Онлайн книга «Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина»
|
– «Испанец»? – улыбнулся Жилин. – Немного, – смутился Михаил. – Я тоже на «ишачке» учился, – вступил Челышев. – Да я, что ли, против? – улыбнулся Иван. – Вперед, и с песней! Вскоре «безлошадные» оседлали три «И-16» из «долгушинских», вернее, «артемовских» – старший политрук исполнял обязанности комэска. И неплохо так исполнял. Пяти минут не прошло, как распаренные механики доложили: два «ишачка» готовы к полету – починены, заправлены и все такое прочее. – Благодарю за службу! И снова – парашют, планшет. Махом в кабину. Скучать, дожидаясь возвращения звена «безлошадников», не пришлось – показались немцы. На аэродром шли бомберы – девятка «Ю-88» и тройка «Хе-111». Четыре «Мессера» сопровождали их. Жилин оглянулся – с ним в паре вылетал комполка Николаев. – Саша! Отгоняем гадов! – Понял, тащ генерал! Передали только что: части 3-й армии отходят к Скиделю! – Ага… На взлет! Мотор взревел, винт слился в мерцающий круг, «И-16» покатился по гладкому бетону и взлетел. Огромная, ревущая «звезда», бешено вращавшая лопасти, казалась Ивану круглым щитом, защищавшим его от вражеского огня. И впрямь, в атаке лобовой движок любой снаряд примет. Заглохнет, знамо дело, зато летчика спасет. Впрочем, моторы «И-16» были очень надежны. Даже если пули расколачивали пару цилиндров, движок продолжал работать. А вот продвинутым немецким хватало одного попадания. По сравнению с «МиГом», «ишачок» был «тормозным», не дотягивал по скорости даже до четырехсот девяноста кэмэ в час, зато вооружен был очень даже неплохо – пара пулеметов и столько же пушек («ишак» был 24-го типа). «Хейнкели» подкрались хитро – с востока, стелясь на бреющем. Ничего, мы тоже не простаки… Набрав высоту, «ишачок» задрал нос. Сбросив газ до малого, чуть не валясь в штопор, Жилин сорвал истребитель в пике – «И-16» падал отвесно, как сокол на добычу. А «Хейнкель» проплывал внизу, словно в замедленном кино. Пушки истребителя задолбили, посылая горячий привет, и, словно молоток по хрустальной вазе, ударили по остекленному носу. Бомбардировщик продолжал полет, как тот бронтозавр, которому откусили башку, – убит, а ноги все ступают, несут грузное обезглавленное тулово. Вот «Хейнкель» вильнул и по косой заскользил к земле. Вписался. Пропахал носом, крылья всмятку, хвост в сторону. Рванул, обращаясь в облако огня и дыма. И готово дело… Самолет Жилина вышел из пике, уже позади «Ю-88». Иван ввел машину в боевой разворот, выходя под хвост бомберам – заднему стрелку его не достать, а тот, что лежит в подфюзеляжной гондоле, был вооружен несерьезным пулеметиком. Пушки «И-16» застучали, подавляя эту «огневую точку» и вспарывая бомберу брюхо. «Юнкерс», словно лосось на нересте, стал «метать икру» – из бомболюков посыпались серые СЦ-100. Половина из них взорвалась, шпигуя осколками падающий самолет. Парочка горячих кусочков металла пробила «ишачку» крыло, но ничего серьезного. Николаев промелькнул выше, посылая вперед дымчатые шнуры трасс – очередь продырявила хвост «Юнкерсу-88». Задние стрелки сразу двух или трех бомбовозов взяли «И-16» комполка под перекрестный огонь. Очереди, пестрящие малиновыми огнями, веерами прошлись по «ишачку», так и не зацепив. Тогда в дело вмешались «Мессеры». Вдвоем против четверки воевать было трудно, но куда ж деваться? Хотя, вон, по аэродрому разгонялось сразу звено «И-16». Подмога близко! «Ишачок» безнадежно отставал от «худых» на вертикалях, а вот на вираже был чертовски быстр. Жилин ушел от «Мессершмитта», делая «горку» и входя в боевой разворот. Мотор ревел, «подтягивая» советский истребитель к немецкому, а тот увлеченно обстреливал стоянку внизу, не замечая, что ему сели на хвост. Метров со ста Иван выдал очередь из пушек, добавляя порцию из пулемета. Снаряды и пули разодрали «худому» бочину позади и снизу кабины, пробивая бензобак. Хоть и протекторированный, бак не выдержал залпа, рванул. Падай, падай… – И готово дело! Излюбленной тактикой «Мессеров» была атака с превышения, с уходом вверх. Догнать немца на вертикали для «И-16» было делом нереальным, а навязать немцам бой на горизонталях не удавалось – те не особо желали погибать смертью храбрых. Идти в лоб? «Мессеры» уворачивались от дуэли – уходили вверх «горкой», пикировали, обстреливали и снова набирали высоту. Откуда ни возьмись, пролетели бипланы-«чайки». Три… Шесть… Девять штук. «Чайки» всей своей стаей накинулись на «Юнкерсов», и три «худых» заметались, не зная, кого же им сбивать. Выбрали – бросились к бипланам. Как хотите… Жилин с разворота вспорол нос «Мессершмитту» длинной очередью. Тот сильно задымил, тут же пыхнул огнем, и ему стало не до боя. Но и выпрыгивать Иван ему не позволил. «Я всякие там конвенции не подписывал, – подумал он, вылавливая прицелом фигурку парашютиста. – Если враг не сдается, его уничтожают. А если сдается? Ну и что? Какая разница? Он же все равно – враг!» Короткая пулеметная очередь – и на парашюте опустился труп врага. Пара «Мессеров» решила не мстить за убиенных камрадов и умотала. Следом, просыпая бомбы, кинулись бомбовозы. «Чайки» не отставали – и свалили еще один «Юнкерс». Сделав круг, Жилин пошел на посадку. Едва успев вылезти из кабины, он столкнулся с Татанашвили. И.о. комполка сказал: – Есть связь со Скиделем. Наши там, ждут прикрытия с воздуха. – Дождутся, – кивнул Иван. – Сейчас заправимся, осмотримся… Я возьму с собой еще семерых. Артемов пусть готовится. – Лады! Да. 123-й ИАП переброшен в Пинск. Комполка погиб, его сменил капитан Савченко. У них там сборная солянка – «ишачки» вместе с СБ, есть даже «Яки» и пара «МиГов». Савченко обещал помочь над Скиделем. – Ждем-с! В. Орехов, танкист, 62-й ТП: «Техники никакой не было, шли пешком. В лесу подобрали раненого командира дивизии Колиховича, а нас выводил командир полка Шаповалов. Оба они два друга, кончали академию имени Сталина до войны. Было 23 командира, и нас, рядовых, было 23, только проверенных взяли с собой. Продвигались по лесам, кое-где принимали бои, у Барановичей, на реке Березине, переплывали. Самоотверженно дрались сразу за Минском с большим немецким десантом, где были даже танкетки… пришли в Вязьму, откуда поездом привезли в Москву на Белорусский вокзал, где все командиры поехали в штаб армии. |