Онлайн книга «Механика вечности»
– Все, надо спортом заниматься, – решил он. – Такого за тобой не помню. Лучше кури поменьше, а то меня кашель по утрам замучил. Миша с трудом натянул мои джинсы с небольшой пачкой денег в кармане, а я облачился в просторные брюки, скупо брякнувшие несколькими монетками. Себе я оставил лишь машинку, тетрадь, ключи от квартиры в Перово и дискеты. – Ну и правильно, – сказал Миша. – Ты о чем? – О твоей нынешней работе. Я о ней давно мечтал, только боялся. Ах вот как. Он решил, что я теперь секретный агент. – Понимаю, служба. Не волнуйся, никто не узнает, – заверил Миша. – Но мог бы и сразу сказать, мы же все-таки… Если нужно – я всегда пожалуйста. А ты молодец, – добавил он с уважением. – Спасибо, – сурово произнес я, делая лицо мужественным и честным. – Волосы! – Спохватился он. – Они у тебя короткие, а я уже месяц до парикмахерской не дойду. Вдруг Алена заметит? – Вряд ли. Лучше расскажи ваши последние новости. У кого были, о чем говорили, кто с кем поссорился. Я уж забыл все. Он посвятил меня в свежие семейные тайны, и я еще раз убедился, что моя жизнь с Аленой была наполнена трясиной мелочной суеты. Споры о том, какую ей одеть юбку, скандалы из-за того, какой варить суп, а за всем этим – глухая, ватная пустота. Был ли я с Аленой счастлив? Или, потеряв ее, я приобрел что-то гораздо большее? Мы выкурили по последней и вновь обнялись. – Ну, тебе вниз, мне наверх. Купи Люсьен пива, она тоже страдает. Водки не забудь пару бутылок. Лучше пять, чтоб завтра не бегать, вдруг засветишься где-нибудь? Только сразу все не отдавай, она меры не знает. Еды захвати, у Люсьен покати шаром. И для сестренки ее чего-нибудь, мандаринов, что ли. – Слушаюсь, мой генерал. Миша, а может, наша история для сюжета сгодится? Шпионы во времени и так далее. Круто! – Не советую, – ответил я многозначительно. – Понял. Тогда последний вопрос. – Ну, валяй. – Сколько вас здесь, агентов? В его голосе была такая мольба, что сжималось сердце. Не ответить было нельзя. Одной ложью больше, что поделать! – Четыре человека в каждом десятилетии, – сообщил я с предельной конфиденциальностью. – Да, чуть не забыл. Скоро в «Реке» под твоим именем выйдут четыре книжки. Не отказывайся, так надо. Продолжай работать, теперь тебя начнут печатать. Пиши, пиши, пиши – это все, что от тебя требуется. – У меня к тебе тоже есть одна просьба. Если позвонит Костик, скажи, что я согласен. – Какой еще Костик? В мозгу что-то тревожно тренькнуло. – Ну Костик, Афанасьев. – Не знаю я никакого Афанасьева. Откуда он взялся? – Долго объяснять, – нетерпеливо ответил Миша. – Да знаешь, знаешь, забыл только. В общем, если позвонит, соглашайся. – С чем? – Да не важно. Просто скажи: я согласен. Направляясь к Люсьен, Миша сиял, как начищенный самовар. Я сочувственно смотрел ему в спину, борясь с желанием догнать и объяснить все по-человечески. Нет, этого делать нельзя, особенно после того, как он переполнился гордостью за свое будущее. Остановившись у знакомой двери, я без труда нашел нужный ключ. Замок повернулся мягко, петли не издали ни звука. Алена любила, чтобы в доме был порядок. – Миш, ты? – Раздалось из комнаты. – Я. Чтобы ответ получился будничным, мне пришлось собрать в кулак все свое самообладание. – Который час? – Алена ленилась повернуться на бок и глянуть на будильник. – Девять. Я скинул ветровку, затем ботинки и, воткнув ноги в родные тапочки, остановился перед спальней. – Вставать неохота. Сигареты купил? – Нет. – Почему? И чего так долго? Миш, сделай кофе. Я с облегчением потопал на кухню. Сзади послышались шаги, и в дверях, на ходу запахивая халат, появилась Алена. Я поспешно отвернулся и с двойным рвением занялся завтраком. – А где «доброе утро»? Придется посмотреть. Медленно, словно боясь ослепнуть, я отошел назад и повернул голову. Это была та самая женщина, к которой я привык, та, которую я знал и любил. Алена стояла растрепанная и не проснувшаяся, но ее сонливость разительно отличалась от той, что я увидел в Мише. На ее щеке обозначились две розовые складки от подушки, глаза, как у котенка, раскрылись еще не до конца, из-за чего лицо Алены приобрело умильно-беззащитное выражение. Она смешно наморщила носик и налила в чашку воды. Халатик распахнулся, и я увидел ее грудь – почти полностью. То, что оставалось за бирюзовой тканью, манило сильнее, чем все женщины мира, вместе взятые. Я знал это тело так же хорошо, как и свое, но сейчас полуприкрытая нагота Алены почему-то взволновала меня, как никогда прежде. – Чего такой напряженный? И почему без сигарет? – Деньги забыл. Алена зевнула и пошла в ванную. Сейчас она скинет халатик, а под ним – ничего. Я услышал, как зашуршала клеенчатая занавеска и зашумел душ. Пена в кофейнике вскипела и выплеснулась наружу. – Алена! – Да? – Ты никогда не пила кофе в ванной? Я поставил чашку на стеклянную полочку между стаканом с зубными щетками и бритвенным станком. – С ума сошел? Я отдернул занавеску – Алена даже не попыталась прикрыться. Черт, да она же моя жена! Видно, я и правда спятил. Я торопливо сбросил Мишины тряпки и встал под горячую струю рядом с Аленой. – Кажется, ты задумал что-то нехорошее. – Хорошее. Она уже намылилась, и мои руки легко скользили по ее гладкой коже. Только сейчас я понял, что моя жена была еще очень молодой женщиной, и ей вряд ли хватало того, что мог дать Миша-младший. Алена выдавила на ладонь большую каплю шампуня и сказала: – Прогулка пошла тебе на пользу. Гуляй почаще. * * * «Хоботков открыл глаза и долго не мог вспомнить, где он находится. Луч света, протиснувшийся сквозь дыру в кровле, золотил витающую в воздухе пыль и согревал коленку. Дождя на улице слышно не было, но черные стропила сочились влагой. Они плакали по Хоботкову.» Так начинался роман «Ничего, кроме счастья». Я машинально проглотил еще два абзаца, потом все же оторвался и с неохотой убрал лист в папку. Дипломат с рукописями весил килограмм десять. Ничего, своя ноша не тянет. Я проверил карманы: машинка, дискеты, ключи, тетрадь. Я снова покидал эту квартиру, теперь уже навсегда. Возникло желание повыдергивать из розеток телевизор, компьютер и прочую технику, но делать этого я, конечно, не стал – вечером придет с работы Алена, да и младшенький скоро притащится. Только бы он не смотался от Люсьен раньше времени, ведь нам еще нужно переодеться. Я прикинул, в каком состоянии находятся мои носки, и решил, что вернусь в две тысячи шестой год в кроссовках на босу ногу. |