Онлайн книга «Невеста разбойника»
В Зокалу потянулись самые храбрые князья из Боснии, Албании, Румынии, Греции... Младшие сыновья, для которых восхождение на трон в своих государствах являлось несбыточной мечтой, расценивали возможность попытать счастья в одной из наиболее привлекательных земель Балканского полуострова и к тому же заполучить в жены красивейшую женщину как дар небес. Однако у Илены были свои соображения на сей счет. Она весело отказывала им и отправляла обратно, заверяя, что желает править единолично. Такое поведение весьма озадачивало женихов, но те из них, кто не усматривал в отказе как оскорбления, предпринимали все новые попытки. Князь Томилав был, пожалуй, настойчивее прочих. К тому же он постоянно твердил, что действительно влюблен по гроб жизни. — Ну почему вы не хотите выслушать меня, Илена, — взмолился он. — Выслушать и понять, что вопреки всем вашим доводам мы идеально подходим друг другу. — Это вы так думаете! — Но я люблю вас! Вы же знаете, я искренне люблю вас как женщину, и даже если б вы были крестьянкой, я продолжал бы любить вас. — Если б я была крестьянкой, — съехидничала Илена, — вы попросили бы меня занять совсем другое место в вашей жизни! — Но я все равно любил бы вас, я все равно желал бы сделать вас самой счастливой! Нотка страсти проскользнула в голосе Томилава, и девушка инстинктивно отпрянула от молодого князя. — Я не хочу любви! — категорично заявила она. — Вы не хотите любви? — переспросил он. — Что вы имеете в виду, говоря это? — Именно то, что и говорю. Любовь — это слезливая эмоция, до смешного преувеличенная поэтами. — Вы сами не представляете, о чем говорите! — К счастью, представляю, — вскинув голову, посмотрела на князя Илена. — Я слушала вас и еще дюжину мужчин, которые сообщали мне, как я ранила их сердца, но я знаю, в глубине души они сознают, что это не так, и вовсе не обязательно принимать их предложения, чтобы понять это. — Вы ничего не знаете о любви, потому что слишком молоды, — не очень уверенно произнес князь Томилав. Илена рассмеялась. — Лучше скажите об этом себе. Я никогда ни в кого не влюблялась, потому что ни вы, ни другие мужчины, встречавшиеся на моем пути, не смогли заставить меня почувствовать хоть что-то, кроме невыносимой скуки, описывая те ощущения и чувства, которых я никогда не испытаю. — А откуда вы знаете, что никогда не испытаете их? — Потому что я не такая, как другие женщины. Я сотворена иначе. Она помолчала немного и добавила: — Я испытываю волнение лишь от мысли, что лошадь подо мной должна всегда и во всем подчиняться мне, и даже если она попробует сопротивляться, через несколько минут ей придется смириться с тем, что я — ее господин. Человек не может предложить мне ничего более волнующего и захватывающего, чем быстрый галоп. Князь затаил дыхание. Не столько слова, сколько интонация, возбуждение, с которым она их произносила, убеждали его: он с готовностью отдаст все что имеет, только бы о нем эта девушка говорила с таким же волнением. Он инстинктивно подался вперед и протянул к ней руки. — Если вы прикоснетесь ко мне, Томилав, — угрожающе молвила Илена, вновь оборотившись к долине, — я больше никогда не буду с вами разговаривать! Князь нерешительно отступил. — Проклятье, Илена! — Он едва справлялся с собой. — Вы сводите меня с ума! — Господи, сколько можно твердить об одном и том же! А теперь я прошу вас, ради Бога, уходите; меня ждет премьер-министр, и я не хочу зря тратить время, в очередной раз выслушивая вас. — Вы действительно считаете, что зря тратите время со мной? В голосе Томилава слышалась боль, и девушка более мягко прибавила: — Вы же знаете, иногда мне нравится быть с вами, Томилав, и я признаю, что вы прекрасный наездник. Но порой вы становитесь невыносимым, особенно когда толкуете о своей любви, которая меня совершенно не интересует. Илена увидела, как сжались в тонкую полоску его губы. — Мы встретимся сегодня за ужином, — милостиво пообещала она, — и я распоряжусь, чтобы после него были танцы, хоть это и повлечет немало сплетен да пересудов — ведь папа так болен. — Вряд ли они думают, что вы будете сидеть у его кровати и рыдать каждый вечер; все прекрасно понимают, что он в коме уже более шести месяцев! — словно защищая ее, ответил Томилав. — Вы правы, — кивнула Илена. — К тому же это будет всего лишь небольшой музыкальный вечер, мы сможем потанцевать, и я приглашу цыган, чтобы они играли. Князь удивленно посмотрел на нее. — Вы думаете, это мудрое решение? — Как понимать «мудрое решение»? — наивно поинтересовалась Илена. — Вы же знаете, общение с цыганами считается дурным тоном. Никто не стал бы приглашать их к себе в дом и уж тем более во дворец! Илена засмеялась, и смех ее взлетел к росписям на потолке. — Так думают у вас в Молдавии. Но здесь цыгане являются частью нашей жизни, частью нас. Понимая, что продолжать эту тему бесполезно, Томилав пожал плечами. Нужно ли девушке вызывать неодобрение не только со стороны жителей своей страны, но и Балкан в целом своими эпатажными проделками? Она не только ездила в мужском седле и соревновалась с молодыми аристократами, но также участвовала в состязаниях наравне с профессиональными жокеями и наездниками и побеждала их. Облачившись в мужскую одежду, она не раз взбиралась на самую высокую гору в Зокале. А летом в отличие от остальных женщин она плавала в горных озерах, даже в самые жаркие дни остающихся такими же холодными, как и ледники над ними. Нельзя сказать, что при сем присутствовало много зрителей — плотность населения этой изолированной части страны невелика, — но княжна вела себя весьма безрассудно, совершая омовение в неприлично облегающем костюме. Истории про Илену начали распространяться с тех пор, как девочке исполнилось пятнадцать и ее удивительная красота обещала расцвести пышным цветом. Многие из них были правдивыми, многие — лживыми, но с годами княжна становилась не просто очаровательной девушкой, но и весьма своеобразной личностью. Путешественники, кочующие по балканским странам, пересекая границу Зокалы, задавали один и тот же вопрос: — А что княжна Илена делает сейчас? А она наслаждалась жизнью и собой. Как только отец из-за серьезной болезни не смог больше вмешиваться в ее существование, она немедленно уволила всех своих нянек и гувернанток. |