Онлайн книга «Врата дракона»
– Нет, нет, Долговязый, все нормально, – улыбочка не исчезла, но сделалась менее самоуверенной. «Первую пулю, ему! – решил Кен. – Крыса! А второй, вроде, нормальный…» Второй «бык», по прозвищу Жаба, действительно был невозмутим. Он ничего не говорил, ничего не спрашивал, а просто дремал, привалившись к дверце, но Кен видел, что его веки предательски подрагивают. Жабу Долговязый знал по нескольким делам и доверял ему, конечно настолько, насколько можно вообще доверять «быку». – Куда поедут, туда и поедут, и нечего тут базары разводить. Ваше дело маленькое. Бабу возьмете, а этих двоих задавите. Понятно? – Понятно, понятно, – миролюбиво ответил «крыса». – Не волнуйся. – А я и не волнуюсь. Кен соврал. Он волновался. После мотеля, ставшего ловушкой для его людей, после подземелий с их ужасами, уверенность Чжоу в собственных силах дала течь, как «Титаник» после столкновения с айсбергом. Долговязый по ночам плохо спал, шарахался от каждой непонятной тени, вздрагивал от громких звуков. К тому же у него практически не осталось подчиненных. В это путешествие он отправился, захватив только одного оставшегося под рукой «силовика». Второго его заставили взять, прислав буквально в последнюю минуту. И это нервировало Кена Чжоу еще больше. К монастырю они подошли, когда солнце уже висело над горизонтом, медленно и устало собираясь погрузиться в него, но, словно раздумывая, стоит ли… Согласно легенде, Шаолинь был основан в V веке н. э. монахом из Индии, Бодхидхармой, проповедовавшим чань (дзэн) буддизм. В промежутках между долгими периодами медитации ученики Бодхидхармы имитировали естественные движения птиц и зверей, с течением столетий эти имитации превратились в высшую форму боя без оружия. Предполагается, что монахи Шаолиня участвовали практически во всех войнах и восстаниях в Китае – всегда, конечно, на стороне правого дела. В результате всех этих выступлений монастырь неоднократно сжигали и разрушали победители с другой стороны. В XX веке монастырь дважды подвергся разрушениям: в 1928 году, во время визита одного из многочисленных военных вождей гражданской войны, и в 1970 году, во время набега банд хунвейбинов в ходе Культурной революции. Несмотря на пожары и вандализм, многие здания монастыря сохранились в первоначальном виде. Массивные ворота Шаолиня были приветливо распахнуты для посетителей. – Вот видишь, Чен, – радостно заявила Бетси. – Мы пришли под вечер, долго тут не пробудем. – Ага… – вяло согласился Джимми. Он старательно отворачивался от двух монахов в шафрановых одеждах, которые так же старательно присматривались к нему. Внезапно монахи переглянулись, хлопнули себя по бедрам и резвой рысью рванули в сторону главного здания. – Чего это они? – Не надо мне сюда было приезжать, – грустно заявил водитель. – Ладно, ладно. Ничего страшного тут с тобой не произойдет. Чен только вздохнул, проходя через ворота. – Товарищ капитан, а зачем они посещают монастырь? – поинтересовался лейтенант Цзинь. – Бог их знает, может быть, у них есть какое-нибудь секретное послание от вдовы к настоятелю монастыря. – Не может быть. – Почему это? – Настоятель монастыря коммунист с бог знает каким стажем. Он не станет связываться с такой рискованной аферой. – С чего ты взял?! – глаза капитана Лю округлились. – Ну, ведь все, что касается вдовы императора, держится под нашим контролем и… – Нет! С чего ты взял, что настоятель храма – коммунист?! – Ну… – Цзинь потупился. – Слухи. Иначе, говорят, с чего бы это ему разрешили воссоздать монастырь на старом месте? – Кто говорит?!! Кто?! – Ну, люди… А что? Капитан обалдело смотрел перед собой и молчал. – А что? – повторил вопрос лейтенант. – Ничего! Ты хотя бы представляешь, что говоришь, и что с тобой сделают, если узнают? И что я должен с тобой сделать?! – Ничего… – Ничего!? Это из тебя сделают ничего? Смирно!! Что еще говорят? Лейтенант молчал, вытянувшись в струнку, насколько это было возможно в тесной машине. – Говори! – Говорят, что очередь в мавзолей товарища Мао стоит на зарплате. – Чего? – у капитана отвисла челюсть. – Ну, что им платят, чтобы они создавали ажиотаж. Что они все работники…э-э-э… нашего министерства. Говорят, что наше правительство не может позволить, чтобы в мавзолей мог попасть каждый человек, который прогуливается по площади, безо всякой цели. Это снижает роль Великого Кормчего в истории… – Откуда ты это взял? – прошептал Лю. – Откуда… Лейтенант молчал. – Кто тебе это сказал, зараза!? – завопил вдруг капитан и кинулся на подчиненного. – Говори! Убью! – Помогите!!! – Убью!!! Говори!!! Капитан тряс, сидящего по стойке «смирно», лейтенанта, как терьер тряпку. Наконец тот сдался. – Хорошо! Хорошо! Я скажу… Я слушал… Я слушал радио «Свободная Азия»… – Оно же глушится. – Мне… записали. Капитан долго молчал, и лейтенант решил пояснить: – Когда я во Владивосток ездил… – Идиот, – тихо прошептал Лю. – Полный идиот. Ты же… От неизбежной расправы Цзиня спас все тот же шикарный джип, принадлежащий, официально, садовнику из Пекина. Из машины вышли трое и, воровато озираясь, направились к храму. – Так, лейтенант, вольно. Мы на задании. О ваших антикоммунистических высказываниях мы поговорим позже в другом месте. Вперед. – Я правильно понимаю, что теперь нас интересуют эти бандиты, и мы следим за ними? – Неправильно! Мы следим за всеми! – Пошли, незаметно, – Долговязый Кен в сопровождении двух громил вошел в монастырь. – Ходим, рассматриваем все. Но глаз с них не спускаем. Понятно? – Понятно, босс, – хором отозвались «быки». В это время Бетси и компания рассматривали удивительные молельные залы монастыря. Чен неожиданно взял на себя роль гида. Оказалось, что он знал множество историй о Шаолине, не входящих в официальную историю этого уникального комплекса. Водитель говорил громко, иногда даже кричал. Девушка никак не могла понять почему, но неожиданно услышав за спиной приглушенный смешок, обернулась и увидела разбегающихся в разные стороны монахов. При этом некоторые буквально держались за живот от распиравшего их хохота. «Странно, – подумала Элизабет. – Что смешного?» На всякий случай она осмотрела себя и своих попутчиков. Беспорядка в одежде ни у кого не обнаружилось. Все как обычно. |