Онлайн книга «Галактический штрафбат. Смертники Звездных войн»
Часовой перед офицером, как положено, безмолвствовал… * * * — Вот сюда проходите, в левый рукав, — говорил мне лейтенант — ракетчик, шагая впереди и оглядываясь вполоборота. — Вот сюда, пожалуйста… Уважительное обращение настораживало. Особенно после того, что я услышал про папу — маму — дедушку — бабушку «барсика». Ведь умеет же общаться с младшими по званию, и голос поставлен, и образный ряд на уровне, соображал я. Сразу видно — бывалый служака. Так чего же он передо мной выламывается? Прошу, пройдите, пожалуйста, вас дожидаются… И все на «вы», что характерно, без малейшего намека на «факин мазер» или «гребан фазер». Не просто настораживает, пугает… С этими пугающими размышлениями я следовал за дежурным через длинные переходы между куполами. Переходы были тоже затянуты маскировочно — предохранительной тканью. Напоминали лабиринт — головоломку для младшего школьного возраста, где с удовольствием теряют друг друга и звонко перекликаются сквозь натянутые преграды. Только по какому — то недоразумению вместо школьных экскурсий здесь везде складывающиеся столы, стулья, провода, аппараты с водой — кофе — чаем, плоские мониторы компьютеров, ушастые антенны связи, бронированные сундуки переносных сейфов и все прочее, штабное и особо секретное. По раннему времени здесь не было ни одного человека, но можно представить, как бурлит штаб в разгар рабочего дня. На одном из столов я заметил клюшку для гольфа. Тоже — занятие. Провести, скажем, мячик по минным полям на наименьшее число ударов. И взрывов. Каждый взрыв — сумма штрафных очков, отлетевшая голова партнера — три дополнительных мячика… «Милитари гольф», леди энд джентльмены, делайте ваши ставки!.. — Вот сюда, пожалуйста. Вот по этому коридору. Дальше вас проводят. Лейтенант, пропуская меня вперед, тяжело посторонился грузным телом любителя дрожжевого пива и синтетических гамбургеров. Отмахнул честь, потоптался, развернулся на месте и потопал обратно. Мне показалось, будто в его заспанном взгляде мелькнуло что — то похожее на сочувствие. Охо — хо — хо… Сознаюсь, в этот момент я ощутил себя одним из первых христиан, которого провожает до клетки со львами какой — нибудь римский центурион. Язычник — солдат и огрубел в боях и походах, но все равно доля сочувствия к обреченному проявляется. Остается вопрос — к какому такому льву я приглашен на обед, точнее, на завтрак? И в качестве какого блюда, кстати? — думал я, шагая по матерчатому коридору. Коридор закончился, и я очутился в большом помещении, где стоял одинокий, девственно — чистый стол, за которым (тоже в единственном числе) сидел майор в полевой форме. Форма казалась лощеной, отутюженной и такой же далекой от поля, как образец универсального трактора на сельскохозяйственной выставке. Майор был белобрысым, с блеклыми голубыми глазами навыкате. Выкаченные глаза немедленно уставились на меня. — Серж Кирив? — Так точно, господин майор, сэр! — Господин генерал ждет вас. Теперь до меня дошло — это просторное пустое помещение нечто вроде предбанника высокого начальства. Майор — адъютант какой — то шишки. А основная разделка туши на лакомые куски с последующим пожиранием будет проводиться дальше по курсу. «Хищников не надо кормить, просто зайдите в клетку, если так любите бедных животных», — как объяснял посетителям смотритель зоопарка. Вытянувшись по стойке смирно, я все еще смотрел на майора, а он — на меня. — Тед Бронски, — зачем — то представился он. — Майор Тед Бронски, — и белозубо улыбнулся. Честное слово, улыбнулся. Не хуже кассира, принимающего от клиента платиновую кредитку! — Очень приятно, господин майор, сэр! Я тоже попытался выразить лицом, как мне приятно. И, похоже, перестарался. Белобрысый майор глянул на меня с некоторым испугом. Я сам почувствовал, что моя ответная улыбка получилась слишком судорожной. Неприкрытая демонстрация жевательно — кусательного механизма. Подозреваю, я как — то разучился улыбаться милой, приятной улыбкой мимолетного общения — жизнь прекрасна, у нас все о'кей, чего и вам желаем. И еще я понял, наконец, что резануло мне глаз в этом майоре — нечто неуловимо штатское в его облике. Может, в добродушном выражении глаз, в движениях, в том, что он чуть было не протянул мне руку, это я точно заметил… Интересно, что это за высокое начальство, которое держит при себе адъютанта с манерами штатской доброжелательности? — Проходите дальше, вас ждут. «И посылали его, и посылали… И шел он, и шел…» Я опять двинулся. — Разрешите войти? — спросил в матерчатую перегородку. Разрешения не последовало. Я вошел. Планета Казачок. 19 ноября 2189 г. Штаб временного лагеря войск СДШ. 06 часов 28 минут. Бригадный генерал в полной форме с орденскими планками сидел за таким же раскладным столом, как в предбаннике. Увлеченно тыкал пальцем в маленький ноутбук. Совсем маленький и плоский, как блин. Я помню, Компи рассказывал мне об этих новых моделях, которые можно складывать, как носовой платок, и носить в нагрудном кармане. Стоит, между прочим, как хороший гравимобиль. Да и само помещение было меблировано не в пример богаче приемной. Здесь и пластиковые кресла, и маленький откидной столик, и раздвижная койка, и сейф величиной в рост человека, и даже (с ума сойти!) пестрый ковер на полу. Вопрос — откуда интенданты приперли ковер для генеральского кабинета, если последнее гражданское поселение на планете еще в прошлом году уничтожено ковровыми бомбардировками? Генерал поднял голову от компьютера, и я узнал его. Впрочем, нет, вру, узнал я его сразу, с первого взгляда. Когда он поднял голову, я просто убедился, что не ошибся. Он! Батя! Борис Борисович Чернов, бывший командующий Повстанческой армией Усть-Ордынки. Борис Чернофф, первый заместитель директора Службы Стратегической разведки СДШ. Особа, приближенная к высшим тайнам империи, и личный друг госпожи Президента, как говорят. Много чего говорят… Вид у него был усталый. Лицо — землисто — серого цвета, под глазами набрякли отчетливые мешки. Для вербовочного плаката, рекламирующего прелесть воинской службы — как хорошо стать генералом! — совсем не годится. — Постарел… — задумчиво произнес он, глядя на меня поверх компьютера. — Или — возмужал… — Кто, господин генерал, сэр? — спросил я. — Остроумно, — согласился Батя, покивав без тени улыбки. — Мне понравилось… А ты все такой же, Сережа… — Да и вы тоже, Борис Борисович. |