Онлайн книга «Блюз осенней Ялты»
«И не было на этом свете места, куда бы не просочились снежинки. Пушистые, разляпистые, неистово кружились они в своем предсмертном танце, послушно ложились одна за другой на темную гладь неумолимого асфальта и умирали, оставляя в память о себе лишь прозрачные капельки своей снежной крови. Оставалось только надеяться, что кто-то из их последователей одолеет, наконец, серого монстра, и тогда город из мрачно-грязного превратится в праздничный и нарядный». Миниатюрные пальцы с по-детски остриженными ногтями оторвались от аккордов печатной машинки и нервно схватились за сигарету. Владислава тяжело вздохнула и, отбросив с глаз непослушный черный локон челки, неприлично выругалась. Девушка чувствовала себя отъявленной графоманкой. Чем-то фальшиво-траурным пахли написанные строки. Раньше Влада была другой. Жизнелюбивой до безрассудства, до готовности отдать все за пару захватывающих приключений и ярких сюжетов для своих произведений… Теперь, после смерти отца, что-то сломалось. Девушке больше ничего не хотелось. Владислава перестала доверять происходящим событиям. В малейшем соприкосновении с реальностью ей чудилась угроза. – Правильнее было остаться в клинике, – сказала Влада сама себе, наблюдая как огромный черный силуэт комода готовится прыгнуть на нее и… – Ну и что? Что ты со мной сделаешь? – комод тактично промолчал, – Чего я боюсь? – девушка говорила уже сама с собой, – Смерти? Нет. Боли? «Мы, детка, из породы тех, кто выживает», – вспомнились Владе слова отца, – «Мы целеустремленны – и потому неуправляемы. Мы необычны – и тем сильны. Мы живучие и могущественные». Увы, он ошибался. Ибо теперь он мертв и бессилен. – Мертв! Мертв! Мертв! – почти закричала Владислава, – Почему же я не могу произносить эти слова? Мой отец мертв!!! Хрупкая, прямая как струнка, девушка сидела на ковре в собственной комнате и, дрожа всем телом, пыталась заставить себя успокоиться. – Лад, если ты не спишь, возьми трубку, – автоответчик неожиданно вспорол уединение Владиславы, – Лад, это я. – Привет, – чуть хрипловатый голос Влады звучал крайне уныло, – я не сплю. – А чего к телефону не подходишь? Я уже третий раз тебя набираю, – Костик пытался хоть как-то расшевелить подругу. – Я не слышала звонков, – еще более монотонно отвечала девушка, – ты же знаешь, я больна… – Начинаю сомневаться в правильности диагноза. У тебя, похоже, не с нервами беда, а с ушами. Влада слегка улыбнулась. – Коть, не ехидничай, а? Чего надо? – Просто звоню сказать, что я с тобой… Ты знаешь? Синева миндалевидных глаз девушки стала зеркальной от слез. «Какое же все-таки это счастье – знать, что ты не одна. Что в этом мире есть люди, которые с тобой. Которые не подведут, не бросят, всегда поймут и помогут. Какое счастье… И как больно терять этих людей. Невыносимо больно…» – Эй, ты меня слышишь? Я у тебя есть. Ты помнишь об этом? – Еще бы, – Влада, наконец, вышла из оцепенения, – ты у меня не только есть, но и пить, -Константин заходил к Владе всего несколько часов назад, поздравлял с выпиской из психиатрической клиники, – тем и живем. – Что делаешь? – Пишу… Точнее, пытаюсь это делать. Коть, это какой-то ужас. Я боюсь собственной печатной машинки. Мне кажется, все написанное мною будет нести в реальный мир одни разрушения… – Классический бред сумасшедшего. Тебя рано выписали из больницы. – Ты, как всегда, до крайности галантен. – Слушай, я ведь завтра уезжаю. Дико хочу тебя увидеть до тех пор. – Зачем? Ты ж видел меня только что… – Ну… Ты мне сегодня, честно говоря, не очень понравилась. Думаю, стоит тебя куда-нибудь выгулять. Хочу посвятить день твоей психологической реабилитации. – Господи, где ты уже успел набраться таких умных слов? Владислава с Костиком знали друг друга тысячу лет, еще со школы, со времен радостного и беззаботного детства. Светлый и легкий юношеский роман был прерван вынужденным отъездом Константина на постоянное проживание в Москву. Последние несколько лет отношения между молодыми людьми переросли в странную игру на грани фола. Шаг влево повлек бы за собой бурную страсть, шаг вправо – самые что ни на есть невинные отношения, сводящиеся к банальным перезваниваниям старых приятелей. Но никакие шаги пока не предпринимались. Влада боялась разрушить гармонию установившейся дружбы, а Костик, видимо, считал себя не вполне подходящей кандидатурой. – Слушай, я думаю, мне стоит приехать сейчас. Не нужно оставлять тебя одну, если ты в таком состоянии. Владиславе вдруг захотелось закричать: «Костик, милый, приезжай скорее. Мне страшно. Я не могу больше сама!!!» Но пора было бороться с собственными слабостями. – Ты же знаешь, – наигранно бодро произнесла девушка, – когда рядом я и печатная машинка, третий – лишний. Лучше подкинь мне какую-нибудь идею. – О чем? – Костик быстро перестроился на рабочий лад. – Пытаюсь настрочить одну новеллку на конкурс… Для твоего, между прочим, журнала. Я же знаю, что им там нужно: красивые пейзажи, утонченные персонажи и прочая любовь-морковь… А достойной фишки для сюжета придумать не могу. Костик нахмурился. Он терпеть не мог, когда талантливые люди халтурили. – Не пиши про то, что тебе не интересно, попсовой новеллы ты все равно не напишешь – как-то слишком резко выпалил он. – Не буду, – покорно согласилась Влада, и Костик понял, что подруга действительно больна, в любом другом случае она радостно кинулась бы спорить. – Лад, извини, ради Бога, – он понял, что переборщил с грубостью тона, – просто ты достаточно хороший литератор, чтобы не снисходить до мыльных опер. Поверь, журнал объявлял конкурс в расчете на действительно интересные вещи. Не пиши попсы… – Ты не понимаешь… Лучше писать о том, что с нормальной жизнью никак не пересекается, а то начинают твориться всякие ужасные вещи… – Успокойся, ладно? Влада почувствовала, как ее мысли нежно обволакивает апатия. – Спокойна, как пульс покойника… – Ладно, тогда доброй ночи, – свое обычное «приятных кошмаров» Костя изречь не решился. – Спи, Котечка, спи, – Владислава взяла с друга обещание заехать завтра попрощаться и положила трубку. Девушка медленно вышла на балкон. Вцепившись в перила, она ждала, когда наступит рассвет. Тогда – она знала – все пройдет… Ночь заберет с собой страхи. Слеза осторожно скатилась по гладкой щеке Владиславы, потом задержалась в ямочке подбородка, и, ловко спрыгнув на тонкую шею, исчезла. Маленькая женщина, вопросительно глядящая в вечность огромного крымского неба и не подозревала, что вскоре сквозь задернутые шторы соседнего дома за каждым ее шагом будет пристально наблюдать наемный убийца. |