Книга Королевские милости, страница 28. Автор книги Кен Лю

Разбойники Куни бесцельно кружили на месте, а вооруженные охранники тем временем приближались, лучники дали следующий залп.

– У них лошади, – сказал Хупэ. – Если мы попытаемся убежать, нас попросту растопчут, так что несколько человек должны остаться и принять бой, чтобы дать возможность уйти остальным.

– Верно, – кивнул Куни, немного успокоившись. – Я останусь с Фаем и Гатой, а ты забирай остальных и уводи подальше отсюда.

Хупэ покачал головой.

– Это не драка в таверне, Куни. Мне известно, что ты никогда никого не убивал и даже не учился владеть мечом, в то время как я служил в армии, так что остаться должен я.

– Но я командир!

– Не будь глупцом. У тебя в Дзуди жена, брат и родители, а у меня никого нет. Парни на тебя рассчитывают – ты их единственная надежда на спасение оставшихся в городе семей. Я верю в сон и в пророчество рыбы. Помни об этом.

Хупэ с оглушительным криком бросился на наступавших солдат, высоко подняв свой меч, вырезанный из сука дерева, потому что настоящий отдал Куни.

Рядом с Куни рухнул еще один воин, сраженный попавшей в живот стрелой.

– Мы должны отступить! Сейчас! – выкрикнул Куни.

Разбойники в тот же миг бросились прочь от каравана в сторону гор и бежали не останавливаясь до тех пор, пока не стали подкашиваться ноги и нарушать дыхание.

Хупэ так и не вернулся.

Куни сидел в своей палатке и отказывался выходить.

– Вам нужно хоть чего-нибудь поесть, – в который уже раз сказал Ото Крин, которого Куни спас от огромной белой змеи.

– Уйди.

Оказалось, что разбойничать гораздо труднее, чем об этом пели барды и рассказывалось в баснях Фиджи. Люди погибали из-за его непродуманных решений.

– Пришли новые люди, желающие присоединиться к нашему отряду, – сказал Ото.

– Скажи, чтобы уходили, – пробурчал Куни.

– Они не уйдут до тех пор, пока не увидят вас.

Куни пришлось выбраться из палатки. Солнце было таким ярким, что на мгновение ослепило и ему пришлось прикрыть покрасневшие от бессонной ночи глаза. Он пожалел, что у него нет кувшина с медом сорго, который помог бы погрузиться в забвение.

Перед ним стояли двое мужчин, и Куни сразу увидел, что у обоих нет левой руки.

– Помнишь нас? – спросил тот, что постарше.

Они показались Куни смутно знакомыми.

– Ты послал нас в Пэн в прошлом году.

Куни закрыл глаза и постарался вспомнить.

– Вы отец и сын. Из-за того, что не смогли заплатить налог, вас обоих забрали на принудительные работы. Тебя зовут Муру, ты любил играть в рамми, в две руки.

Как только произнес эти слова, он сразу о них пожалел. Стоявший перед ним человек больше не мог играть в свою любимую игру, и Куни стало не по себе – ведь он напомнил бедняге о его потере, – но Муру с улыбкой кивнул.

– Я знал, что ты запомнишь, Куни Гару. Возможно, ты и выполнял приказ императора, а я был твоим узником, но ты обращался со мной так, словно мы друзья.

– Что с вами случилось?

– Мой сын разбил статую в Мавзолее, и ему отсекли левую руку. А когда я попытался объяснить, что это получилось случайно, они отсекли руку и мне. После того как год нашей работы закончился, нас отослали обратно, но нас никто не ждал: моя жена умерла от голода той зимой.

– Я сожалею, – сказал Куни и подумал о тех, кого отправил в Пэн за прошедшие годы.

Конечно, он хорошо с ними обращался, пока они находились под его началом, но думал ли когда-нибудь, на какую судьбу их обрекал?

– Нам еще повезло. Многие не смогли вернуться.

Куни вяло кивнул.

– У вас есть право сердиться на меня.

– Сердиться? Мы здесь для того, чтобы сражаться вместе с тобой.

Куни смотрел на них, ничего не понимая.

– Мне пришлось заложить свою землю, чтобы достойно похоронить жену, но с учетом погоды в этом году – складывается впечатление, что Киджи и близнецы рассердились друг на друга, – я не смогу выкупить ее обратно. У нас с сыном остается один путь – в разбойники, но никто из главарей других шаек не соглашался принять калек. А потом мы узнали про твой отряд…

– Только разбойник-то из меня никудышный, – вздохнул Куни. – Я не знаю, как руководить людьми.

Муру покачал головой.

– Я помню, когда ты был начальником тюрьмы, где играл с нами в карты и делился пивом, а своим людям приказал не сковывать мне ноги, потому что я подвернул лодыжку. А теперь про тебя говорят, что ты выбрал путь благородного разбойника и защищаешь слабых. Говорят, ты убил змею, чтобы спасти своих людей, и отступал последним, когда ваш рейд не удался. Я верю, что ты хороший человек, Куни Гару.

Куни так растрогали эти слова, что, не выдержав, он заплакал.

Довольно скоро Куни расстался с романтическими представлениями о жизни разбойников и стал обращаться за советом к своим людям, в особенности к тем, кто оказался по ту сторону закона еще до того, как был приговорен к каторжным работам. Он стал намного осторожнее, его разведчики тщательнее изучали объекты перед рейдом, к тому же Куни выработал систему сигналов. Перед тем как отправиться на операцию, он разделял отряд на несколько групп, чтобы они могли поддерживать друг друга, и у него всегда имелся план на случай неудачи. От него зависела жизнь других людей, и он решил, что больше не позволит себе действовать неосмотрительно. Его репутация набирала силу, все новые и новые мужчины и женщины, потерявшие последнюю надежду, приходили к нему, в особенности те, кого не принимали в другие шайки. Это были, как правило, калеки, или юнцы, или, напротив, старики, а также вдовы.

Куни не отказывал никому. Иногда его помощники ворчали, что новоприбывших нужно кормить, а они практически бесполезны, но Куни для всех находил дело. Из тех, что годились для участия в операциях, порой получались идеальные разведчики, и их информация помогала устраивать засады на караваны так, что не приходилось даже обнажать мечи. Он совершал налеты на чайные дома, где его люди подсыпали купцам в чай снотворное.

Но главной целью Куни был вовсе не разбой. Под ударом за то, что не сумел вовремя привести отряд рабочих в Пэн, оказалась его семья. И хотя гарнизону в Дзуди хватало других забот – весть о восстании давно докатилась до города, – там так и не начались массовые репрессии. Возможно, начальник гарнизона выжидал, чтобы понять, откуда подует ветер, однако Куни не хотел рисковать. Может, мэр попытается защитить своего друга Гило Матизу и его дочь Джиа, но кто знает, как долго он сохранит такую возможность? Его родители, брат и семья Джиа не могли бросить все и бежать, и он сомневался, что сумеет убедить их присоединиться к нему, но жену он хотел спасти как можно скорее.

Когда стало очевидно, что придется строить постоянный лагерь, Куни решил послать кого-нибудь за Джиа, чтобы она была рядом. Для этого требовался человек, которого не узнали бы солдаты гарнизона и которому он мог бы полностью доверять. После долгих размышлений Куни остановил свой выбор на Ото Крине.