Онлайн книга «Наследники погибших династий»
– Мелисент… – прошептал Элиас, – Ме-ли-сент. Фрекен вон Редлих, у вас так много имен. Какое же настоящее? – Я повернулась к нему. Оливье по-прежнему обнимал меня: – Нордин, мсье Белами, – он сжал зубы, – но вы, как и ваш батюшка, можете звать меня Ника. – Почему сломана мебель? – спросил Фредерик. – Убийца смог прорваться в дом? – Мы с мадмуазель вон Редлих немного поспорили, – ответил Элиас, – увлеклись. – Мадам Аделин, мсье Мегре, – он поклонился. – Фрекен Нордин, – сверкнули глаза, – благодарю вас за чудесную прогулку. Громко хлопнула тяжелая дверь. Деревянное полотно слетело с петель. Не договорились. И никогда не сможем. Договориться. – И о чем же вы спорили? – посмотрел на меня Оливье. – Разошлись во мнениях. Мсье Белами считает, что я неправильно понимаю святого Франциска. Он утверждает, что силой удерживать любимую женщину, не давая ей права выбора, единственно правильное решение, – посмотрела на Фредерика, – я же думаю иначе. – Вы устали, – ответил мужчина и улыбнулся, – этот факт, возможно, мешает вам правильно оценить ситуацию. – Возможно, – согласилась я и освободилась от объятий Оливье. – Албин? – Погиб, – сообщил Фредерик, – это чудо, что не задело ни вас, ни Элиаса. – Вы упали с лошади, фрекен? – спросил Тео. – Не совсем, Мечта понесла в воду. Мсье Белами спас меня и перенес в дом. – На руках? – уточнил Фредерик. – Да, – Тео и Белами-старший переглянулись. – Вот почему вы оба целы. Они не стреляли, чтобы не задеть вас, Меланика, – Фредерик подошел ко мне, снял пиджак и накинул на мои плечи. Тонкий и необычайно приятный аромат щекотал ноздри, вещь хранила тепло чужого тела и теперь щедро делилась им со мной. – Похищение? – спросила мама. – Неудавшееся, – подтвердил премьер, – к счастью. – Мсье Фредерик, – Оливье подошел к Белами, – я уверен, что смогу обеспечить безопасность своей невесте. В особняке Мегре прекрасная охрана. – Я ответила за Премьера: – Я останусь в поместье, – Оливье вздрогнул, – это не обсуждается. Отвезите меня в дом, пожалуйста. Я голодна, – Фредерик подхватил меня на руки, опередив и Оливье и Тео. – Вы поедете со мной, – прижал он меня к груди, и я согласно закрыла глаза. Чтобы не видеть разочарования в серых глазах Оливье. Уткнулась носом в белую рубашку Фредерика и устроилась поудобнее. «Пожалуй, прогулка и правда была чудесной», – подумала я. От воспоминаний сладко заныло внизу живота, рубашка Элиаса показалась нестерпимо грубой, так обострились чувства. Демоны. Рвут изнутри. Внутренности, кровавая каша и вместо крови яд. И сама я… демон? – Мы на месте, – тихо сказал Белами-старший. Кажется, пока мы делили одну кобылу, он целовал мои волосы, а может быть, нет… Оливье снял меня с лошади. – Накрыть в столовой? – Кто-то задал мне вопрос. – Нет, я поужинаю у себя. – Кто-то куда-то пошел. Откуда столько людей? – Меланика, – позвал Оливье, нашла силы посмотреть на мужчину, – ты устала, я приеду завтра. – Хорошо, – Оливье наклонился и легонько поцеловал меня в шею. – Этот запах, Ника, – прошептал он мне, – чужой запах на любимой женщине, он сводит с ума. – Я намочила рубашку. – Тео забрал меня у Оливье. – Кажется, я говорила, что упала в реку? – Конечно, – ответил мой жених. – Спокойной ночи. – Всего доброго, – попрощался за меня Фредерик, и мы с Тео вошли в дом. Тео. Спокойный, как скала, как и всегда. Будто и не тронула его смерть Албина, они ведь росли вместе. Фру Бьерк лишилась родного брата. – Похороны? – Кремация, – понял он мой вопрос, – урну доставят через неделю, – кивнула. Албин, как и Тео, был со мной эти долгие пять лет. Я снова теряю, теряю тех, кто мне дорог… Стемнело. Слуга принес ужин, кувшин ледяной воды и бинт. Тео посадил меня в кресло, напротив низкого каменного столика. Мама устроилась рядышком и прикладывала холодный компресс к больной лодыжке. – Что у вас с Элиасом? – тихо спросила она. – Ничего, – ответила я и поморщилась. То ли от боли, то ли от лжи. – Вы были знакомы? – Мама насухо вытерла ногу и наложила повязку, плотно зафиксировав стопу. – Почему ты так думаешь? – поинтересовалась я. Опять еда не имеет вкуса… пресный пирог, пресный суп и резиновая рыба. Отставила тарелку. – Просто показалось. – Она поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты. – Люблю тебя, – нежно улыбнулась она мне в дверях. – И я. – Мама закрыла за собой дверь. Зачем-то встала. Кое-как дошла до окна, открыла. Прохладный летний ветерок ласкал лицо. Посмотрела во двор. Охрана, машины, люди. Закрыла ставни и задернула портьеры. Большая светлая спальня. Я не успела как следует разглядеть ее днем, и сейчас взгляд выхватывал яркие детали обстановки. Яркое пятно адамарского ковра на полу, резная спинка широкой кровати, выкрашенная в цвет стены узкая дверь, вероятно, в смежную спальню. Чьи покои за этой неприметной дверцей? Может быть, Элиаса? Медленно, хватаясь за стенку и морщась от неприятного ощущения, подошла и уткнулась лбом в твердую поверхность. Рука потянулась вверх, как если бы он стоял там, по другую сторону двери. Как в тот день, когда мы впервые увиделись. Губы растянулись в улыбке, как удивлены были мы оба… Сжала кулак и ударила в светлое дерево. Там никого нет. Никого нет! Кто-то дернул ручку, дверь была заперта с моей стороны, кажется. Вздрогнула и отошла, если можно назвать шагами мои нелепые попытки передвигаться. Фантазии, глупые, ненужные мечты, когда же вы оставите меня? Дверь в комнату распахнулась: – Спокойной ночи, Ваша светлость! – улыбнулся Элиас. – Спокойной ночи, дорогой брат! – вернула я улыбку. Ушел, аккуратно закрыл дверь – и ушел. Села на пол и заплакала. Спокойной ночи, дорогая сестра… – Этого больше не повторится, – кто-то вошел… мсье Фредерик, усмехнулась сквозь слезы, – даю вам слово, – он снова взял меня на руки, положил на кровать. «Это становится традицией», – промелькнуло в голове. – Спокойной ночи, – он легонько провел рукой по моим волосам. Сжалась, будто это удар, а не ласка. Выдохнул, почти бесшумно, но я услышала. |