Онлайн книга «Стражи Армады. Тропою избранных»
– Лады. Дальше. Грешник? Он давно с нами, но никто пока не поручится за его чистоту. Лабуда? Отпадает? Он предуп-редил о растяжке в номере отеля и о засаде. Все это подтвердилось. – Ну-у, вроде чист. Но, если отпадут все, даже этот Гнус, то про Лабуду стоит вспомнить. – Согласен. А теперь проведи вводную, да будем собираться. – Треш посмотрел на небо, прищурился, будто целился в одинокого орла, парящего в высоте. – Сейчас я сварганю им дезу. Такую, что все наконец-то и определит. Скажи всем, что ночевать будем сегодня здесь, что поздно идти в рейд, да и опасно ночь на границе Крайних земель и Пустошей проводить. А я проветрюсь малеха. – Понял тебя, – кивнул Холод и обратился к бойцам с громкой речью. Сначала он начал ругаться, потом пытаться выявлять шпиона, затем поклялся всеми святыми, что порвет предателя на сотни маленьких крысенышей и зажарит их в «энерго». И уж только потом более спокойным голосом сообщил о ночевке на станции. А также попросил всех приглядывать друг за другом, хотя ни ему, и никому это не нравилось. Суровые времена – суровые законы… Треш прошел мимо тлеющих тюков обмундирования, разбросанных чадящих ИРП, дымящих груд металла и углей от ящиков и залез в локомотив. Удостоверился в погроме там, хотя вообще не разбирался в устройстве тепловоза, оттянул ворот сорочки. И так тяжело стало дышать от кучи проблем, да еще и тут духота давила и тисками сжимала горло. Он достал карту, в пятый раз уже оценивающе рассмотрел отрезок пути от узловой станции до Мертвой заставы. Северо-восток, пятьдесят пять километров. На север Тамбов-сити, на восток голимые Пустоши. Остальные стороны света сталкера не интересовали. Железная дорога по карте уходила на север и на юг. И на запад, к городу на Реке. А вот на восток никак нет. А лучше бы и туда! Треш снова уставился в небо, которое через пару часов обещало потемнеть. «Срочно заправить и завести «Урал», погрузить в него остатки груза и людей. Если мало места, тележку или прицеп сварганить. И дуть на Мертвую заставу. Прямиком через степи. А у народа отобрать все средства связи. Пятьдесят верст – это как раз до темноты. Если без форс-мажора. На заправку, сборы и погрузку час. Нормально». Он высунулся из тепловоза и крикнул понуро стоявшим в шеренге бойцам: – Так, парни, всем срочно на сбор остатков груза. Холод, командуешь. Машинист поезда ко мне. Когда все бросились исполнять поручение командира, а пожилой машинист поднялся к Трешу, сталкер решил идти ва-банк: – Семеныч, на кого работаешь? Кому служишь кроме Ноль-Пятого? – Себе. – И все? – Так точно! Треш вынул кристалл Армады и попросил дядьку сжать его в кулаке. Тот удивился, но безропотно выполнил просьбу. – Бомбу ты заложил? – Окстись, парень. Нет, конечно. Не я. Сам бы руки-то пообрывал тому, кто моего помощника отправил к праотцам, да еще и нагадил мне в кабине. Треш разжал пальцы машиниста – кварц оставался прежним. – Гм… ладно, понятно. Хотя… Семеныч, ну-ка сожми снова кулак. Та-ак. А теперь я задам тебе вопрос, на который ты должен соврать мне. Понял? – Зачем? – Сделай это, папаша, никто тебя не расстреляет. Проверить нужно эту штуковину. Давай. – Господи, свят, свят! – Мил человек, твое отчество Семенович? – спросил Треш, волнуясь так, будто сам проходил проверку на детекторе лжи при приеме на высокооплачиваемую работу. – Э-э… нет, отчество мое Христофорович. И зовут меня Сигизмундом, а фамилия Рабинович. Честно, клянусь… э-э… всем, что нажил, – хорошо так вошел в роль лгуна смышленый машинист. Оба аж вскрикнули, когда между пальцев пробился красноватый свет. Будто новогодний шарик зажгли в руке. Семеныч разжал кулак, кристалл сиял алым огнем, который тут же стал таять и исчез вообще. Октаэдр снова принял прежний вид. – Вот чудеса-а… – открыл рот машинист, завороженный фокусом. – Да уж-ж, работает амулетик. – Треш убрал кристалл за пазуху, застегнул куртку и подмигнул старику. – Значит, так, Семеныч. Никому ни слова об этом. А сейчас у меня к тебе две просьбы, нет, даже два задания, причем хорошо оплачиваемых. – Слушаю, старшой! – машинист разгладил усы, довольный таким оборотом и грезами о приличном заработке. – Первое очень легкое. Ты же должен разбираться в механизмах и грузовых машинах, а? – А то. У самого всю жизнь до Судного дня «ЗИЛ» был, подрабатывал на нем между рейсами. Что надо, парень? – Тут недалеко стоит «Урал», возьми нужные инструменты, пару оставшихся после погрома канистр и незаметно дуй туда. Вон, видишь тополь? Справа пройдешь, обогнешь пакгауз и выйдешь к складу. Возле него грузовик. Глянь, оцени, заправь, заведи. Скат пробитый там. Сваргань, подкачай. Короче, Семеныч, на все тебе полчаса, но транспорт должен быть готов к приему груза и людей. Из кузова все лишнее – долой! – Ого, ничего себе. А он не мертвый? – Гучи осмотрел движок – целый вроде. Только нет ключа зажигания, топлива, и колесо спущено. – Вопрос – говно. Сделаем. Гучи? Кто это? У нас вроде в отряде такого… – Теперь есть. И второй вопрос. Ты, Семеныч, с нами или останешься здесь? – Отряд до Мертвой заставы? – Да. – А там? – Дальше на север. – Гм… – машинист задумался. – Пожалуй, я останусь. Буду чинить мамонта своего, куда же я без него? Мой хлеб, моя жизнь! – Понимаю. Значит, остаешься? Не повезешь нас потом, как с заставы вернемся? – На север? Отчего ж. Можно, смотря каковы оплата и риск. На Котлас? – Типа того. Риск большой, но оплата еще больше. – А зачем тогда Мертвая застава вам? Не по пути же. – Машинист прищурился, догадываясь, что не все здесь чисто. – Если бы я, парень, не слыхивал про тебя и твои заслуги в Пади, послал бы на три буквы. Но чую, что не грязными делишками ты занят, а во благо и добро. Ответишь или рано мне знать? – Рано, папаша, рано! А ты – хитер бобер, как я погляжу. Кумекаешь. Ладно, чего скажешь? – Видно будет. Обернитесь для начала туда-обратно живыми, потом и поговорим. – Заметано, Семеныч. Извини, охрану тебе не смогу дать, только того перца с пукалкой, что остался от бравых телохранителей Ноль-Пять. – Справлюсь. Закроюсь здесь, и чёрта с два кто ко мне залезет. Сколько времени нужно? – Сутки. – По рукам. Ты, смотрю, парень не промах. Далеко пойдешь! – Ой, папаша, так далеко, что сам не ведаю. Принято. А сейчас тихо, но быстро сбацай грузовик. Мои девчонки поддержат стволами. И это… справа тополя иди, а не слева. Там аномалия серьезная. Невидимка. Давай, Семеныч, постарайся! |