Онлайн книга «Этот прекрасный сон»
– Извини. Не буду на тебя давить. – Знаю, что хочешь помочь, детка, но рассказывать особо нечего. – Ты нервничаешь, и я подумала, что, может, если мы поговорим о твоей маме, ты не будешь так волноваться перед встречей с ней. Я нажал на газ. Пытаясь снять стресс быстрой ездой, я то и дело выезжал на полосу обгона. Меня атаковали детские воспоминания. – Она так и не оправилась после смерти Кейлы. Из-за этого расстроились их отношения с отцом. И все разрушилось окончательно. Сначала стало плохо, потом очень плохо, потом еще хуже. Она переключилась на водку, а он – на других женщин. Эйвери сжала мою ногу: – Ужасно. Я стал перекатывать эти слова в уме: «Ужасно? Ужасно…» Много лет назад мать выпала из наших жизней. Потеряв Кейлу, она отстранилась от меня, а отца вообще начала игнорировать. Ему тоже было тяжело, и она оставила его страдать в одиночестве. Я не осуждал его за то, что он изменял маме. Она его забыла, а горевал он не меньше. – Отец ни разу не упрекнул меня. – Потому что ты был маленьким мальчиком. – Им следовало развестись гораздо раньше, чем они это сделали, – сказал я, теребя руль. – Может, они боялись новой потери? Я посмотрел на Эйвери и увидел в ее глазах знакомую старую боль. – Отец со временем смирился с тем, что семья уже не будет прежней. И тогда он купил красный «додж дарт джи-ти-эс» шестьдесят восьмого года с двигателем «383 магнум». Каждую свободную минуту мы возились с этой машиной. Она была красавица. Когда мы закончили, отец продал ее и купил серо-зеленый «роуд раннер» шестьдесят девятого. Ремонт старых машин нас успокаивал. Своего рода дешевая психотерапия. Не знаю, что бы я делал, если б не папа. – Наверное, тебе… тяжело видеть маму всякий раз, когда ты хочешь навестить его. – Да, наши встречи и так не были бы легкими, а из-за маминых упреков они становятся еще тяжелее. Я вижу обвинение в каждом ее взгляде, каждом вздохе, каждом глотке спиртного. Поездки домой для меня почти нестерпимы, поэтому чаще всего я избегаю их всеми правдами и неправдами. – (Эйвери прикрыла рот рукой и покачала головой.) – Я засранец. Мне следовало больше тебе рассказать, прежде чем мы сюда поехали. – Я чуть улыбнулся: – Но ты права: надо знать, с кем связалась. Она тряхнула головой: – Дело не в этом. Я просто подумала… Может, если я с ними познакомлюсь… у нас все сложится лучше? Глупо, понимаю. С каждым словом она волновалась все больше и больше. Я посмотрел на нее: щеки порозовели, в глазах стояли слезы. Я жаловался ей на родителей, зная, что своих она потеряла. – Боже, Эйвери, ну я и осел! Я взял ее руку, поднес к губам и поцеловал пальчики. – Да нет, все нормально. – Ты хочешь… – Поговорить об этом? Она понимающе на меня посмотрела, приподняв одну бровь. Черт, кажется, я начинал кое-что у нее перенимать. – Нет, я просто нервничаю. Пожалуйста, знай: я не намеренно веду себя с тобой по-свински. Если б для меня это не было важно, я бы так не дергался. Покачав головой, я сжал ее руку и почувствовал ответное пожатие. – Предполагается, мы должны друг другу доверять. Я взглянул на нее, и мои плечи расслабились. – Хорошо. Решено. Эйвери просияла. Я нажал на газ. * * * – Я не была уверена, что вы действительно приедете, – сказала мама, когда мы вошли в гостиную. Нервничала она, очевидно, не меньше моего. В воздухе вокруг нее витал аромат бурбона. В комнате ничего не изменилось. Краска на стенах, ковер на полу, мебель – все прежнее. – Мама, это Эйвери. Эйвери, это Мэри, моя мама. Мама улыбнулась и притиснула Эйвери к себе. – Какая ты хорошенькая! – сказала она, отстраняясь и оглядывая ее. То, что «друг», которого я привез, женского пола, очевидно, оказалось для моей матери неожиданностью. Я мог бы заранее рассказать о своей девушке, но после аварии мы не созванивались. – Рада с вами познакомиться. – Голос Эйвери дрогнул, хотя она продолжала улыбаться. Я вдруг понял, почему она нервничает. Она не судила ни меня, ни даже моих родителей. Она просто хотела, чтобы все прошло хорошо, потому что любила меня. И меня резануло чувство вины при мысли о том, как по-дурацки я себя вел, пока мы сюда ехали. – Я ждала вас пораньше, – сказала мама, направляясь на кухню. Мы пошли за ней. Я сплел свои пальцы с пальцами Эйвери и нежно их сжал. Мы видели маму со спины, но по звяканью бутылки о стакан я понял, чем она занята. – Ты ведь только несколько часов назад узнала, что мы едем. – Это из-за меня мы задержались, – сказала Эйвери. – Я десять раз просила Джоша остановиться. Мама улыбнулась ей, но, взглянув на меня, сжала губы: – Не важно. Хорошо, что вы здесь. Неодобрительно покачав головой, она взяла кухонное полотенце, сложила его и бросила обратно на стол. – На ужин мы опоздали? – спросил я, потирая большим пальцем руку Эйвери. Мама рассмеялась: – Ты же знаешь, я не готовлю. – Тогда я что-нибудь закажу. Мы голодные. У тебя есть меню ресторанчика «Вок-н-Ролл»? Мама открыла выдвижной ящик, порылась в листках и протянула один мне. У Эйвери загорелись глаза, когда она увидела фотографии японской еды. – У них больше нет доставки, – сказала мама, потряхивая стаканом с янтарной жидкостью. – Придется тебе самому туда ехать. – Без проблем. – Вам что взять? – спросила Эйвери. Ее голосок чуть не сорвался. – Что угодно, – отмахнулась мама. – Все равно. Я не привередливая. Мы вышли из дома. Я с трудом передвигал ноги. Как только мы сели в машину, Эйвери тронула меня за колено: – Ты как? Ничего? – (Я кивнул и попытался изобразить улыбку.) – Тебе не нужно передо мной притворяться. Все нормально. Если хочешь, можем уехать. Я опустил глаза: – Эйвери, может, ты хотела найти себе семью, но моя – не вариант. Я не собираюсь тебя обманывать. – Ты сам моя семья. А я твоя. Поцеловав костяшки ее пальцев, я завел машину и выехал на дорогу. – Заглянем к папе. – А он далеко живет? Я тихо усмехнулся: – Да нет, совсем рядом. Эйвери улыбнулась. Я зарулил к дому отца. О нашем приезде я ему не сказал: боялся, что, увидев маму, Эйвери сразу захочет вернуться. Сворачивая с шоссе на грунтовую дорогу, которая вела к отцовскому трейлеру, я почувствовал, что не приезжал слишком долго. |