться к Шанцу. Глянув в светлое небо, сотник довольно кивнул – до наступления темноты вполне успевали, укладывались. Ничего, еще отыщем тварей! Лишь одно вызывало смутную и пока еще не до конца осознанную тревогу, некая странность. Зенитки уничтожили две лодки… и что же, никто из вражеских воинов не добрался до берега? Все утонули? Странно. Ведь хоть кто-то, да должен был добраться, береговые мутанты – твари живучие. Да, наверняка добрался и сейчас затаился, спрятался… Искать! Как можно внимательнее смотреть везде! Под каждым кустом, у каждой болотной кочки. И не забывать про старые хутора. Туда, к заброшенным рыбацким хуторам, Кирилл вскоре и отправился. Правда, никого не нашел.

* * *

Пока все несущие вахту кронштадтцы искали врагов на северной оконечности острова, на юге, в Угольной гавани, подвалил к старому причалу старый двухвесельный ялик. Часовой, мальчишка лет четырнадцати, поправив на вихрастой голове бескозырку, сдернул с плеча винтовку, и, напустив на себя самый суровый вид, грозно скомандовал:

– Стой, кто идет!

– Свои! Глаза-то разуй, чудо.

Сидевший на носу лодки молодой поджарый мужчина бросил на причал веревку и недовольно буркнул:

– Чем болтать, прими лучше конец. Наплодили вас на нашу голову. Рыбку ловить никто не хочет. Уж конечно, куда лучше с винтовочкой вот этак стоять.

– Так вы рыбаки, что ль? – Машинально схватив брошенную веревку, часовой забросил винтовку за спину и ловко привязал конец за ржавый, торчащий тут же кнехт.

– Рыбаки, кто же еще-то? – Мужчина легко выскочил на причал и неожиданно улыбнулся. – Ну, ты это… извини, если что не так. Мы за углем… черт, куда ж я накладную дел? Неужто дома оставил? Вот старый дурень, ага… Вас, кстати, много здесь? А то помогли бы мешки-то таскать. А мы б вам рыбки, ага. Вкусная рыбка-то.

На смуглом, с резко очерченным скулами, лице рыбака играла самая дружелюбная улыбка. Вообще, он был приятный тип, обаятельный… если б еще не шрам на левой щеке. Странный такой, зигзагом. Словно кто-то мазнул когтем… А может, и мазнул! Мало ли в море чудовищ?

– Вдвоем, говорите… Случайно, не с Мишкой Кастрюлей?

– Не, не с Мишкой. С Лехой Чугунком.

– С Лехой?! Вот те на! Так я ж отца его знал! Давай, зови своего дружка живо. Сейчас вам рыбки отсыпем… Давай! Тебя самого как зовут-то?

– Игнат.

– Ишь ты – Игнат! Знавал я одного Игната… Ну, зови, зови, что стоишь-то?

Леху убили сразу же, едва подошел. Один из гребцов, здоровенный парняга с широким красным лицом. Пошел, улыбаясь, навстречу, да, улучив момент, ударил ножом в сердце.