Онлайн книга «Азъ есмь Софья. Государыня»
– Погорят, покамест до десяти сосчитаешь, а потом жахнут так, что чертям в аду жарко станет. Федька был уверен, что атаман все знает. Просто дает им время прийти в себя. Мало ли… – Сейчас пойдете, куда я скажу, а с вами пойдут Петро и Оглобля. Они ваши штучки куда как дальше докинут. – А… – Мешкать они не будут, просто силы у вас пока детские. Обидно будет зазря такую мощь потратить. Еще бы не обидно. Федька кивнул: – Разрешите начинать? Желтые глаза одобрительно сощурились: – Начинайте. * * * Селямет-Гирей смотрел вперед. В душе калги бушевал вихрь гнева. Наглые твари! Сволочи! Шакалы православные, не знающие Аллаха и истинной веры! Да как посмели они?! Селим-Гирей ушел в поход – и, как это часто бывало, его брат остался за старшего. И вот тут… В столицу начали приходить плохие известия. Русские появились в Крыму. То здесь, то там… Спасшихся было немного. Тех, кто смог добраться до столицы и сообщить обо всем государю, – еще меньше. К тому же Селямет-Гирей был не настолько умен, как брат, – вот и не принял все всерьез. Забеспокоился он пару недель назад, когда прилетел голубь из Кафы. Город был захвачен. И все чаще в Бахчисарае объявлялись беженцы… Сначала Селямет не беспокоился. Ну, набег – бывает. Приходили сюда уже и казаки, и русские, да только убрались несолоно хлебавши. Селим же как раз под Азовом, вот возьмет он крепость – и пройдется победоносным маршем, захватывая неверных и превращая их в своих рабов, ибо на что они еще могут сгодиться? Только в меру своих сил и умения служить правоверным. Но… Все складывалось не так хорошо. Селим молчал, а вскоре пришло и известие пострашнее. Русские шли к Бакчэ-Сараю. Шли уверенно, не останавливаясь и с понятными намерениями. И с другой стороны двигались поляки. Это было уже серьезно. Потрепать их стрелами издали не удавалось – у них была своя кавалерия, и посылать людей было бессмысленно. Все заканчивалось долгой погоней по степи. А вот защищать… Бакчэ-Сарай был окружен холмами – и в город вела дорога, петляющая между ними. Вот ежели занять позицию на холмах… что калга и сделал. Поставил пушки, расположил людей, устроил штаб… штурм не стал для него неожиданностью. А вот… * * * – Как только я гранату передам, так и бросай. Сразу же. Казак, носящий говорящее прозвище Оглобля, кивнул. Весь нескладный, длинный, с руками чуть ли не ниже колен… понял ли? А коли нет, так их всех сейчас тут разнесет. Федька чиркнул кремнем, высек искру на трут – и быстро понес тлеющую тряпку к фитилю, пропитанная маслом веревка вспыхнула мгновенно. Граната перешла в руки Оглобли, тот, не мешкая, размахнулся – и швырнул ее что есть сил. Федька проводил ее взглядом. А ведь хорошо пошла… Стартовав на холме, в тылу врага – Иван Сирко выбрал идеальную позицию, татары отсюда были видны как на ладони, граната финишировала аккурат посреди большого их скопления. БАБАХ!!! Грохот донесся даже сюда. И сразу же… ШАРАРАХ!!! Данька тоже не мешкал. Мальчишки переглянулись – и протянули к труту по второй гранате. Их всего десятка полтора, так что поспешать будем, пусть ни одна не пропадет… * * * Не заметить удар в спину татарам было бы сложно. Гранаты грохотали так, что эхо на день пути вокруг разносилось. Да и татары, которые только что стреляли, глумились над атакующими и были вполне в себе уверены, вдруг замешкались. И вот тут русичи своего не упустили. Рванулись наперегонки с поляками, словно крылья на ногах выросли. Расстояние до холмов преодолели в несколько секунд, полезли вверх, словно за ними черти гнались… И стоило замолкнуть гранатам, как откуда-то, за спиной у татар раздался грозный волчий вой. А потом и… – За Русь-матушку!!! Ур-р-ра-а-а-а-а!!! Казаки Ивана Сирко шли в бой. Они понимали, что, ежели татары сейчас на них развернутся, – не уцелеет ни один. Но их вел батюшка-атаман, впервые они бились за свою землю, впервые у них была поддержка и помощь… Разве не стоит оно того, чтобы голову сложить? Тысячу раз стоит! Они и не колебались. Не колебались и «троянские коньки», которые, отбросав гранаты, ринулись вслед за Оглоблей и Петро. Не оставаться ж им в стороне, когда тут такое. Казаки попытались было цыкнуть на ребят, но сразу же смолкли. Потому что сабли у мальчишек в руках были как раз под их рост, и кинжалы во второй руке тоже, и глаза такие… Можно их остановить. Так ведь не простят потом. Ни им, ни себе. Бывает бесчестье, которое пострашнее ножа режет. Авось да и уцелеют. Казаки переглянулись и положили себе приглядывать за мальцами. И отдались бою. * * * Федька уверенно отводил удары, как учили. Сил у него мало, да и ростом он не вышел, зато юркости и ловкости на десятерых хватит. Так и получается. Удар спустить либо по сабле, либо по кинжалу, отклонить в сторону, а другой рукой ударить. Бить ногами, подсекать врага, едва ли не на колени падать, когда надобно друга прикрывать – это не благородное фехтование. Это – бой, то есть свалка стенка на стенку, и здесь все против всех и все за всех. Остаться на месте? Ожидать конца боя?! Да никогда! Не для того царевич их с улицы забрал, чтобы они труса праздновали… Удар, еще удар, рядом падает татарин с распяленным в диком крике ртом, Федька не замечает, что кричит и сам, выплескивая буйное хмельное безумие боя. Сабля справа. Уклониться, парировать, ударить, слева его прикрыл казак, и еще удар, и еще… Прилетевшей откуда-то слева стрелы Федька не заметил. Просто что-то клюнуло в плечо, заставляя упасть на колени. Больно… Конец?.. * * * Селямет-Гирей так и не понял, когда ситуация переломилась. Когда что-то страшно загрохотало? Да вроде как нет, тогда он еще смог организовать сопротивление. И татары все равно поливали нападавших стрелами. Когда раздался волчий вой и им ударили в спину? Вроде как тоже нет… Когда… Да. Вот именно тогда, когда спереди ударили пушки, а один из холмов захватили и принялись безжалостно вырезать всех, кто был на нем, спихивая вниз мертвые тела. Вот тогда и дрогнуло его войско. Тогда и побежало. |