Онлайн книга «Назад в СССР»
|
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она. – Как птица Феникс. – Все в порядке? – Мне уже лучше. Ничего не болит. – Хорошо. Антон отхлебнул чай и поднял голову: – А ты? Не будешь есть? – Я уже позавтракала. Мне надо на работу идти. – Все эти сольфеджио… – Да, – ответила она, улыбнувшись. Антон поставил поднос на кровать. – Знаешь, я тут валяюсь без дела, может, что-нибудь сделать по дому? – А что ты умеешь, кроме поиска неприятностей? – Ну, гвоздь в стену могу забить, если надо… – А что еще? – Еще? Ну, например, я могу тебя встретить после работы и защитить от хулиганов. – По-моему, ты самый большой хулиган в городе. – Значит, ты не против, чтобы я встретил тебя после работы? Она пожала плечами: – Обычно меня Виктор встречает. – Ясно… Антон погрустнел и сжал губы. – Но дело не в этом, – наконец произнесла Наташа. Антон поднял голову. – А в чем? – Ты рискуешь своей свободой. Твои фотографии развешаны по всему городу. Тебя могут поймать и засадить в психушку. И ты уже оттуда не выберешься. Антон помолчал. – Я знаю… – И ты не боишься? – Нет… Уже нет. Наташа встала со стула и пошла к двери. Остановилась и, не поворачиваясь, сказала: – Я заканчиваю в шесть часов. Потом вышла из комнаты, скрипнув половицами. Ровно в шесть часов вечера Антон поджидал Наташу, сидя на лавочке у музыкальной школы. Вокруг бегали дети. Заходящее солнце лежало на траве, стенах училища и памятнике Чайковскому. Петр Ильич расположился в кресле и держал в руке партитуру, на которой сидел голубь и ворковал в поисках подруги. Появилась Наташа. Она быстро спустилась по ступенькам и подошла к Антону. – Привет. – Привет. – Долго ждал? – Минут десять разглядывал Чайковского. – Понравился памятник? – Да. – Обожаю Чайковского. Особенно его последнюю симфонию. – Он посвятил ее своему другу. – Другу? – Любовнику. – Что?! – Он ведь был гей, – сказал Антон, удивившись реакции Наташи. – Петр Ильич Чайковский был геем? – переспросила она шепотом. – Ну да. Это все знают. – Первый раз слышу. Она казалась обескураженной. То, что сказал Антон, ее явно расстроило. – В его произведениях столько чувств, любви… – пробормотала она. – К юношам, – добавил Антон. – Не говори так. Вокруг дети. Наташа оглянулась. Антон посмотрел на гоняющихся с визгом друг за другом детей. – Когда они вырастут, – Антон кивнул на них головой, – гомосексуалисты будут вступать в законные браки, усыновлять детей и ходить в центр города на гей-парады. – Что ты такое говоришь? – Да. Разве ты против этого? – Я? – Да. – Не знаю… Оба помолчали. Бронзовый Чайковский смотрел на партитуру и пытался прочесть ноты. Голубь взмахнул крыльями и полетел на крышу музучилища, где собирались его собратья. – Ладно, мы можем пойти незаметно для всех? – спросил Антон, посмотрев по сторонам. – А то эти фотографии на стенах… – Ты видел? – Да. – Мне жаль. Наташа взяла Антона за руку, и они медленно пошли по улице. – Я что – так плохо выгляжу? – спросил он. – Да нет, нормально… – Я сорвал сколько смог. В общем, когда лицо заживет, я сниму повязку, и можно будет ходить свободно. Никто не узнает. А пока… – Пойдем через парк. Там вряд ли на тебя обратят внимание. – Хорошая мысль! Они пошли через городской парк по тенистым дорожкам, среди лип, лиственниц и вековых сосен. Солнце, пробиваясь сквозь кроны, прихотливыми узорами ложилось на землю, усыпанную песком и иголками. – Смотри, какие темные аллеи, – сказала Наташа. – Звучит как название сборника рассказов Бунина, – заметил Антон. – Он хоть не был геем? – засмеялась девушка. – Нет. Он был нормальным мужиком. Но лесбиянкой оказалась женщина, в которую он был влюблен. – Что? – Она ушла от него к другой женщине. Бунин был безутешен. – Не может быть! – Да. Наташа остановилась и нахмурилась. – Ты, наверное, все выдумал и про Чайковского, и про Бунина. – Если бы… – Да врешь ты все! Антон взял Наташу под руку, и они пошли дальше. Гуляющих в парке было немного, и никто не обращал внимания на них. Они молчали. – Ты считаешь меня сумасшедшим? – неожиданно спросил Антон. – Ты ударился головой в погребе. Это я виновата. – Скажи честно – я сумасшедший? – Я так не думаю. Просто ищу объяснение твоему поведению. – И находишь? – Конечно! – Какое? – С некоторыми людьми, после того как они сильно ударятся головой, происходят странные вещи… Одни начинали говорить на языках, которых не знали. Другие – играть на музыкальных инструментах, хотя не имели слуха… Правда, это случается крайне редко… – Всегда мечтал научиться играть на гитаре, – заметил Антон. – А недавно я читала про крестьянку, живущую в горной перуанской деревне, – продолжила Наташа. – Она ударилась головой обо что-то, а когда пришла в себя, заговорила на чистом английском, как выпускник Кембриджа. Представляешь? – Хорошо приложилась! – Этот феномен широко изучен мировой наукой. Недавно этому была посвящена целая передача по телевизору. – Что за передача? – «Очевидное – невероятное». – «Очевидное – невероятное»… – пробормотал Антон. – Да. Это про меня… Они вышли из парка и увидели машину Виктора. Он сидел на капоте, ждал Наташу и пока не заметил их. Они остановились. – А вот и твой жених. Не удержался. |